Ричард Длинные Руки – барон

Я ощутил некоторую неловкость, пробурчал:

– Да так, у меня аллергия на перевозку женщин из пункта А в пункт Б. Нет гаже занятия! И хотя все предсказуемо, все равно противно. Хотя, может быть, потому и противно, что заранее известно все-все.

– Сэр Ричард, – проговорил он, – дело гораздо проще, чем сопроводить в далекое королевство невинную девушку и защитить ее от разбойников, но в то же время – гораздо важнее.

Я покачал головой:

– Простите, сэр. Я очень занят. Если бы это сказали ваши посланцы, вам не пришлось бы тратить на меня время здесь.

За дверью послышались тяжелые шаги, створки распахнулись, их придерживали угодливо кланяющиеся вельможи, в комнату шагнул король Барбаросса.

Он сразу смерил меня исполненным недоверия взглядом, сэр Маршалл отвесил легкий поклон и сказал с достоинством:

– Ваше Величество, с вашего позволения я отлучусь к вашим указам…

Король кивнул, не поворачивая к нему головы:

– Да-да, любезный друг, подготовьте и насчет передачи земель в другие руки.

Маршал вышел, король повернулся ко мне. Я залюбовался крупным суровым лицом, настоящий лев, что прошел все стадии ювенильной драчливости, победил, поверг, завоевал себе земли, а теперь изо всех сил старается показать себя мудрым и дальновидным правителем.

– Сэр Ричард, – сказал он неприятным голосом, – вы не мой подданный, я не могу велеть, как вассалу, но я ваш друг…

У меня глаза полезли на лоб. У Барбароссы несколько смущенный и раздосадованный вид, всю жизнь отдавал приказы, их выполняли беспрекословно, всегда стоял над всеми и никогда не снисходил до чреватой и даже опасной дружбы с подданными.

– Это как? – спросил я с подозрением. – Дружба с королем – это что-то вроде дружбы с женщиной. Но дружба, как сказал великий апостол церкви Ницше, бывает только с равным.

Он набычился, брови сдвинулись на переносице.

– Вы прекрасно знаете, сэр, – прорычал, как разгневанный лев. – Это значит, черт бы вас побрал, что я у вас в неоплатном долгу!.. И вы это прекрасно знаете. И знаете, что я знаю!.. Потому я не мог бы вам приказывать, даже если бы вы были даже последним из моих подданных!

Я отмахнулся, видеть такого могучего деспота смущенным, запутавшегося в неловкости – самому не по себе, буркнул:

– На том свете сочтемся угольками. Что хотел… сэр Уильям Маршалл? Как я понял, вы пригласили его к себе сенешалем?

Он взглянул остро.

– Разве плох? Говорят, черт к старости идет в монастырь, а сэр Уильям, растеряв могучие мышцы, приобрел такие же мозги… Вообще-то это моя идея, сэр Уильям меня опередил. Все старается взять часть забот на себя. Сейчас, когда немалая часть знати истреблена, приходится многие замки и земли перераспределять, а это склоки, дрязги, обиды, каждый напоминает о своих заслугах… да хорошо бы о своих, а то о заслугах предков… Да, кстати, если вы возьметесь за одно пустяковое дельце, которое вас абсолютно не обременит, я обещаю вам баронство. Есть очень хорошее поместье в землях де Бражеллена. Там теперь практически свободен замок и принадлежащие ему тридцать две деревни и два городка. Они ваши, сэр Ричард, только примите предложение сэра Уильяма… вернее, это мое предложение!

Я спросил с подозрением:

– А что значит, «свободен практически»? Замок надо еще захватывать?

– Думаю, ворота вам откроют и так, – сказал он сухо. – Замок и владения принадлежали барону Бражеллену.

– Понятно, – сказал я, – правая рука герцога Ланкастерского.

– Вот-вот. Барон Бражеллен был убит, а его жена с десятилетней дочерью потеряла права на владения ввиду измены ее мужа. Вы вступите во владение замком, баронессу отправим в монастырь, ребенка перебросим или родне, или в приют.

Я пожал плечами.

– Не по мне это.

– Что?

– Я паладин, – напомнил я. – Да и вообще… Вообще как-то нехорошо отнимать замок у женщины.

– Не ты отнимаешь! – рявкнул король. – Я отнимаю! Это я пожаловал замок и земли барону двенадцать лет тому!.. Как и другим раздавал земли и поместья, принимая вассальную присягу. Только я хозяин, только я… До сего дня никто не сомневался в моем праве отнимать у изменников и дарить верным мне людям! Потому что я, король Барбаросса, никогда не злоупотреблял властью… так уж слишком.

Он побагровел, раздулся, стал выше ростом и шире в плечах. Я еще не видел его таким великолепным в гневе.

– Ваше Величество… – начал я.

Он прервал:

– Я же сказал, зови меня по имени. И еще тебе дана привилегия не снимать в моем присутствии шляпу. Ричард, я хочу, чтобы ты стал герцогом, но тебе нужно пройти по всей лестнице, иначе пойдут толки. Как только ты выполнишь тот пустячок, никто не скажет, что я дал баронство любимчику.

Его лицо стало несчастным, я сочувствовал этому гиганту, что и жаждет отблагодарить меня и не может этого сделать в полной мере, потому что, в отличие от большинства тиранов, очень считается с общественным мнением.

Я сказал с предельным сочувствием:

– Ваше Величество, вы – король. Потому и гребете, как породистый зверь, все под себя. Это я, как всякий паладин, гребу подобно курице – от себя… Поверьте, я тоже желаю процветания вашему королевству, но…

– Ричард! – вскрикнул он. – Речь не о моем королевстве!

Я остановился, спросил настороженно:

– А о чем? Баб-с не вожу… Впрочем. Это я уже говорил.

Он сказал сухо:

– При весьма непонятных обстоятельствах погиб герцог Люткеленбергский, гранд Кастилии, конунг Хельнурга и граф Аквании. Он владел герцогством Пуатье, очень богатыми землями, к тому же расположенными в стратегически важном месте между королевствами Честер и Марешаль. Сразу скажу, что эти королевства полностью на стороне Тьмы, хотя там как раз эту Тьму называют Светом, отрицая Господа Бога нашего…

– Поклонение Люциферу, – заметил я, – все понятно. Прошу вас, Ваше Величество, продолжайте.

Он недовольно зыркнул, я упорно не желаю переходить на «ты», хотя каждый был бы счастлив получить эту привилегию. Такие вот редкие отличия, вроде права не снимать шляпу, обращаться к королю по имени или не вставать при появлении короля, летописцы записывают не только в семейные анналы, но и в государственные хроники.

– Не скажу, – прорычал он, – что в моем королевстве такие уж ревностные христиане, но у меня нет храмов, где поклоняются Люциферу! Мы не самые усердные слуги Господа нашего, но мы Его верные слуги и воины.

Пока говорил, я вспомнил, что в самом деле не заметил при Барбароссе колдунов, магов, ясновидцев, предсказателей, что обычно входят в свиту каждого вельможи. Правда, и священника нет, король правит без комиссаров по идеологии и пропаганде.

– Потому я заинтересован, – продолжал он, – чтобы герцогство осталось за потомством герцога Люткеленбергского. К счастью, сын герцога, зовут его Легольсом, приехал на турнир, участвовал в турнире. Ты его видел у меня на пиру, он сидел от тебя через два человека. Видишь, все помню! Он тоже не шибко ревностный христианин, но он христианин. К тому же с ним граф Эбергард Сейненский и граф Мемель, их ни уговорить, ни подкупить, ни запугать. Если Легольс встанет во главе герцогства, там Тьма не воцарится, а те храмы Люциферу, что уже построили, он снесет по совету своих наставников.