Рики Макарони и Клуб Единства

— Как ее зовут? – поинтересовался Рики.

— Моргана, — гордо ответила Тиффани.

Котенок между тем потихоньку добрался до верхней полки, как вдруг сова, то ли заметив это, то ли проснувшись, пронзительно ухнула. Моргана с шипением отпрянула и скатилась на пол.

— Теперь смотрите, — сказал Рики и бросил на пол привязанный к веревочке бумажный бантик. Котенок насторожился, тут же забыв о своей прежней цели. Рики потянул веревку, бантик задвигался. Котенок изготовился, подождал, красивый прыжок – и бумажка оказалась крепко зажатой в лапках. Моргана ослабила хватку, чтобы начать грызть добычу, чем Рики воспользовался и выдернул веревку. Охота на «мышь» повторилась.

Остальные наблюдали за сценой с любопытством.

— Кошки так реагируют на движение. Маленький объект вызывает у них инстинкт погони, — объяснил Рики. – Это надолго отвлечет ее от любых безобразий. На, попробуй, — он предложил веревку Тиффани.

Та отрицательно помотала головой.

— Тиффани, это твоя кошка, и я не обязан развлекать ее, — сказал Рики.

— Сейчас выброшу ее в окно, и сразу станет спокойно, — пригрозил Генри.

Тиффани с тяжким вздохом поднялась, одарила брата неприязненным взглядом и взяла у Рики поясок.

— Генри, ты – чудовище, — заявила она.

— Ну конечно. Вообще, с кошкой была твоя идея. Я хотел сову.

— Обойдешься! Тебе метлу купили, поэтому я выбирала.

— Тебе бы тоже купили. Сама не захотела.

— Ну и что? – фыркнула Тиффани, наблюдая за котенком.

— А то, что родители были счастливы, когда мы ее увезли! Из-за тебя нас выпроводили из дома! Вы не поверите, — обратился Генри к Лео и Рики, — она носится как угорелая и дерет когтями все, что ни попадя. Как думаете, если она в общежитии всю мебель перепортит, Снейп нас исключит?

— Не паникуй, — ободряюще произнес Рики. – Это еще котенок. Когда вырастет, станет спокойнее. Надеюсь, — добавил он, наблюдая за неугомонно энергичной зверушкой. Вообще Пит говорил, что сиамские кошки отличаются своеволием и злопамятностью, и Рики представлял, какое чудесное соседство его ожидает.

— Жить она будет с тобой! – заявил Генри.

— Вот еще! Нам пополам покупали. Через день, — заявила Тиффани.

Дверь отодвинулась, и появилась еще одна одноклассница – Дора Нотт. Только ее здесь и не хватало. Со свойственным ей любопытством она уставилась на интригующую сцену, которую представляли высокая полная вертящаяся Тиффани с котенком, прыгающим туда–сюда.

— Зайди или выйди, но закрой дверь, — приказал Генри.

Дора, конечно, присоединилась к компании.

— Что это ты делаешь? – спросила она у Тиффани.

— Очень весело. Хочешь попробовать? – тут же воспользовалась хозяйка.

Дора немедленно купилась. Рики снова рассказал ей о реакции кошек на движущийся объект. Дора обожала экспериментировать, и потому, вызвав немалые опасения Тиффани, тут же начала задавать вопросы типа «а что будет, если…». Рики как раз доказывал, что ни одна кошка в здравом уме не проглотит набор детской посуды, когда наконец пришел вызванный Бутом Марк Эйвери – староста «Слизерина». Марк был старшим братом Френка Эйвери — врага Рики, но это не мешало его объективности, более того, он не интересовался ничем подобным, и Рики относился к нему с симпатией и некоторым почтением. Марк покровительственно справился, как собравшиеся провели каникулы, а затем достал мазь, и через пару минут руки Генри были как новые. Уходя, Марк похвалил котенка и выразил надежду на его хорошее поведение, отчего Генри опустил глаза и скорчил рожу, а Тиффани засияла от радости; однако оба ответили «Да, конечно!».

Рики как следует рассмотрел сову Лео. Она была не очень большая и коричневая, я черными глазами – точками. Причем когда он поглядел на нее, она немедленно уставилась в ответ и так таращилась, пока он не смутился и не оставил ее в покое.

— Какая умная, — заметил он Лео.

Вскоре после этого проехала тележка с едой. Залезая в сундук за кошельком, Рики наткнулся на книги, которые обещал привезти для Лео в конце прошедшего учебного года. Это были образцы классического детектива, и Рики решил отдать их, пока не забыл. Что и сделал, как только доел тыквеченьки.

Совмещающая кусание и жевание с игрой бантиком Дора не обратила внимания, Генри и Тиффани, едва поняв, что книги далеко не магические, деликатно сделали вид, что ничего не заметили. Им был несколько присущ снобизм чистокровных магов, однако приятельские отношения с Рики и уважение к Лео как к лучшему ученику параллели и представителю старинного рода налагали определенные обязательства. Последний же вознамерился прочитать это немедленно, «пока еще нет никаких домашних заданий». Подобный интерес появился у него после приключившейся с ними в первом классе детективной истории.

Через некоторое время Дора устала возиться с котенком и ушла. Пока Генри и Тиффани препирались, кому играть с питомицей, та преспокойно свернулась клубочком на сундуке Лео и заснула. Остаток пути Рики провел очень спокойно, чтоб не сказать скучно, беседуя с Генри о метлах и квиддиче.

К тому моменту как поезд остановился, почти стемнело. Они быстро собрали вещи, Моргана согласилась залезть на руки к Тиффани, которая перед тем догадалась ее покормить, и ученики «Хогвартса» наконец покинули поезд.

Некоторое время они искали свободную карету, и наконец пришлось остановиться на той, куда их гостеприимно впустил справедливый Эди Боунс, чье благородство не позволяло ему в одиночку занять указанное средство передвижения; а так бы оно и вышло, потому что одноклассники Эди–праведника слишком хорошо знали, что в его присутствии не поговоришь о самых интересных вещах. Пока рассаживались, Лео успел сообщить Рики, что очень заинтересовался прочитанным, а потом уж было не до того, потому что котенок снова начал показывать свой нрав. Брат и сестра Флинт оставили опасные попытки удерживать ее, и Моргана металась по карете, прыгая на всех с выпущенными коготками и жалобно мяукая. Карета тряслась, подпрыгивая на ухабах, поддерживать светскую беседу в таких условиях было более чем проблематично. Взирая на этот кошмар молча, Эди наверняка сожалел о своем милосердии и неразборчивости в компании.

— Животные не любят перемен. Постоянная смена обстановки пугает ее, — предположил Рики, видя, что Тиффани вот–вот заплачет, и тогда брат, возможно, снесет ей голову. – Когда она привыкнет к замку…

— То разнесет его в клочья, — мрачно резюмировал Генри.

После такого заявления Эди, собирающийся что-то сказать, лишился дара речи.

Из кареты Тиффани вышла первой, закутав Моргану в мантию и заявив, что вернется в Большой Зал не раньше, чем выпустит ее в общежитии, и пошла разыскивать старост в надежде узнать пароль. Ее попутчики вздохнули с облегчением. Стараясь избегать взгляда Эди, Рики выскочил следом за ней и, обернувшись, успел заметить, с каким вежливым интересом изучают друг друга Эди и Лео.

Неторопливо поднявшись по каменным ступеням, Рики оказался в освещенном факелами холле. Поток студентов направлялся в Большой Зал, и только Рики успел подумать, что ему предстоит провести здесь целый учебный год…

— Флинт! Эйвери! Макарони! Подойдите сюда!

Голос, который их позвал, был слишком хорошо знаком Рики, и это показалось ему очень странным в начале года, когда он еще ничего не успел натворить. Но тем не менее профессор Северус Снейп, завуч «Слизерина», сейчас стоял у парадной лестницы и ждал их.