Рикошетом в сердце

И сейчас он боялся, что Вадим начнет убеждать его в том, что он ошибается.

Но хочешь не хочешь, а проститься с другом нужно.

Как ни странно, Вадим ничего не сказал ему об их последнем визите. Только выразил надежду, что Глеб все-таки сможет найти себя в той новой жизни, к которой он так стремится.

– Вадь, а ты приедешь на мою свадьбу?

– Нет, Глебка, - Вадим грустно улыбнулся в ответ, - у меня работы много. Меня повысить скоро должны. Я не смогу, извини. Но открытку обязательно пришлю.

– Кто же будет моим свидетелем?

– Кто-нибудь из твоих новых друзей. Они ведь обязательно появятся.

Вадим замолчал и посмотрел в окно.

– Оксана уже знает? – Спросил он, не поворачиваясь. Не услышав ответа, тихо добавил, - конечно, не знает.

– Вадь, - Глеб поднялся со стула, на котором сидел, - мне пора.

Крепко пожал протянутую ладонь друга и ушел. От Вадима Глеб поехал в авиакассу, а потом направился к Оксане.

– Глеб, - открыв дверь, девушка встревожено вглядывалась в его лицо, - что с тобой?

– Ничего. – Он стоял на пороге и смотрел на нее, стараясь сохранить в памяти ее образ.

– Ты странный какой-то…. Что-то случилось? – она подошла ближе и, взяв его лицо в свои ладони, посмотрела в глаза.

Вместо ответа Глеб прижал ее к стене и поцеловал.

– Погоди, - Оксана вывернулась из его объятий, - в последнее время все наши разговоры ты заканчиваешь именно так. Что с тобой? Я же вижу – что-то не так.

– Все нормально, Оксана, правда. Пойдем, - он взял ее за руку и потянул в сторону спальни.

– Нет. – Девушка выдернула руку из его ладони и остановилась. – Сначала объясни мне.

Глеб молча прижал ее к себе и снова поцеловал. Целовал требовательно, пока она не ответила, видимо, наплевав на все свои вопросы. Парень подхватил ее за бедра и понес в спальню.

– Родная моя…. – Шептал он, снимая с нее одежду. – Любимая….

*

Проснувшись утром, Оксана подумала, что все, что происходило в последние дни – приезд Аллы и ее одиночество в этой постели – ей приснились. Потому что Глеб лежал рядом и обводил кончиком пальца линии ее лица.

Девушка не помнила, как уснула вчера. Ее воспоминания обрывались на том моменте, когда она, усталая от любви, лежала в его руках и чувствовала, как его губы нежно прикасаются к ее закрытым векам.

Потом она поняла, что уже утро, а Глеб все еще здесь, с ней.

Девушка открыла глаза и посмотрела на любимого. Он улыбнулся ей и прикоснулся к ее губам.

– Глеб, ты остался вчера? Почему?

– Потому что хотел побыть с тобой.

– А как же…. – Глеб закрыл ей рот ладонью.

– Тише, малыш…. – Он подмял ее под себя.

Оксана, уткнувшись куда-то ему в ключицу и тая от его нежности и осторожных, медленных движений в ней, тем не менее, думала о том, почему он не ушел вчера, как обычно.

Девушка робко надеялась, что Глеб передумал, что она смогла его убедить, и он решил остаться с ней, отказаться от своих планов.

Он был таким ласковым сейчас. Совсем как в первый раз, когда узнал, что до него у нее никого не было. Ну как тут было не поверить в то, что он действительно ее любит, хотя иногда Оксана начинала в этом сомневаться.

Как можно поверить, что этот человек собирается жениться на другой женщине? Она ведь чувствовала, знала, что ему хорошо с ней, что он любит ее.

Когда Глеб ушел в душ, Оксана села на постели, завернувшись в простыню. Рядом на стуле лежала брошенная вчера Глебом куртка. Девушка взяла ее в руки и прижала к своему лицу, вдохнув запах. Что-то выпало из кармана. Конверт. Она подняла его, чтоб положить обратно. Конверт не был заклеен, и Оксана не смогла удержаться от соблазна заглянуть в него. Там были две полоски бумаги, девушка вытащила их и поднесла к глазам.

Два билета на самолет, до Санкт-Петербурга. Для Глеба и Аллы. На завтра.

Оксана сидела и смотрела на билеты, понимая, что все время, которое Глеб провел с ней после приезда Аллы, он ни на йоту не усомнился в правильности своего решения. Ни на шаг не отступил от намеченного плана. А еще девушка поняла, что до этого момента она просто не могла, не хотела верить в то, что их отношения обречены. В то, что Глеб все равно женится на Алле и никогда не оставит невесту ради нее.

Самое обидное, что парень ничего не сказал ей. Не сообщил, не предупредил, позволил жить несколько недель как на пороховой бочке, каждый день думая, придет он или нет. Позволил надеяться, что однажды он останется с ней и уже никуда не уйдет.

Все бесполезно. Все ее слова и пылкие признания…. Ему не нужна ее любовь, ему нужны только Аллины деньги. На все остальное ему наплевать.

Вопреки своей импульсивности и вспыльчивости, сейчас Оксана не чувствовала ни злости, ни ревности, ни обиды…. Только пустоту и какую-то… усталость. Да, она устала. Очень устала от всего происходящего в последние дни.

– Оксана, - в комнату вошел Глеб, - нам нужно поговорить….

Он замер на пороге, увидев, что она держит в руках билеты на самолет.

– Вот, - девушка помахала ими, - выпали из твоего кармана.

Она сунула билеты обратно в конверт, а конверт положила в карман куртки, которая все еще лежала на ее коленях.

– И когда ты собирался мне сказать?

– Сегодня. – Глеб не мог понять реакцию Оксаны на его отъезд. Он ждал криков, обвинений, истерик. Готовился к слезам и очередному “разговору по душам”. Даже кучу убедительных аргументов приготовил. Представлял, как будет успокаивать ее плачущую и клясться, что обязательно постарается стать там счастливым, но никогда ее не забудет.

Но вместо этого девушка спокойно сидела на кровати, все так же завернутая в простыню, как и несколько минут назад, когда он уходил в душ. Сидела и как-то равнодушно смотрела, как он одевается.

– Скатертью дорога, Глеб. Счастья тебе и семейного благополучия. Я больше не буду пытаться объяснить тебе, что ты совершаешь ошибку – бесполезно. Все бесполезно. Раз уж ты решил продаться за деньги с потрохами – тут уж ничего не поделаешь.

Если ты сам не хочешь понять, как тяжело тебе будет жить там, в чужом городе, под каблучком своей женушки, под постоянным давлением ее отца, то и я тебя убедить в этом вряд ли смогу. Ты всегда будешь зависеть от них, Глеб, всегда. Поверь, никто не собирается просто так вывести тебя в люди и отпустить, странно, почему ты сам этого не понимаешь. Тебе так и придется всю жизнь контролировать себя, чтоб ни словом, ни жестом, даже случайно, не обидеть свою жену. Всю жизнь подавлять свои чувства – неужели ты об этом мечтал?