Ричард Длинные Руки – виконт

В его голосе был такой ужас, как если бы я в своем дворе не знал, что чемпион «Спартак», а не «Динамо» и что наших на Олимпиаде засудили, а то бы все медали были у нас.

— Лучший турнирный боец? — спросил я. — Сэр Смит, я прибыл из таких далеких королевств, где свои чемпионы. Конечно, вы правы, нужно знать сильнейших, чтобы знать, с кем надо сражаться с особым тщанием…

Он прервал:

— Он не будет сражаться, сэр Ричард! Ему уже семьдесят лет, руки его не поднимут копье. Однако своим видом напомнит молодым и безземельным бойцам, что сам когда-то был бедным, безземельным и бездомным, у которого не хватало денег, чтобы купить даже меч… Но он только в одном из турниров пленил сто три знатных рыцаря и вернулся очень богатым человеком!.. И после того побеждал на множестве турниров.

На десерт нам подали домашние пироги с медом, удивительно крупные ягоды, свежие и благоуханные. Я вытащил и бросил мальчишке золотую монету.

— Это не плата, — объяснил я. — Это за скорость.

Круглая мордашка в веснушках расплылась в счастливейшей из улыбок.

— Спасибо! Спасибо, ваша милость!

Когда он унесся, почти вприпрыжку, сэр Смит сказал с неодобрением:

— Все-таки зря разбрасываетесь золотом, сэр Ричард. Это ж не медная монетка, даже не серебро. На нее можно купить табун коней!

— Все в порядке, — успокоил я. — Отец все видел, он сейчас отберет у сына денежку, все выспросит. И поймет, что нам нужно будет отыскать хорошие комнаты.

— Я уж и не надеюсь… Хотя бы в сарае или в конюшне отыскалось место.

— Допивайте вино, — посоветовал я. — Но особенно не налегайте, чтобы завтра никто не сказал, что вчера у нас был бой с пьянством и пьянство победило.

Глава 7

Из харчевни мы вышли с отяжелевшими животами, где булькает хорошее вино, что и не вино, если говорить правду, а едва-едва перебродивший виноградный сок, да и то перебродивший самую малость, так что в нем остались сладость и аромат именно сока.

Во дворе плывет густыми волнами крепкий запах множества коней. Слышится гневное ржание, звякает железо плохо подогнанных доспехов. Уже по всему постоялому двору торчат стяги и горделиво блестят щиты с оскаленными львами, медведями, кабанами, а также с орлами и грифонами, распростершими крылья.

Щиты развешаны даже над коновязью, а над входом в парадную дверь целая галерея самых красочных и блистающих: все те же львы, тигры, медведи, кабаны, гигантские волки — сложная система ориентирования в этом неграмотном мире. Не случайно эта громоздкая система уступила отпечатанным на хорошей бумаге визитным карточкам, что те же геральдические щиты с теми же оскаленными львами и кабанами в виде золотых букв и громких титулов, типа «генеральный менеджер», «старший консультант по финансам», «начальник юридического отдела»…

— А теперь пора поговорить с ответственным по заселению, — сказал я. — По идее, он должен был бы крутиться здесь, среди клиентов…

— Да вон тот, — подсказал сэр Смит. — Усами готов поклясться…

Среди богато одетых вельмож в самом деле появлялся и пропадал низкорослый, но широкий мужчина в добротной коже, на груди золотая цепь, означает какой-то статус в гильдии. Я шагнул в ту сторону, однако сбоку, услышав наш разговор, выдвинулся пышно одетый господин и ухватил меня за плечо.

— Эй, а ты куда прешь?

Я остановился, к своему удивлению ощутил, что сразу начал закипать. Здесь вот так ухватить за плечо считается оскорбительным жестом, но не стану же я придавать значение таким пустякам…

— Скотина, — ответил я, понизив голос, чтобы не услышали другие, — убери псевдоподию, а то оборву по плечо.

Он руку инстинктивно убрал, но лицо побагровело от гнева, раздулся, сказал громче:

— Простолюдины ночуют в сарае и на конюшне, понял?

Гнев ударил мне в голову, эта сволочь прекрасно видит, что я не простолюдин, рыцарские шпоры позвякивают на каждом шагу, но видит и то, что за мной идет только приятель, а у него за спиной толпа гуляк и приятелей.

Я повел глазами в сторону, словно что-то увидел, даже брови вскинул, этот щеголь тоже невольно зыркнул в ту сторону, и в тот же миг мой кулак ударил ему в нижнюю челюсть.

Удар получился не совсем чистый, когда жертва только вздрагивает и кучей песка опускается на пол, щеголя бросило на его людей, они не удержали и повалились с ним вместе. Я отскочил, рука на рукояти меча. Сэр Смит тоже взялся за меч, глаза бросают взгляды по сторонам, оценивая обстановку. В нашу сторону шагнули сразу трое, один схватился за меч, но посмотрели на окружающих и тихо ретировались, другие орали и потрясали кулаками, в то время как большинство зычно хохотали, хлопали друг друга по спинам и указывали пальцами на упавших.

Те наконец поднялись на ноги, двое кричали и кивали в мою сторону. Еще двое поднимали на ноги щеголя, у него моталась голова, изо рта течет красная струйка, остальные молча отряхнулись и отошли в сторону.

Я постоял некоторое время, надо показать, что никого не боюсь, и, не убирая руки с рукояти меча, прошествовал к хозяину. Сэр Смит с шумом выдохнул за спиной, я слышал его шаги, по-прежнему прикрывает спину.

Хозяин уже спешил навстречу, поклонился издали, глаза с опаской измерили мой рост.

— Чем могу служить, мой господин?

— Две комнаты, — ответил я надменно. — Мне, смиренному служителю церкви, и моему другу.

Он вскинул брови.

— Две?.. Сколько человек ждете?

— Нас двое, — объяснил я терпеливо. — Но люди мы скромные, так что удовольствуемся по комнате на человека. Я дал обет смирения, потому избегаю апартаментов.

Он проговорил, запинаясь:

— Двое… двое?.. Ваша милость, но даже самые благородные рыцари живут по пять-шесть человек в комнате!.. У нас нет столько мест, чтобы разместить всех желающих.

Я нахмурился.

— Ты не знал, что будет турнир?

Он развел руками.

— Турнир бывает раз в году, а что все остальное время делать со свободными комнатами? Здесь не так часто проезжают богатые рыцари.

Сэр Смит покашливал, я посмотрел в его сторону. На что-то намекает, но сказать не решается, явно что-то сомнительное, я порылся в памяти, вспомнился разговор с Кадфаэлем на последнем привале, поинтересовался с подтекстом:

— Я слышал, что у тебя непростая гостиница.

Хозяин вздрогнул, поклонился еще ниже.

— У меня хорошая гостиница, — проговорил он умоляюще, — постояльцы уезжают довольные.

— Я тоже хочу уехать довольным, — прервал я. — Так что найди нам комнаты, понял?

Он развел руками.

— Ваша милость, умоляю простить меня, однако… ну нет свободных комнат, нет!

— Я слышал, — сказал я напористо, — что у тебя для не особо разборчивых клиентов находились свободные помещения. Всегда.

— Но сейчас не получится.

— Всегда, — повторил я, пристально глядя ему в глаза. — Почему сейчас не получится?