Резистент

Пока другие обсуждают свой выбор, я отхожу в сторону. А чего хочу я сама? Что бы выбрала – медицину или науку? Ведь это не мои результаты, а просто подсказки от Ника. Что, если я выберу науку, приду к ним и покажу абсолютную необразованность? Пожалуй, выберу медицину. Буду работать вместе с Натой, постараюсь выучиться как следует. Может, повезет стать помощницей Агаты…

– Что ты выбрала? – голос Гарри выдергивает меня из раздумий.

– Медицину, – вздыхаю я. – А ты? Хотя и так ясно.

– Это точно, – он усмехается. – Ты тоже хотела в отряд, да?

– Вроде того.

– Ты быстро бегаешь и написала тест лучше меня. Странно, что выбрали не тебя.

– Ну… Зато ты смог попасть куда хотел, верно?

Он ободрительно хлопает меня по спине и идет собирать вещи, чтобы переехать в свою новую комнату в общежитии для разведчиков. На его месте должна быть я.

Подхожу к Нате. Она выглядит довольно растерянной.

– Ты не рада своему назначению?

– Ты будешь смеяться, но я боюсь вида крови. Как мне работать в больнице?

– Ого. Может, тебе стоит поговорить с Адамом?

– Я все равно не знаю, куда еще меня можно направить. Так что хотя бы попробую. А ты? – она подняла на меня глаза, и я прочитала в них надежду, – ты что выбрала?

– Я с тобой, – ухмыляюсь, – соседи до конца.

Возвращаемся в комнату и собираем свои скудные пожитки: одежду, пижамы, выданные в Центре зубные щетки, мыло и шампунь. Завтра всем придется покинуть комнаты для новичков и поселиться со старшими Резистентами. Комнаты медиков находятся в том же корпусе, но этажом ниже. Еще, как рассказывали старшие, завтра всем выдадут новые комплекты одежды – для нас это медицинский костюм и белый халат. И я чувствую, что это абсолютно не мое. Даже сам факт, что я буду носить белый халат, кажется нелепым. Какой из меня врач? Еще не поздно изменить решение – но в научный отдел я тоже не хочу. По правде сказать, я даже не представляю, чем они там занимаются. Ставят эксперименты на людях? Наверное, все не так, ведь Агата говорила, что далеко не все работники Центра знают об этих исследованиях. Наверное, глядят в микроскопы, придумывают новые варианты вакцины. Это тоже не по мне. Чем я вообще хочу заниматься? Раньше не приходилось об этом задумываться: все равно распределение решило бы за меня.

Я вдруг представила, как выхожу на вылазку за стену. В руках пистолет (или какое там оружие положено разведчику?), за спиной рюкзак, а на носу – темные очки от солнца. Иду по пустоши, оставляя город далеко позади… может, это и есть то, чего я хотела? Вот только вещи имеют свойство казаться круче, пока их не попробуешь.

Раздается стук в дверь.

– Входите, – протягиваю я. Должно быть, кто-то из мальчиков. Снова затеяли игру в карты?

Но это Адам. Он знаком приглашает меня выйти. Неужели?..

– Слушай, я поговорил о тебе кое с кем, – говорит он, когда я выхожу к нему в коридор.

– И что сказали?

– В этом году я получаю свой собственный отряд, так что мне позволили самому решать, кого я хочу в команду. И раз уж ты просила, пусть это будешь ты.

– Ты… ты серьезно? – я чуть не задыхаюсь от радости. И с чего это? Совсем недавно я мечтала сбежать из этого места, а теперь счастлива, что буду тут работать.

– Вполне. Ты и Гарри завтра переезжаете в левое крыло, подойдешь ко мне за ключом, как соберешься.

Он разворачивается, чтобы уйти.

– Адам! – окликаю я его. Вежливость и умение благодарить, как положено, – не мой конек, но попробовать стоит. – Спасибо, что помог. Это было важно для меня.

Он кивает, и я, кажется, замечаю на его губах подобие улыбки. В первый раз за все время, что я здесь. Радостная, возвращаюсь в комнату и натыкаюсь на вопросительный взгляд Наты.

– Что-то случилось? Я тут подумала, мы могли бы забрать отсюда эти постели, раз уже спали на них…

Она ведь хотела и дальше жить со мной! Уже рассчитывала, что мы вместе будем работать. Жаль ее, но ничего не поделаешь.

– Слушай, я не буду медиком, – решаю сразу выложить все как есть. – Меня все-таки определили в разведотряд.

– Вот как, – она поджимает губы. – Ну ладно.

Обиделась. Как объяснить ей, что так нужно? Не стоило говорить заранее, что я выбрала медицину. Мы успели привыкнуть друг к другу, и мне будет тяжело без нее. Но у меня будет знакомое лицо – Гарри, а она окажется совсем одна. Мы засыпаем в молчании.

На следующий день я нахожу Гарри и делюсь с ним новостями.

– А ты своего добиваешься, Вероника? – ухмыляется Гарри.

– Я просто попросила Адама поговорить с кем-нибудь.

– Да ладно, я только рад. Можешь не оправдываться. Готова к переезду?

Вместе мы забираем у Адама ключи от комнат. На моем ключе бирка с номером «31». Нахожу комнату, отпираю дверь… и в недоумении застываю на входе. Стены пестрят сотней надписей черным и красным маркерами; везде на уровне глаз расклеены плакаты, вырезки из газет и даже книг, частично заклеены и окна, так что в комнате царит полумрак. Вот теперь мне интересно увидеть свою соседку. Она не заставляет себя ждать.

– Эй, чего хотела? – слышу я крик из-за спины. Оборачиваюсь. Вижу высокую, даже выше меня, девушку с длинным худым лицом и недовольным взглядом. Глаза густо подведены черным, угольно-черные волосы убраны в хвост, из которого выбивается несколько прядей. Она в открытой майке, и в глаза бросаются татуировки, покрывающие руки и даже грудь. Выглядит угрожающе.

– Похоже, я твоя новая соседка, – вздыхаю я. Надеюсь, Нате попалась девочка пообыкновеннее.

– О как. Ты точно комнатой не ошиблась?

– Точно, – я демонстрирую ей ключ.

– Ну тогда заходи, чего стоишь.

Я была уверена, что буду жить в своей комнате одна. Адам сказал, что девушек в разведотрядах нет, и я была уверена, что стану первой.

Соседка плюхается на одну из кроватей, раскинув руки, как крылья.

– Как звать?

– Вероникой. Номер…

– Нужен мне твой номер, – хмыкает она. – Я Алиса.

– Что ж… рада знакомству.

Я сажусь на свободную кровать, спинка которой тоже исписана маркером и исцарапана. Принимаюсь молча раскладывать свои вещи, постоянно чувствуя взгляд соседки на своем затылке. Это выводит из равновесия. Надо хоть о чем-то говорить.

– А ты тоже разведчик? – спрашиваю я.

– Как видишь.

– Адам говорил, что девушки для этого не подходят.

– Адам вообще козел, – только и говорит Алиса, приподнявшись на локтях.

– Вот как. Почему ты так думаешь?

– Сама посуди: только полный козел может сначала бегать за девушкой полгода, а потом бросить ее на глазах у всех общих знакомых. А потом еще месяц бегать за ней, извиняться и умолять остаться друзьями. Так что – козел.

Великолепно: меня поселили в одну комнату со злой бывшей девушкой Адама.