Рискованное предприятие

В груди привычно заныло, но в этот момент раздался телефонный звонок. Ей сообщили, что ее ждут внизу. Сердце Джинни упало. Девушка заставила себя на минутку присесть и успокоиться, прежде чем взять сумочку, закрыть за собой дверь и пройти к лифту так безразлично, будто у нее была назначена встреча с банкиром.

Джейк был потрясающе красив, как она себе и представляла. Волосы цвета воронова крыла в отсвете лампы отливали бронзой. Выступив вперед, он протянул ей руку.

— О-о… — Губы Джейка одобрительно изогнулись, удивительные фиалковые глаза сияли, впитывая малейшие детали ее внешности — от блестящих шелковистых волос до полных губ, интерес к которым сильно взволновал Джинни.

Она едва ли могла вспомнить, какими банальными приветствиями они обменялись. Спустя мгновение они уже ехали в его лимузине. Автомобиль легко скользил, пробираясь сквозь оживленные улицы, и наконец подъехал к стоянке перед небольшим, скромным ресторанчиком в стороне от магистрали.

— Спасибо, Стив. Заезжайте за нами через два — два с половиной часа.

Шофер, одетый в форму, помог ей выйти из машины. Они прошли в зал. И хотя снаружи ресторан не бросался в глаза, внутри царила изысканная роскошь.

Они сделали заказ и сидели, потягивая охлажденное белое сухое вино, которое Джинни нашла очень вкусным. Джейк подался вперед, положив локти на хрустящую белоснежную скатерть. Его проницательный взгляд соблазняюще скользил по ней.

— Теперь расскажите мне, о чем именно вы хотите поговорить с моим отцом?

Джинни осторожно поставила бокал на стол, опустив глаза и размышляя о том, как справиться с нежелательным всплеском нервозности. Наконец она взяла себя в руки, в широко раскрытых глазах светилось простодушие.

— Он что… просил вас что-нибудь мне передать?

— Нет. — Джейк удивленно поднял черные брови.

Интересно, не вызвали ли ее слова минутного подозрения?

— К сожалению, мне не удалось связаться с ним, но я увижу его в конце недели и… Я задал вам этот вопрос по собственной инициативе, просто из чистого любопытства.

— А. — У нее на щеках заиграл румянец, глаза заблестели сильнее. Она обязательно должна выглядеть искренней. — В общем-то, особо нечего рассказывать. Среди вещей моих родителей…

— Ваши родители… они оба умерли?

— Да, мой отец умер два года назад, а мама… она погибла в автокатастрофе в начале этого года. — Голос Джинни предательски задрожал. Она-то была уверена, что этот горестный, болезненный этап уже позади. Она изо всех сил закусила нижнюю губу. — Оба были еще не старые. Отцу только исполнилось шестьдесят, а маме не было и пятидесяти.

— Мне очень жаль. — Джейк немного помолчал. — И вы остались совершенно одна?

— Да, у меня нет ни братьев, ни сестер.

От одной мысли о том, что у нее никого не осталось, Джинни глубоко вздохнула. Однако он не позволил ей уклониться от темы.

— Итак, вы говорили, — в его голосе сквозила мягкая настойчивость, — что среди вещей ваших родителей…

— Ах да. — Ее пальцы вертели ножку бокала. — Среди их вещей было несколько писем, пара памятных вещиц и на листке подробный план, как в не очень далеком будущем они собирались встретиться с Хьюго. После ухода отца на пенсию, они хотели отправиться в большое путешествие по Америке.

По крайней мере, последнее было правдой, хотя целью было не то, что она сказала. Джинни не сомневалась, что эти двое мужчин никогда в жизни не встречались. Во всяком случае, нигде в записках не было и намека на то, что они раньше виделись.

Огромным усилием воли ей удалось выдавить вымученную улыбку и пожать плечами.

— Это лишний раз говорит о том, что надо все делать в свое время, а не планировать на будущее, которое так легко… может измениться.

— Очень верное замечание. — Джейк осторожно дотронулся до ее руки, но она успела почувствовать свою сильную реакцию. К счастью, в этот момент их отвлекли — перед ними поставили тарелки, положили салфетки… — А компания, в которой вы работаете… — Он передал ей перечницу и наблюдал, как она перчит вареного лобстера. Когда она вернула ему перечницу, он лукаво улыбнулся. — Эти «Броквей и Лаффан»… я надеюсь, они действительно существуют?

— Конечно же. — Ее глаза расширились от напускного ужаса. — Как вы можете сомневаться? Это одна из старейших компаний в Сити.

— И какую же должность вы там занимаете?

— Одну из низших. Я работаю там три года, сразу после получения диплома, и если буду усердно трудиться, то у меня есть шанс стать партнером — младшим партнером — лет этак через двадцать.

— Так быстро? — Он наклонился вперед.

Локоть его лежал на столе, на губах играла улыбка.

Его неотразимые глаза, действительно скорее фиалковые, чем синие, пристально смотрели на нее. Этот взгляд был такой проникновенный, даже интимный, что в висках застучало, кровь побежала быстрее в жилах, сердце заколотилось и глаза засияли.

— Я очень удивлюсь, мисс Джинни Браун, если через два года вы все еще будете работать в «Броквей и Лаффан», не говоря уже о двадцати годах.

— Правда? — Как глупо корчить из себя простушку, она же вовсе не такая наивная. Просто она получает удовольствие от общения с умным, красивым мужчиной, с которым ее абсолютно ничто не связывает. Именно последнее придает их встрече особое очарование. — И где же, по вашему мнению, я буду через… скажем, через два года?

— Ну, во всяком случае, не среди пыльных документов одной из старейших фирм лондонского Сити.

— Старейшая фирма не обязательно означает «затхлое помещение в стиле Диккенса».

— А, то есть вы работаете в современном здании?

— Не совсем.

Позднее она, возможно, расскажет ему, что их компания занимает два здания с террасами, которые первоначально были построены для богатых купцов. Элегантная лестница ведет к кабинетам партнеров, обставленных мебелью из отполированного красного дерева, отделанного бронзой. Во дворе — висячие сады, от которых летом воздух наполняется ароматом роз, пионов, жимолости и гвоздик. Между их компанией, и его кабинетом в престижном пентхаусе разница в миллионы лет, но нет сомнения в том, что бы она предпочла.

— Мисс Браун, вы такая загадочная и уклончивая. — Он нахмурился и как бы в подтверждение своего неодобрения накрыл ее руку своей. Его большой палец погладил ее кисть нежно и, хотя она не хотела в этом признаться, возбуждающе. По его лицу видно было, что разговор его забавляет. — Вас что, учат этому сейчас на юридическом факультете?

— Нас учат быть очень точными и дотошными.

Джинни говорила немного резко, как бы обороняясь, и все из-за этого раздражающего поглаживания. Если бы только она могла незаметно убрать свою руку… Она поборола легкое содрогание. А что произошло бы, если бы она пошла на поводу своих инстинктов и перевернула свою руку, чтобы соприкоснулись ладони и их пальцы переплелись? Ее глаза затуманились от внезапного желания, а под ложечкой возникло сильное, доселе незнакомое ощущение…