Ричард Длинные Руки – пфальцграф

ГЛАВА 5

Мы выехали с наступлением темноты, а в полночь уже подъехали к замку Инкризера. Макс прав, замок графа можно считать идеально расположенным и так же идеально построенным: на выступе горного склона, запирая тем самым узкий проход. К самому замку можно подняться только по узкой дороге вдоль стены, держась к ней правым боком, так что щит придется перекидывать в правую, что непривычно для правши. Все это время придется идти под стеной, откуда могут любого поразить хоть стрелой, хоть простым камнем.

Подниматься нужно по крутому склону, где растет низкая трава, листья стелются по земле, и сапоги будут скользить по ним, как по льду. Дальше густой кустарник, затем ров, а перед ним высокий земляной вал. Ров и вал тянутся всего на сотню шагов, а больше не надо, тыл и бока замка защищены скальной грядой.

Ко всему еще на вершине вала установлен частокол. Здесь его называют палисадом, и преодолеть этот забор из глубоко вкопанных и хорошо подогнанных бревен, заостренных сверху, непросто. В том смысле, что в это время придется останавливаться, а по неподвижной цели стрелять легче.

Однако огромным и неприступным выглядит только на взгляд человека, который другого мира не представляет. Я прекрасно знаю, что функциональность в рыцарском мире на втором, если не на третьем месте, а на первом всегда гордыня и символика.

К примеру, вон те зубцы стоят там, куда вообще нет подхода, ибо зубцы — первый признак независимости замка или города. Зубцы появились даже на печных трубах, шкафах, кубках и светильниках, это красиво и гордо, хотя… да ладно, с этим все ясно. Куда важнее для замка его расположение и обороноспособность, но и здесь этот замок лишь красивая и бесполезная игрушка: слишком высоко, чтобы контролировать долину или хотя бы дорогу из нее. Так что еще один могучий и бесстрашный Джо, который никому не нужен.

А вот нужен, сказал я себе. Как раз теперь и нужен. И, что очень удобно, на замок так давно никто не посягал, что охрана может спать целыми днями.

Лунный свет красиво и страшно высвечивает остроконечные башенки, зубцы, подчеркивает тенями несокрушимость стен. Мои рыцари смотрели с уважением на замок и с непониманием — на меня.

— Ждите, — велел я. — Постараюсь договориться с графом мирно.

Макс спросил с сомнением:

— Откуда такие надежды?

А Митчелл буркнул:

— Это крепкий орешек. Он всегда стоит на своем.

— Его не было среди женихов, — объяснил я. — Так что он не чувствует себя оскорбленным, что леди Беатрисса предпочла меня.

Макс смолчал, но Митчелл вставил ехидно:

— Инкризер везде рассказывает, как он любит свою жену и своих детей. Две предыдущие жены были бесплодны, а эта под старость подарила ему четверых именно в том порядке, как он и хотел: троих сыновей и одну дочь. Граф безумно счастлив. Ему ваша леди Беатрисса не нужна, будь у нее в приданом целое королевство!

— Хороший человек, — согласился я. — Итак, ждите. Если увидите, что мост опускается, постарайтесь сперва понять, что происходит. Во всяком случае, не сразу начинайте рубить всех направо и налево.

В самом деле, граф Инкризер — хороший человек: полагается именно на воинское умение, а не на всяких там магов, которые сегодня работают на тебя, а завтра — против. Я пробрался через все ловушки и одолел все стены, ни разу не напоровшись на магические капканы.

В главном здании пришлось, несмотря на личину исчезника, затаиваться и замирать, когда совсем рядом громыхает железом стража. Еще почти час ушел, чтобы суметь проскользнуть, используя все трюки, к спальным апартаментам графа. В первой же спальне я обнаружил на роскошном ложе спящую миловидную женщину, в соседней комнате — четверо детей возрастом от семи лет до годика, а опочивальня самого Инкризера оказалась ближе к выходу на лестницу. Граф, как и полагается, спит от жены отдельно, дабы слишком уж не предаваться сладострастию, что позорит мужчину.

Я тихонько закрыл за собой дверь, граф раскинулся на спине, уже очень немолодой мужчина с сильно поредевшими волосами, худощавый и мелкий в кости, интеллигентного сложения. Даже лицо весьма утонченное, такими бывают поэты и маньяки-мучители.

Я вышел из личины исчезника, холодное острие меча коснулось его щеки. Граф открыл затуманенные сном глаза, я быстро коснулся острием переносицы и остановил там. Тонкая струйка крови побежала в глазную впадину.

— Тихо, — сказал я.

Но граф и так застыл, глаза выпучены, нижняя челюсть отвисла. Медленно пролепетал:

— Кто… Что вы хотите?

— Правильный вопрос, — ответил я. — Отвечаю, сейчас вы велите опустить мост и открыть ворота. Никто из ваших людей не оказывает сопротивления.

Он начал бледнеть, прошептал:

— Можете убить меня. Я никогда этого не сделаю.

— Вы мужественный человек, граф, — сказал я. — Мой респект! Но в соседней комнате спят четверо ваших детей. Вы сделали ошибку, рассказывая всем, как их безумно любите… Я сейчас пойду и убью их всех.

Он сказал тем же шепотом:

— Детей? Вы этого не сделаете…

— Я повесил маркиза Плачида, — напомнил я. — Хоть это и вопиющее нарушение всех законов. Почему не убить ваших детей, если это послужит делу?

— К-как?

— Ужасная слава помогает одерживать победы, — напомнил я. — Такому человеку сдаются, чтобы не вызвать его гнев даже попыткой сопротивления. Когда узнают, что я вырезал весь ваш замок, включая женщин и детей, то перед моим войском все будут бежать в панике… Так всегда было, я хорошо знаю историю.

Острие меча уперлось в кость, но я все равно держу на весу, своей тяжестью меч способен проломить черепную кость и пронзить мозг. Граф это понимает, побелел уже как полотно.

— А вы способны…

Он не договорил, я ответил очень твердо:

— Да, граф. Я ведь… нездешний. Я — варвар, если хотите знать.

— Варвар?

— Можете поверить на слово.

— Я… верю…

— Не стесняйтесь, граф, — сказал я любезно, — я не чувствую себя оскорбленным. В моем королевстве мужчины так обабились, что назвать кого-то варваром — это польстить…

Я неспешно убрал меч, но держал наготове. Граф медленно одевался. Я видел, как он мучительно старается найти выход из положения, я молча сочувствовал, наконец он спросил глухо:

— Но что будет… если я не стану отдавать такого приказа, а вернусь с десятком рыцарей?

— Я убью вашу жену и ваших детей, — пообещал я.

— А мы убьем вас.

— Это вряд ли, — сказал я. — Я ведь могу уйти так же, как и пришел.

Он сказал хмуро:

— Я расставлю сто человек вокруг донжона.