Рифтеры (Сборник)

– У меня есть вопросы.

– Тогда нет ответов. Может, я террористка. Или жарю детей на вертеле. Ты же не знаешь, но все равно прибежала с высунутым языком.

– Слушай, – оборвала ее Перро, – что бы ты ни делала, это...

«...не может быть хуже того, что уже есть...»

Она замолчала, пораженная этой мыслью и благодарная сама себе, что сдержалась, не сказала. С абсурдной уверенностью Су-Хон чувствовала, что за семьсот километров от нее Кларк улыбается.

Перро попыталась снова:

– Слушай, я, может, и не знаю, что конкретно про­исходит, но понимаю – идет какой-то процесс, и он вращается вокруг тебя. Могу поспорить, далеко не все, кто в курсе происходящего, находятся на твоей стороне. Можешь считать меня чокнутой. Прекрасно. Но даже я не рискнула бы проходить контроль в аэропорту с таким излучением, которое выдают твои имплантаты. Я бы убра­лась отсюда прямо сейчас и на ближайшее будущее забыла бы о полетах. Есть и другие способы путешествовать.

Су-Хон стала ждать. Вокруг мерцали тактические со­звездия.

– Ладно, – наконец произнесла Кларк. – Спаси­бо за подсказку. Но у меня тоже есть для тебя совет. Перестань мне помогать. Помогай тем, кто хочет меня уничтожить, если сможешь их найти.

– Господи боже, ради чего?

– Ради самой себя, Сузи. Ради всех, кто тебе дорог. Амитав был... он не заслужил такой участи.

– Нет, конечно, не заслужил.

– Девять километров, говоришь?

– Да. Там выжгли все дотла.

– Думаю, это только начало. Отбой.

Звезды померкли вокруг Су-Хон.

СВИДАНИЕ ВСЛЕПУЮ

«Интересно? Ответь».

Странно видеть такую подпись под биохимическим графиком: тот походил на скособоченный крест из атомов углерода, кислорода и водорода – хотя нет, минутку, тут и сера затесалась, и азот на одной из перекладин, прямо там, где бы вбили гвоздь в запястье Иисуса (правда, судя по форме этой штуки, левая рука Спасителя была бы тогда в два раза длиннее правой). Метионин, сообщил подсказчик. Аминокислота.

Только перевернутая. Зеркальное отражение.

«Интересно? Еще как».

Файл притаился в утренней выборке по Бетагемоту, тихонько себе тикая. Целых несколько часов с начала смены у Ахилла не было даже минуты, чтобы просмотреть его. Супергрипп прожигал себе путь через Глазго, а какой-то новый микроб, питающийся углеродом – то ли мутант, то ли конструкт, никто понятия не имел, – выжрал целый кусок из Двухсотлетней дамбы, прямо из-под ног нескольких тысяч пассажиров рапитрана. Утро выдалось насыщенное. Но в конце концов Дежарден все-таки смог выкроить пару минут, слезть с акселерантов и передохнуть.

Он открыл файл, и тот прыгнул на него, словно на взведенной пружине.

Подсказчик с необычной услужливостью принялся объяснять, почему этот документ стоит его внимания. В обыкновенной ситуации они добывали свои сокровища, используя логические цепочки, чересчур изощренные для человеческих мозгов; по мановению волшебной палочки необходимая информация со всего мира появлялась в очереди, причем без всяких запросов. Но этот файл – он пришел с исчерпывающими поисковыми тегами, терми­нами, которые мог понять даже человек. «Карантин». «Пожары». «Станция "Биб"». «Источник Чэннера».

«Интересно?»

Никакого толку, слишком мало информации. Но как раз достаточно, чтобы привлечь внимание кого-то вроде Ахилла. Никакие это не данные на самом деле, а наживка.

«Ответь».

* * *

– Спасибо, что заскочили на огонек, – голос, как из жестяной банки, без картинки.

Дежарден включил собственный голосовой фильтр:

– Получил ваше сообщение. Что я могу для вас сделать?

– Нас связывает взаимный интерес к биохимии, – вежливо ответил незнакомец. – У меня есть информация, которую вы можете счесть полезной. И наоборот.

– А кто вы такой?

– Я человек, который разделяет ваш интерес к биохимии и обладает информацией, которую вы можете счесть полезной.

– На самом деле, – заметил Дежарден, – вы всего лишь программа-секретарь. Причем довольно примитивная.

Пустота не согласилась.

– Тогда ладно. Загрузите что хотите и снабдите тегами, как это свое приглашение. При следующем сканировании посмотрю и свяжусь с вами.

– Простите, – ответила программа. – Так не пойдет.

«Ну разумеется».

– А как пойдет?

– Я бы хотел встретиться с вами.

– Хорошо. Назовите время, я расчищу канал.

– Лично.

– Хорошо, так как я... Секунду, вы имеете в виду – в реале?

– Да.

– Зачем?

– Я по натуре подозрителен. Не доверяю цифровым изображениям. Я могу быть у вас через сорок восемь часов.

– А вы знаете мое местоположение?

– Нет.

– Знаете, если б я тоже не был «по натуре подозрителен», то уж точно стал бы таким сейчас.

– Тогда мы разделяем не только интерес к биохимии.

Дежарден ненавидел, когда приложения так себя вели – пытались шутить или тупо острить, желая ка­заться более человечными. Правда, в людях он эту черту тоже не переваривал.

– Если вы выберете время и место, где мы могли бы встретиться, – продолжила программа, – я обещаю подъехать.

– А откуда вы знаете, что я не в карантине?

«И если на то пошло, откуда я знаю, что ты не в карантине? Куда я, вообще, лезу?»

– Это не проблема.

– Да что ты такое? Какой-то тест на лояльность? Тебя Роуэн натравила?

– Я не понимаю.

– Потому что вот это совсем необязательно. Уж корп-то должен бы знать. – За кого бы ни договари­валась программа, он занимал высокое положение. Еще бы, так уверенно говорить о расходах на поездки. Если только вся затея не была чьим-то бессмысленным хитроумным розыгрышем.

– Я не провожу проверку на лояльность. Я прошу встречи.

– Ладно, хорошо. «Реактор Пикеринга». Наркобар в Садбери, Онтарио. Среда, в 19:30.

– Замечательно. А как я вас узнаю?

– Не так быстро. Я лучше сам к тебе подойду.