Ришелье

Что касается религии, то ларошельцы должны были согласиться с возрождением католичества. Корона разработала положения о реорганизации церковных округов, поддержке священнослужителей и патронаже католической церкви над больницами. Протестантская церковь в центре города превратилась в католическую, хотя гугенотам и пообещали новый храм, в том месте, которое укажет король. Были предприняты шаги, чтобы получить от Рима разрешение учредить епископство в Ла-Рошели. Между 1628 и 1637 годами в городе обосновалось большое число религиозных орденов. Это совпало с резким ростом численности католического населения. Большую роль сыграло здесь постановление, запрещавшее гугенотам селиться в городе, если они не жили там до 1629 года. Для католиков таких запретов не существовало. Таким образом, к середине 1630-х годов численность католического населения составила 10 000, а гугенотского — только 8 000. К 1.676 году баланс сложился не в пользу гугенотов: католиков было уже 23 000, гугенотов — 5 000. И все же последние продолжали занимать господствующее положение в торговой и морской жизни Ла-Рошели вплоть до отмены Нантского эдикта в 1685 году.

Падение Ла-Рошели в 1628 году почти неизбежно вело к капитуляции гугенотов в центральных районах страны. Правда, это произошло не сразу, так как королевская армия отправилась в Италию. Продолжить сопротивление Роана побуждали обещания помощи со стороны Англии, которые, впрочем, так и остались обещаниями. В результате Ришелье вернул армию в Лангедок. В мае 1629 года после десятидневной осады был безжалостно разграблен город Прива.

Кардинал выказал беспокойство по поводу резни, учиненной без его ведома, но утешил себя мыслью, что теперь можно ждать от других городов покорности и отказа бороться. Это в самом деле и произошло, и 28 июня Людовик XIII издал эдикт Але. Хотя его часто именуют «мир», на самом деле это был акт прощения и помилования. Он продублировал Нанский эдикт, но лишь в его основной части. Дополнительные статьи, гарантировавшие гугенотам политические и военные права, были аннулированы. Все их укрепления и крепости подлежали уничтожению. После возвращения короля на север Франции Ришелье остался в Лангедоке и лично проверил факт разрушения стен в двадцати городах. Когда депутация из Монтобана попросила Ришелье отменить решение о разрушении их крепостных сооружений, он пригрозил осадить город. Члены делегации незамедлительно подчинились. Но даже после этого Ришелье взял в заложники аристократов из Монтобана, прежде чем сменил гнев на милость. Затем в окружении войск он вступил в город и после торжественного Те Deum в соборе св. Жака наблюдал за разрушением стен Монтобана.

Гугеноты не являлись больше политической силой, но продолжали оставаться важным религиозным меньшинством. Теоретически государство признавало их право отправлять богослужение по протестантскому обряду, но период с 1629 по 1685 год ознаменовался настоящей нетерпимостью в отношении гугенотов. В мае 1634 года Королевский совет, воспользовавшись одной из статей Нантского эдикта, запретил всякое протестантское богослужение в поместьях Ришелье. Годом позже новый декрет, принятый по наущению Ришелье, остановил деятельность всех протестантских проповедников в церковных землях В январе 1642 года Королевский совет приказал гугенотам Витре отказаться от своей церкви, потому что она находилась слишком близко от католическо го костела. Иногда пасторам запрещали читать про поведи там, где они не проживали. Официальные преследования гугенотов были поддержаны Compagnie du Saint-Sacrement — тайным обществом светских и духовных лиц, посвятивших себя славе Божией. Одним из его первоочередных дел было обратить еретиков, другим — воспрепятствовать им получать какую-либо профессию или заниматься торговлей. И все же, несмотря на все преследования, общая численность гугенотов между 1630 и 1656 годами не уменьшилась, напротив, даже возросла. Таким образом, «мир» в Але не покончил с ними он всего лишь уничтожил так называемую гугенотскую республику. После 1628 года Ла-Рошель превратилась в обычный морской порт и город на юго-западе Франции. В какой-то степени Ришелье нанес существенный удар по политическому и экономическому единству Франции. Однако религиозную проблему, ведущую свой счет с XVI века, ему разрешить не удалось.

Ришелье был озабочен религиозным расколом во Франции вплоть до конца своей жизни. В 1640 году Мазарини обнаружил, что кардинал в минуты отдыха имел обыкновение кое-что записывать относительно важных дел. Это свидетельство было подтверждено посмертной публикацией в 1651 году «Тгаite qui contient la methode la plus facile et la plus assuree pour convertir ceux qui se sont separes de l’Eglise» (трактат, содержащий простейшие и надежнейшие методы обращения людей, оставивших церковь). В этой работе Ришелье остановился на основных догматах католической веры и попытался перетянуть кальвинистов, указав на различия их и лютеранских доктрин, а также собственные противоречия. В течение долгого времени кардинал желал организовать основательные дискуссии между теологами с обеих сторон, будучи уверен в том, что истина восторжествует и приведет гугенотов обратно в лоно католичества. Но его намерение не нашло поддержки в Риме, который не верил в успех обсуждений такого рода с еретиками. Ришелье все же продолжал надеяться. В сентябре 1641 года папский нунций Гримальди докладывал, что «лишь только мир был заключен, Его Высокопреосвященством всецело завладела мысль обратить французских еретиков в католическую веру и потому он нынче пытается ускорить процесс, желая, чтобы это произошло не только силой страха, но силой убеждения и благодаря священнослужителям, следуя за которыми, люди с легкостью обратятся к истинной вере».

Но мир с Габсбургами при жизни Ришелье не был заключен, потому-то он и не мог начать решительное наступление, которое привело бы к религиозному единству.

Глава 6 Внешняя политика Ришелье (1624–1635)

Внешнеполитические дела занимали немалое место в карьере Ришелье как государственного деятеля. Одной из его целей, как отмечено в «Политическом завещании», было стремление возвысить репутацию короля среди иностранных держав до надлежащего уровня. Далее в той же работе Ришелье подчеркивал необходимость непрерывной дипломатической активности. «Абсолютно необходимо, — писал он, — для блага государства неустанно, явно или тайно вести переговоры всегда и везде, даже там, где результаты не слишком обнадеживают».

Стремление Ришелье осуществлять внешнюю политику неизбежно обусловливалось положением дел внутри Франции: финансовые средства, которыми располагало правительство, не давали возможности проявлять инициативу одновременно во многих местах, особенно если это было сопряжено с необходимостью военной поддержки. Долгое время действия за границей сдерживались в связи с гугенотским мятежом в Ла-Рошели. После его подавления у кардинала были развязаны руки в отношениях с иностранными державами. Радость по поводу наконец-то обретенной свободы была отражена в памятной записке королю от января 1629 года: «Теперь, когда Ла-Рошель пала, — писал он, — король может стать самым могущественным монархом на свете, если пожелает того…». Однако на этом этапе Ришелье был более озабочен тем, чтобы сдерживать активность испанцев в Италии, нежели беспокоиться по поводу усиления власти императора в Германии. «Наша единственная, непременная задача, — писал Ришелье, — ограничить рост могущества Испании». В то же самое время он был убежден в необходимости проведения масштабной внешней политики: «Франция должна позаботиться об укреплении своего внутриполитического положения и о проникновении во все сопредельные страны, с тем чтобы защитить их от испанского диктата, когда тому представится случай… Мы должны подумать об укреплении обороны Меца и о том, чтобы добраться до Страсбурга для обретения выхода в пределы Германии. Но, — продолжал он, — этого можно будет достичь лишь в течение долгого времени, проявляя величайшую сдержанность и действуя осмотрительно и тайно».

В общих чертах, в антигабсбургской внешней политике Ришелье не было ничего нового: ее истоки следует искать по меньшей мере в 1521 году, когда французский король Франциск I объявил войну императору Карлу V, бывшему тогда государем Нидерландов, Франш-Конте, Священной Римской империи, Испании, отдельных земель Италии и Нового Света. Еще никогда, со времен Древнего Рима, не существовало гегемонии, подобно этой, и Франция почувствовала себя униженной. Конфликт царствующих домов Валуа и Габсбургов вылился в вооруженную борьбу, главным образом на территории Италии, и практически не прерывался до 1559 года, когда взаимное истощение сил и обоюдное желание начать борьбу с ересью привели обе стороны за стол переговоров. На протяжении второй половины XVI века Франция была слишком увлечена своими гражданскими войнами, чтобы возобновить борьбу с Габсбургами. К тому времени Карл V отрекся от престола и разделил свою империю на две части: Священная Римская империя перешла по наследству его брату Фердинанду I, а все прочее — его сыну Филиппу II. Таким образом, ко времени прихода Ришелье к власти существовали две ветки Габсбургской династии: одна — в Вене во главе с Фердинандом II; другая — в Мадриде во главе с Филиппом IV. У них было немало общих интересов, среди которых особенно выделялась защита католической веры от протестантизма. Однако было бы ошибкой полагать, что они всегда желали помогать друг другу.

Международные отношения в начале XVII века во многом были предопределены событиями предшествовавшего столетия. Среди них особенно важными явились протестантская Реформация и Нидерландское восстание. Реформация разрушила единство христианского мира. В то время некоторые страны, такие как Англия и Швеция, официально стали протестантскими державами, другие — Франция, Испания и Священная Римская империя остались верны католичеству. Этот выбор, однако, редко решался мирным путем. Во Франции лишь значительное меньшинство королевских подданных, как мы уже видели, признало кальвинизм в качестве своей религии, отказ короны проявить терпимость по отношению к ним явился одной из причин так называемых религиозных войн, буквально раздиравших нацию с 1562 по 1598 годы. В империи ситуация осложнялась политической раздробленностью страны. Хотя император формально являлся главой правительства, реальной властью обладали около пятидесяти духовных лиц и тридцати светских князей. Наиболее значительными из них были семеро электоров (избирателей императора. — Ред.): герцог Саксонский, маркграф Бранденбургский, король Богемии, граф Пфальца и архиепископы Майнца, Трира и Кельна. За ними следовали наследственные князья, вольные имперские Города и множество более мелких владетелей. Многие из них стали протестантами, в то время как прочие остались католиками. Согласно Аугсбургскому миру (1555 г.) [64] , каждый князь получил право обратить подданных в свою веру.

64

Аугсбургский мир (1555 г.) — Аугсбургский религиозный мир был заключен на рейхстаге 25 сентября 1555 г. между протестантскими князьями Германии и императором Карлом V. Он завершил ряд войн между ними и предоставил князьям право выбора того или иного вероисповедания и определения религии своих подданных по принципу «сujus regio, ejus religio» — «чья власть, того и вера».

Восстание в Нидерландах, начавшееся в 1566 году, явилось попыткой сбросить испанское иго, которое они испытывали из-за династических всплесков. Первоначально борьба носила по преимуществу политический характер, но с ее развитием обрела ярко выраженный религиозный аспект. Кальвинизм оказался тесно связан с делом голландской независимости. В 1579 году семь северных провинций отошли от Испании, создав Объединенные Провинции, одну из немногих республик, существовавших в Европе XVI века. Другие провинции остались под испанским владычеством. Восстание не осталось в рамках двустороннего конфликта; голландцев поддерживали другие страны, главным образом, Англия и Франция. Разумеется, Испания была разгневана иностранным вмешательством в то, что она рассматривала как свои внутренние дела. Ее ответом Англии стала печально знаменитая Армада 1588 года, а Франции — поддержка Католической лиги против гугенотов, возглавляемых Генрихом Наваррским. Частью цены, которую последний наряду с переходом в католичество был принужден заплатить за обладание французским королевском, явилась война с Испанией, завершившаяся Вервенским миром в 1598 году. Помощь, оказанную Испанией лиге, во Франции долго помнили и часто приводили в пример как стремление разделить и ослабить французов. Нидерландское восстание потребовало от Испании огромных военных усилий, которые самым тяжким образом отразились на ее ресурсах. Переброска армий из Испании и Италии в Нидерланды была далеко не простым делом. Так как морской маршрут через Бискайский залив и канал был слишком опасен, испанские войска добирались до Нидерландов сухим путем из Генуи, используя множество дорог, известных как «Испанский Путь». Он проходил через Савойю, Франш-Конте, Лотарингию и? Люксембург. Очевидно, для французского правительства весьма соблазнительной перспективой было блокирование «Испанского Пути», ибо его страшно раздражало присутствие Габсбургов в окружающих землях. Так, например, благодаря Лионскому договору, в 1601 году Генрих IV установил контроль над частью Савойи, вынудив испанцев вести свои армии несколько восточнее. Ломбардию и Тироль связывала долина Вальтелины, чрезвычайно важная для Испании, после того как в апреле 1621 года истек срок 12-летнего перемирия (заключенного в 1609 году), положившего конец Нидерландскому восстанию.

Ришелье достиг полной власти лишь через несколько лет после начала Тридцатилетней войны. Она началась восстанием в Богемии. В 1617 году эрцгерцог Фердинанд Габсбург стал королем этой страны. Будучи твердолобым католиком, он все же был признан богемскими протестантами при условии, что будет соблюдать слово государя, гарантировавшее им веротерпимость. Вскоре он нарушил его. В марте 1619 года умер король Матяш, его место занял Фердинанд. Это открыло дорогу восстанию в Богемии. Низложив Фердинанда, восставшие предложили трон Фридриху V курфюрсту (князю-электору) Пфальцскому, который был кальвинистом. Такое развитие событий привело к вовлечению Испании, которая должна была вскоре возобновить войну с голландцами. В качестве меры предосторожности Спинола, командующий испанской армией во Франции, вторгся на территорию Пфальца, в то время как Фердинанд в Богемии обеспечил себе возвращение, одержав победу при Белой горе (1620 г.). Фридрих V отправился в изгнание в Гаагу. Он был лишен императором своих прав и в 1623 году его титул и земли были переданы Максимилиану Баварскому, вождю Католической лиги. Последний, разумеется, вознегодовал по поводу оккупации войсками Спинолы Пфальца, и его вмешательство не позволило генералу начать мощное наступление на Объединенные Провинции в 1621 году. Это позволило голландцам в 1624 году начать переговоры с Англией и Францией о заключении Компьенского договора. Годом позже испанцы начали свое генеральное наступление против голландцев, увенчавшееся захватом Спинолой Бреды, событием, которое обессмертил Веласкес в одной из своих самых знаменитых картин [65] . Отчаянно нуждаясь в поддержке извне, голландцы обратились за ней к датскому королю Кристиану IV. В декабре 1625 года в Гааге была создана коалиция, которая намеревалась с трех сторон напасть на Габсбургов. Но Кристиану оказалось достаточно сложно организовать своих союзников. В августе 1626 года его армия была разгромлена имперским полководцем Тилли при Луттере. К концу 1627 года Кристиан был вынужден отступить в пределы своего королевства. Тем временем Фердинанд окончательно покорил Богемию, тогда как его генерал Валленштейн опустошил Мекленбург, распространив власть Габсбургов до южного побережья Балтики. Это дало Испании возможность подорвать голландскую экономику, но вызвало враждебное отношение со стороны Швеции. Тридцатилетняя война распространилась и дальше, подобно масляному пятну на карте Европы. Сначала Франция пыталась избежать прямого участия в войне, но, учитывая ее традиционную враждебность по отношению к Габсбургам, стало ясно, что это лишь дело времени, когда она также будет втянута в конфликт.

65

имеется в виду его картина «Сдача Бреды» (около 1634— 35 гг.). «… но доверие к нему Ришелье превращало того в подлинного главу миссии». (См. подробнее об отце Жозефе: Ивонин Ю. Е, Ивонина Л. И. Серый кардинал // Новая и новейшая история, № 4–5, 1994.)

Историки, по традиции, считают, что с момента включения в состав Королевского совета в апреле 1624 года Ришелье внес коренные перемены во внешнюю политику Франции. В действительности же его первые шаги на дипломатическом поприще были робкими, а успехи — весьма ограниченными. Он не мог позволить себе отважиться на рискованные действия до тех пор, пока не завоевал полного доверия Людовика XIII и не пополнил королевскую казну. Какое-то время Ришелье должен был соблюдать осторожность. Первое, что он предпринял, — постарался обеспечить как можно более длительный период внешнего мира, в котором он нуждался, для того чтобы подчинить Ла-Рошель, а попросту продолжил ту политику, которой придерживался его предшественник ла Вьевиль. Особенно привлекали его внимание два события: брак английского принца с французской принцессой и Вальтелинский вопрос.