Риона

— Деза!

— Нет, Станислав Глебович клянется, что догон говорит правду. Они ни когда не врут, даже врагам.

— Не верю! — Кромлев скептически ухмыльнулся, — такого не бывает.

— Бывает, я сам не поверил, но спецы говорят, что догоны физиологически не могут говорить откровенную ложь. Что-то связанное с речевыми центрами. Или у них исторически умение врать атрофировалось, Чернобог их разберет.

— Ладно, Всеслав, тебе это не грозит. Выкладывай, что дальше.

— По догонам все. Разумеется, я вынужден попросить тебя, сохранить этот разговор в тайне.

— Понятно, — буркнул адмирал, — будем готовиться к серьезному бою. Планетка, то третьесортная, а силы как на жилом мире с биосферой.

— Кроме всего прочего, у нас появилась еще одна интереснейшая проблема, — Сибирцев переключился на второй вопрос и, глядя прямо в глаза адмирала, откинулся на спинку кресла, — на твоей эскадре сидит «крыса».

— Чей ангел?

— По моим данным, североамериканец.

— Информацию дал Крамолин? — Кромлев моментально переключился на новую проблему.

— Нет, бери выше. Сообщение пришло по дипломатическим каналам. Отец говорит, что Североамериканцы знают о бое нашего крейсера с тремя эсминцами. Два корабля догонов уничтожено, захвачены в плен трое младших офицеров.

— Данные точны, — Ратибор, заложив руки за спину, нервно вышагивал по каюте, — явно абсолютно точные данные. У «крысы» высокий приоритет доступа. Что мы собираемся делать? — резко остановившись, он повернулся к Сибирцеву. Новость касалась в первую очередь Кромлева. Неприятно, что один из офицеров работает на разведку противника. Еще хуже подозревать всех подряд.

— Будем думать. Ты, верно, подметил, информация абсолютно точна. Вопрос: кто знал, кто мог знать, кто имеет доступ!

— Гадать бесполезно, это знает полбазы.

— Ошибаешься! Сильно ошибаешься! — Всеслав вскочил и возбужденно зашагал рядом с Кромлевым, — Вспомни! Противника засекли два клипера, рапорт по прямому каналу пошел в координационную рубку астростанции и одновременно ближайшему патрульному крейсеру.

— Верно! В рубке дежурили три офицера: Ставров, Лаврин и Анютин. Лаврин вызвал меня, — вспоминал Ратибор, — и Глузда Петрова.

— Уже потом твой зам пригласил меня. И все! Больше ни кто на станции о бое не знал. Давай дальше: бой, на борту «Муромца» трое догонов.

— Ты послал «Буйного» за трофеями.

— Причем заметь: на фрегате знали о стычке, но не знали о цели рейса. Груза касались только мои люди. Они не отходили от контейнеров до самой базы.

— И опять на «Рынде», ты оккупировал лабораторный блок «В» и выгнал от туда весь персонал.

— Соблюдался полный режим секретности, — указательный палец Всеслава уставился на Кромлева. — Давай считать посвященных.

— Первое: я, ты, мой начальник штаба Петров, трое дежурных офицеров.

— Они дали подписку о неразглашении, — перебил его Всеслав, — но все одно: надо проверить.

— Второе: экипажи «Ильи Муромца», «Берегини» и «Листопада». Третье: на «Буйном» знали о сражении, но не знали подробностей и не знали, что именно они привезли на базу.

— Совершенно правильно, друг мой, — Всеслав вернулся в свое кресло и в упор смотрел на сидящего, на койке адмирала, — «крысу» надо искать среди офицеров этих кораблей или штабистов наблюдавших бой.

— Грош цена нашим рассуждениям, — перебил Ратибор, — сидит, где ни будь на станции или на войсковом транспорте хакер и спокойно скачивает информацию с центрального мозга. Легко и просто, и трудно поймать.

— Ладно, — Сибирцев раздраженно махнул рукой, — рассмотрим и этот вариант.

— Впрочем, почему ты рассказываешь это мне? По идее проблемой должна заниматься контрразведка.

— Не хочу пока подключать к вопросу лишних. Сам знаешь, эти ребята перетрясут весь флот и взбудоражат всех космофлотцев.

— Боишься, что не поймают?

— Поймать, поймают, но потом агент будет плотно засвечен. А мне желательно его не только найти но, и потом использовать, — назидательно говорил Всеслав.

— Понятно, тогда давай дальше.

— Вот тебе вопрос, Ратибор Святославович.

— Давай, — Ратибор наклонился вперед.

— Ты шпион, ты получил (как не важно) ценную информацию. Как ты ее передашь своим хозяевам?

— По-моему это твой вопрос. Но попробую… — Кромлев прислонился к переборке и погрузился в раздумья, — так, передатчик станции. Доступ только у дежурных офицеров и технического персонала, это ремонтники, программисты-электронщики, связисты, они все имеют доступ к передатчику, но не могли владеть утекшей информацией. Вдобавок, все переданные и полученные сообщения, а так же время работы, записываются в журнале, исправить или изменить его очень сложно. Корабли, у нас их много, то же самое, старшие офицеры судна имеют свободный доступ к передатчику, но опять же все регистрируется в бортовом журнале.

— И вывод? — Всеслав с интересом слушал размышления адмирала. Он до этого не сталкивался с системой обеспечения безопасности на флоте. Век живи, — век учись.

— Я специалист хакер, получил информацию, непосредственно наблюдая бой в координационной рубке астростанции или взломав Центральный мозг. Потом я передал информацию по любому доступному мне передатчику и исправил журнал. Вот и все.

— А если ты офицер корабля?

— То же самое, при чем мне гораздо легче. 8 часов в сутки я несу вахту, совершенно один, имеется прямой доступ к передатчику и корабельному мозгу, мне легче передать сообщение и замести следы, — Ратибор бросил гордый взгляд на Всеслава и улыбнулся, — действуй СГБшник. Теперь твоя очередь.

Всеслав ответил недоумевающим взглядом из-под поднятых бровей, но мгновенно отвернулся к комп-модулю и набрал код вызова.

— Бравлин Владимирович, срочно займись мозгом «Рынды», — отдал приказ Сибирцев, — основной упор на несанкционированный доступ к пакету «РС4530011.бв/56» и проверь регистрационный журнал передатчика. Кто-то передал со станции сообщение и нам не доложил. Все ясно?

— Понял, — ответил собеседник, абсолютно лысый мужчина с мрачным взглядом глубоко посаженых, карих глаз, — прочистить мозги нашей станции и засечь хакера.

— Отложи все дела и выполняй, приоритет наивысший.

— Если что-то было, Бравлин выловит, — Сибирцев повернулся к Ратибору, — Где находятся «Муромец», «Листопад» и «Берегиня»?

— Все три корабля в дозоре.

— После боя на базу возвращались?

— Нет, — Ратибор потер переносицу, — клиперы так и остались в дальнем дозоре, должны смениться через пять часов, а крейсер вернется на базу только через два дня, за 6 часов до того, как мы все снимемся с якоря и двинемся в крестовый поход.