Ричард Длинные Руки – монарх

Она вздрогнула и даже не среагировала на как бы обмолвку насчет их императорской семьи.

– Что? Рич…

– Его зовут Лорест Виттельсбах, не так ли?

Она вскрикнула:

– Как ты сказал?

– Лорест Виттельсбах, – повторил я, – сын электора Палатината Реторского…

Она торопливо кивнула, теперь верит, что говорю правду, такие данные никогда не озвучивала, а раз я знаю, значит, у меня что-то да получилось.

– Рич… Ты бесподобен!

– Я знаю, – великодушно согласился я. – Видишь, какие бицепсы? А трицепс?.. Да ты пощупай, пощупай!.. Нет, бицепсы не там… Хотя ладно, щупай.

– И как ты его нашел? – спросила она. – Это же искать иголку в стоге сена! Да что там иголку…

Я сказал снисходительно:

– Потому я и не пытался перерывать все, как собака в поисках зарытой в прошлом году косточки. Зачем? Проще самому стать магнитом. Ты слышала, что такое магнит?..

Она посмотрела с укором.

– Рич, о магнитных камнях знаем с глубокой древности. Их еще называют камнями симпатии. Так как ты его нашел?

– Всюду оставлял намеки, – ответил я, – понятные только человеку с Юга. Остальные ничего не заметят, а человек с Юга сразу насторожится, сам меня отыщет и явится.

– Хитро, – сказала она и посмотрела с таким удивлением, что, дескать, хоть и дурак, но как-то же додумался или кто-то ему подсказал. – Ты мог бы родиться женщиной!

– Сомнительный комплимент, – сказал я. – Лучшая из женщин уже есть, а второй я бы стать не хотел.

Она засмеялась, очень довольная, умные любят комплименты не меньше, чем дуры, потому все и дуры. Правда, мужчины любят тоже. И комплименты, и дур.

– Ты его привез?

Я покачал головой.

– Бабетта, это не подобранный по дороге камешек.

– Но все-таки…

– А с чего решила, что он рвется вернуться? За двести пятьдесят с лишним лет не передумал и не мучается ностальгией. Наверное, двести пятьдесят лет совсем малый срок?

Она посмотрела на меня несколько странно.

– Рич, это совсем другое. Где он сейчас?

– Мне кажется, – ответил я задумчиво, – он не хочет, чтобы его тревожили. К тому же это такое место… Бабетта, что-то мне подсказывает, даже ты туда не пролезешь, если там не восхотят.

Она нехотя улыбнулась.

– Увы, такие места есть. Но они только разжигают наше женское любопытство. Ладно, все равно выдавлю из тебя эту страшную тайну!.. Иди сюда, я по тебе жутко соскучилась…

Глава 14

Из стены выплыл белесый призрак раньше, чем за Бабеттой захлопнулась дверь, словно ждал ее ухода. Я напрягся и хотел было как-то защититься, но туман оформился в крупное и массивное лицо с лошадиной челюстью и широким мясистым ртом. Роскошные седые волосы крупными локонами опускаются на широкие настолько плечи, что края тают в тумане.

Он опустился ниже и склонил голову так, что я видел только туман серебряных волос. И хотя белесость рассеивается уже на уровне живота, я понял, что призрак преклонил колено.

– Логирд, – сказал я с упреком, – ты что так исчез?.. Кстати, спасибо за спасение моей шкуры. Я сделал какую-то глупость, но не понял, в чем она есть, я ж такой мудрый, такой мудрый, глупости мне ну никак не свойственны в натуре…

Он поднял голову, посмотрел в мое лицо и замедленно поклонился.

– Ваше Величество, – произнес он тихим, как шелест листьев, голосом, – прошу прощения… понимаю, в некоторых случаях я был бы полезен больше, находись я возле вас постоянно…

– Встань, – велел я нетерпеливо. – Вставай, вставай!.. Рад тебя видеть. Что-то случилось?

Он поднялся выше, чуть покачнулся в воздухе, странное ощущение, когда не касается пола, там туман совсем истончился, а он усилием воли держит оформленным туман только в той части тела, которую обычно замечаем взглядом при разговоре.

– Только хорошее, – ответил он так же тихо, и я понял, что громче говорить просто не может. – Может быть, даже слишком…

– Но что?

– Мне удалось нащупать место прохода в мир призраков, – сообщил он слабо. – О нем лишь упоминалось дважды в старых рукописях, но и те только копии со старых, тоже не раз переписанных, потому многие полагали, что это лишь легенда, придуманная невежественными лесорубами…

– И ты туда пролез? – спросил я с восторгом.

Он покачал головой, в белесых глазах я сумел прочесть упрек.

– Все не так просто, Ваше Величество. Там столько магических печатей, которые нужно сломать, столько несокрушимых не для людей, не для призраков стен… Я сейчас усердно ломаю. А к вам прибыл, Ваше Величество, чтобы в очередной раз преклонить колено и заверить в своей преданности и верности…

– Логирд, – сказал я с упреком, – если тебе что-то нужно, так и скажи. Хотя мы сюзерен и вассал, но все же оба часто имеем дело с чем-то необычным… так что мы братья по мистическому ордену.

Он поклонился.

– Просьба моя необычна и… достаточно неприятна, как я полагаю, Вашему Величеству.

– Ну-ну? – спросил я. – Если не смогу, так и скажу, юлить не буду.

Он подвигался из стороны в сторону, уж и не знаю, что это у него означает, наконец прозвучало так тихо, что мне пришлось напрячь весь слух:

– Я опять истощил все силы…

– Ого, – сказал я, – ты же говорил, что тебе это надолго.

– Увы, если бы просто существовал…

Я усмехнулся.

– Ну да, если бы… То-то вижу, сам ты еле-еле и голос у тебя какой-то мышиный.

– Скоро и этого не будет, – сообщил он.

– Так чем могу?

Он молчал некоторое время, потом произнес чуть громче, и я понял, что расходует на это последние силы:

– Ваше Величество, внутри вас есть некая черная мощь… Вам она только во вред, но если бы я мог снова…

Я воскликнул:

– Да забери хоть всю!

Он грустно усмехнулся.

– Кружкой не вычерпать океан, Ваше Величество. У меня большая кружка, но только кружка.

– Хорошо-хорошо, – прервал я. – Бери сколько надо.

Он покачал головой.

– Если бы только мог!.. И никто не может. Вы должны сами пожелать очень сильно передать часть своей мощи.

– Я желаю!

Он опустился в кресло рядом с моим.

– Ваше Величество, сейчас у меня совсем нет сил ни на что… Если хотите мне помочь, закройте глаза. Представьте меня, но только живого. Вообразите, что я, ваш вассал, верный и преданный вам, которого вы поклялись защищать и блюсти его интересы, смертельно раненный лежу на полу в луже крови… Только от вас, вашего желания зависит, буду ли жить или сейчас испущу последний вздох, а вы будете укорять себя, что могли спасти, но не спасли…