Рифы космоса (трилогия)

Анжела?

У нее не было рук и, судя по складкам халата, ног тоже. Только лицо оставалось нетронутым — зелено-голубые глаза, высокий лоб, обрамленный золотистыми волосами… И тот же голос — сильный, грудной.

— Стив! Как я рада тебя видеть! — Она не смутилась ни на секунду, только приятно удивилась. — Не смотри так. Я знаю, что ты чувствуешь. Но я провела здесь уже двадцать один месяц.

Чувствуя себя все еще не в своей тарелке, Райленд присел на траву рядом с креслом.

Коттедж Анжелы стоял посреди небольшой рощицы, вокруг него пестрели ухоженные клумбы. Цветы! Он не видел прежде, чтобы дома окружали цветы.

— Я мечтала иногда о встрече с тобой, — тихо сказала Анжела. — После всего, что случилось…

— Что случилось? — хрипло переспросил ее Райленд.

Она вскинула подбородок — зажужжал маленький мотор. Очевидно, в бархатном подголовнике находился пульт управления креслом. И, развернувшись лицом к Райленду, спросила в упор:

— Ты не винишь меня, правда?

— Ты всего лишь исполняла свою работу, — пробормотал он.

— Мудрая мысль… Ах, Стив! Я так рада тебя снова видеть! Нам о многом нужно поговорить. Отвези меня к озеру.

Почти три года Райленд готовился к возможной встрече с Анжелой. Но теперь забыл все горькие слова, которые приходили ему на ум по ночам в лагере строгой изоляции. Оказавшись с девушкой лицом к лицу, болтал о пустяках, они смеялись, и ему было приятно… Приятно! Но ведь это она надела железное кольцо на его шею!

— Когда работаешь для Плана, всегда чувствуешь себя правым, — заметила она, словно прочитав его мысли.

Они остановились на берегу озера.

— Я уже не обращаю внимания на воротник, — подавляя зевок, пробормотал Райленд.

— Конечно, Стив.

Он оперся спиной о ствол пальмы.

— Никогда не думал, что смогу. Когда-то один человек в лагере говорил мне, что я привыкну, а я…

Он замолчал, нахмурился.

— Что ты ему ответил, Стив?

— Я ответил, — медленно произнес Райленд, — что никогда не перестану ненавидеть железное кольцо, разве что умру или наглотаюсь наркотиков.

Анжела улыбнулась с безмятежностью китайского мандарина.

Вернувшись в свой коттедж, Райленд лихорадочно перелистал дневник бывшего владельца койки. Там была одна запись, которую ему вдруг захотелось перечитать.

«Это коварное место. Атмосфера такая покойная — Бог знает, почему! Так и тянет расслабиться. Пусть все идет, как идет. Каллен вернулся из клиники Хихикает. Сестра рассказала ему анекдот. И это при том, что он вернулся без обоих глаз!»

Два дня спустя:

«Вчера потерял вторую ногу. Больно, но помогают уколы. Странно, почему я так равнодушно к этому отношусь? Вспоминаю Каллена».

Нахмурившись, Райленд закрыл тетрадь и отправился на вечернюю поверку. Остальные «Президенты Дикси» были уже там и поприветствовали его без особой радости. Он понимал, в чем дело — им не нравилось игнорирование новеньким общественной жизни коттеджа. Но сейчас его не волновали даже охранники с алыми эмблемами на куртках, которые шли вдоль шеренг, монотонно читая списки.

Ум Райленда был занят кое-чем гораздо более важным.

Он был совершенно уверен, что сознание его так же ясно, как и прежде, но, тем не менее, он почему-то перестал обращать внимание на воротник. Это первое положение силлогизма. Второе вытекало из записи в дневнике.

Каково заключение?

— Пойдем, я сказал!

Раздраженный тон охранника привел Райленда в чувство.

— Я? Вы меня вызывали?

— Именно тебя! Пошли в банк тканей!

Глава XI

Группа вызванных на утилизацию ждала у лифта.

Человек, стоящий рядом с Райлендом, что-то лихорадочно и неслышно шептал, глаза его неотрывно глядели на двери лифта, словно это были врата преисподней. Заметив взгляд Райленда, он криво усмехнулся.

— Первый раз? Я тоже. Думаю, на первый раз много не возьмут, правда?

— Давай, давай, — начал подталкивать их к раскрывшимся дверям охранник. — Давай, проходи!

Лифт стремительно полетел вниз и высадил всех в подземном зале. На стенах помаргивали асептические светильники, гудел воздух в вентиляторах очистителей.

Охранники приказали садиться. Здесь стояла дюжина длинных деревянных скамей. «Зал ожидания» казался достаточно просторным, хотя в нем слонялось почти два десятка «живых трупов». Райленд принялся рассматривать их. У некоторых все части тела были на месте, но большинство носило признаки прошлых операций. Некоторые из них были так запротезированы, что оставалось только удивляться, что хирурги с них еще что-то собираются снимать.

Нервного вида мужчина пересел к Райленду и горячо зашептал ему в ухо:

— Понимаете, на первый раз они много не возьмут… я так понимаю… Зачем? Например, у вас тело может плохо пересаживаться. Тогда сначала нужно сделать пару опытов и посмотреть, как пойдет дело… и только потом начинать основную операцию… я в этом положительно уверен…

Он замолчал, потому что дверь открылась. Глаза у него были, как у тонущего котенка. Но вошла всего лишь медсестра, не обратившая на них никакого внимания. Райленд поспешил отвлечься от собственных забот, чтобы успокоить этого перепуганного человека.

— Совершенно верно, — сказал он. — Так оно и должно быть.

Конечно, на самом деле так не было. План уже знал все, что нужно, о тканях их организмов. Но нервный мужчина ухватился за это предположение, как утопающий за соломинку.

— Да, сейчас нам нечего опасаться, — бормотал он. — Наверное, какой-нибудь неуклюжий болван отрезал себе пару пальцев. Ну, они возьмут пару пальцев… — Он удивленно посмотрел на ладонь. — Два пальца… Ну и что? Можно обойтись и без них. А может, понадобится нога? Но в первый раз они ничего серьезного не берут, потому что…

Дверь отворилась.

Вошел молодой, стройный охранник. Он явно скучал и во взгляде, брошенном на ожидающих, ничего особенно человеческою не светилось.

— Экрот! — вызвал он, заглянув в список.

Мужчина рядом с Райлендом вскочил.

— Я!

— Пошли!

Бедняга судорожно вздохнул, в отчаянье посмотрел на Райленда и вышел.

Райленд сидел и ждал.

Одного за другим «живых трупов» вызывали в операционные, чтобы План мог получить то, что ему полагалось по Плану. Райленд смотрел, как они уходят — легче было думать о других, чем о себе, о том, что сейчас случится. Ушел ветеран с ярко-голубыми глазами, сипящий трубками дыхательного аппарата, заменявшего ему легкие. Ушла молодая девушка со странно плоской правой стороной тела…