Режим черной магии

— Ты можешь туда войти? — спросил Ник.

У меня в глазах двоил ось от двух реальностей сразу. Черная копоть, покрывавшая Ника, стала намного гуще. Метка Ала смотрелась черной дырой, всасывающей окружающий свет, и ее повторяла новая метка на плече. Вспомнив, что он ждет ответа, я кивнула.

— Вероятно.

Колдуны не умеют переходить из реальности в реальность через лей-линию, но я — не колдунья.

Черт.

Ник показал кивком головы:

— На той стороне должна быть панель. Ты ее открой. И у тебя будет около тридцати секунд меня впустить, чтобы я ввел код, отменяющий тревогу.

— Тревогу? — переспросила Айви, гадая, вероятно, отчего у меня больной вид. — Ты про это ничего раньше не говорил.

Он обернулся к ней.

— А ты думала, что хранилище спрятано в магнитном резонаторе. Считайся с реальностью, вампир. Или ты без точного плана даже высморкаться не можешь?

— Рэйч? — вмешался Дженкс. Вид у него был встревоженный. Радуга сыпалась с него, аура осыпалась, как пыльца пикси. Если я могу сделать то, что сказал Ник, это означает вполне определенную вещь, и Дженкс понимал, какую именно. Я надеялась только, что он не будет по этому поводу распространяться.

— Сейчас… дай посмотреть, — сказала я, глядя в пустую стену, отряхивая руки и пытаясь обрести спокойствие.

Это было не то что прыгнуть из линии в линию. Я собиралась через лей-линию проникнуть в безвременье, прямо в кофейню демонов, сделать три шага и выйти. Лучше не придумаешь. И надеяться, что когда я вернусь в реальность, то окажусь в комнате, а не в земле. Но если Трент это может, то и я, наверное, смогу. И никогда после этого не застряну в безвременье, если смогу найти лей-линию.

— Рэйчел, — нагнулся ко мне Ник, — там за стеной — комната. Зачем бы запирать пустое помещение? Я в тебя верю, ты сможешь.

Я смерила взглядом его и его закопченную ауру, и он убрал руку. Как он понял, что я отличаюсь от других? Что-то мне это совсем не нравилось.

Но я, закрыв глаза, усилила второе зрение. Снова меня окутал отливающий красным запах жженого янтаря. Лей-линия проходила прямо сквозь стену. Лучше два шага сделать, не три.

— Рэйчел?

— Все нормально, Айви, — ответила я резче, чем собиралась. — Дженкс, и думать забудь.

«Давай делай», — велела я себе. Шагнула в линию и влилась в нее.

Меня поразил запах, от которого резко открылись глаза. Шум, лязг, сотни голосов, споров, сплетен. Блин, получилось! Я не знала, радоваться мне или огорчаться. Звук — будто Такату где-то крутят. Было жарко, меня начал прошибать пот. Откинув волосы, я сделала неглубокий вдох. Да, я такая, какая есть. Дверь в кофейню была прямо передо мной, на ней серебристыми буквами написано «ХРАНИЛИЩЕ КОФЕ». Не может быть. Ты шутишь. Слишком очевидный был намек, чтобы его игнорировать.

Схватившись за ручку, я распахнула дверь и вошла.

На меня глянули двое демонов, все еще смеясь какой-то своей шутке. Одетые в штаны и рубашки, которые я бы под страхом смерти не надела, они смерили меня взглядами, оценивая мое место в иерархии фамилиаров. Без Ала я чувствовала себя голой, и показала им поцелуйчик «заячьи ушки».

— Привет! — сказала я, чувствуя себя дурой. — Я так, прохожу мимо.

Тот, кто был одет лучше, посмотрел на меня.

— Ты вообще чья, черт побери?

Я с двойственным чувством закрыла за собой дверь. Помещение было точно как то, что в реальности, я это чувствовала, как неслышимое эхо.

— Я — ученица Ала. Очень приятно.

Второй демон хлопнул первого кулаком по плечу:

— Я же тебе говорил, что она жива!

«Жива?» — подумала я, думая, что за слух про меня пошел.

— Пока-пока!

Я послала ему воздушный поцелуй и вышла из линии в реальность.

Шум прервался резко, почти до боли. Воздух был прохладнее. Темно. Черно. А в углу шевельнулась тень. Блин, кто-то здесь есть! Это не демон, сказала я себе, гася панику. В реальность они так проникать не могут. Вот так, как я.

А это ведь хорошо, правда?

С колотящимся сердцем я попятилась к стене, через которую только что прошла. Не отрывая глаз оттени, пошарила рукой, ища выключатель. Зажегся свет — и я вздохнула с облегчением. Это я была. Двигалась моя тень, отраженная изукрашенным зеркалом.

Пульс постепенно успокоился. Передо мной на больших полках стояли старые часы, запертые металлические ящики с выцветшими каталожными картами, и дощатые контейнеры. У дальней стены расположился большой морозильник. Больше всего эта комната была похожа на подвал Ника, только в куда более высоком налоговом разряде. Если мне повезло, то камеры здесь нет. Я подумала о демонах за столом, которые видят меня вторым зрением, но пройти не могут, и поежилась. «Кофейное хранилище», уж точно.

Но зато я никогда больше не застряну в безвременье.

Развернувшись, я увидела тонкие очертания двери и ожидаемую клавиатуру.

— Заходи, ребята, — шепнула я и нажала зеленую кнопку.

Загудели механизмы, я отступила. Две панели разошлись в стороны, как двери в научно-фантастическом фильме, и показались Айви, Ник и нахмуренный Дженкс.

— Рэйч? — спросил Дженкс.

— Потом, — ответила я, и Айви оттолкнула Ника, который нагнулся подобрать свои вещи. Он скривился, выпрямился, покачнувшись, и пошел следом, немедленно вставив карту в панель.

— Камеры? — спросила Айви, оглядывая помещение, и когда отрицательное журчание крыльев донеслось от Дженкса и от Джакса, она подошла к висящим холстам.

— Значит, это и есть подвал Трента, — сказала Айви, начав листать холсты, подвешенные как плакаты на кронштейне. Ник удовлетворенно хмыкнул и вытащил карту из считывателя.

— Молодцы мы, — сказал он, глядя на картину, которую откопала Айви. — Оно.

Айви остановилась, разглядывая небольшой портрет. Он был едва ли фут на фут размером, на темном фоне снежных гор и замка — довольного вида молодой мужчина в красной мантии и причудливой шляпе. Мех на воротнике и три пушистых пера на лацкане. И даже как-то разочаровывало, что этот мужчина так похож на Трента.

— Оно? — спросил Дженкс, опускаясь ко мне на плечо. — Не очень большая картинка.

— И не очень красивая, — добавила я с каким-то забавным чувством. Мне не хотелось говорить, что получилось слишком легко, учитывая, что я воспользовалась дверью, недоступной ни колдуну, ни демону. И все же как-то слишком хорошо шло дело.

Ник разложил на морозильнике размером с гроб черную шелковую материю.

— Не в размере счастье, Дженкс, а в умении им пользоваться, — сказал он, ухмыляясь. — Раз портрет похож на Трента, он не обязан быть большим.