Рискованное приключение

— Ты читал мое электронное письмо?

— Я просмотрел его, у меня не было времени...

Макс рядом со мной напрягся еще сильнее, но я сосредоточилась на собственных ощущениях. Я тоже напряглась. Очень напряглась. Опасно напряглась.

— Ты его просмотрел? — тихо спросила я, но не потому, что старалась быть помягче. Я говорила тихо, потому что пыталась сдерживать свой нрав.

— Нина, я очень занят на работе, ты это знаешь. Вот почему я не смог поехать с тобой в отпуск, — ответил Найлс таким тоном, словно он начал раздражаться, хотя совсем немного.

— Найлс, я не просила тебя поехать со мной. Весь смысл перерыва — побыть врозь, чтобы подумать о том, хотим ли мы быть вместе или нет. Я объясняла тебе.

— Это глупо, — возразил Найлс, и мои глаза затянула тонкая красная пелена, не сулившая ничего хорошего.

— Твою ж мать, — пробормотал Макс, пока я сосредоточилась на том, чтобы мое зрение прояснилось и все не закончилось такими же воплями, как у мамы.

— Вы можете не вмешиваться, — вступил в разговор отец, обращаясь к Максу.

— Извини, Ларри, я уже вмешался, — ответил Макс, и, если бы все не пошло наперекосяк, я могла бы расхохотаться. Отец ненавидел, когда его называли Ларри, просто ненавидел.

— А вы кто такой? — сердито посмотрел Найлс на Макса.

— Я Холден Максвелл, — сразу же ответил Макс, опередив меня. — Я хозяин дома, который сняла Нина. Произошла путаница, мне пришлось вернуться в город по личным делам, а Слим не предупредил Нину. Она приехала в дом, а я оказался там. К счастью. Она была очень больна, у нее поднялась высокая температура, так что она пролежала в беспамятстве два дня, и я уже подумывал, что мне придется отвезти ее в больницу. Лихорадка прошла, и с тех пор отношения между нами изменились. Мы узнали друг друга, нам обоим понравилось то, что мы узнали, а самое главное — ты не заботился о том, что было твоим. Теперь, как объяснила Нина, ты ее потерял, а я нашел, и она моя.

Как обычно, Макс говорил без обиняков, и теперь Найлс сердито смотрел на него, но делал это, открыв рот.

Макс не обратил внимания на сердитый взгляд Найлса и, посмотрев сначала на меня, потом на маму и Стива, спросил:

— Мы тут закончили?

Я услышала, как хохотнул Стив.

Однако мама заявила:

— Я не закончила.

— Закончила, милая, — сказал Стив, потянув ее за собой на пару футов.

— Я тоже не закончил, — заявил отец и наконец встал.

— Вам нечего и начинать. Насколько я понимаю, это не ваше дело, — сказал ему Макс.

— Она моя дочь, — заявил отец.

— Вы зачали ее, но это не делает ее вашей дочерью, — ответил Макс, и отец покраснел.

— Насколько я вижу, это и не ваше дело, — сказал он.

— Похоже, у вас не очень хорошо со зрением, — ответил Макс.

Отец не успел ничего сказать, поскольку заговорил Найлс.

— Я потерял ее, а вы нашли, и теперь она ваша? — спросил Найлс Макса, и Макс посмотрел на него.

— Именно это я и сказал.

Я решила вмешаться.

— Найлс, пожалуйста, послушай...

— Это невероятно, — огрызнулся Найлс, явно раздраженный, возможно, даже более, чем слегка, хотя это и удивило меня. Я никогда не слышала, чтобы он огрызался, ни разу за все годы, что я его знала. — Я слышал его голос по телефону и не мог поверить в это, даже после того как Лоуренс рассказал мне, что случилось. Я стою и смотрю на тебя и все еще не могу поверить.

Мое терпение лопнуло, и я объяснила:

— Я не понимаю, чему ты не можешь поверить, поскольку между нами уже давно все было не так гладко, очень давно, Найлс. И я говорила тебе, что уезжаю на две недели, чтобы подумать о наших отношениях. Потом я написала тебе электронное письмо — на что мне, между прочим, потребовалось два часа, — в котором объяснила, что у нас ничего не получится и указала все причины. Потом я позвонила тебе и сказала, что между нами все кончено.

— Может быть, если ты так себя чувствовала, то стоило поговорить со мной, лицом к лицу, а не по электронной почте и не по телефону, — предложил Найлс покровительственным тоном. — И тогда тебе не пришлось бы вести себя, как твоя мать, устраивая такую драму, и вынуждать меня бросить работу и лететь на другой конец света.

Красная пелена вернулась, на этот раз вместе с ослепительными белыми вспышками. Я так сильно разозлилась и так долго сдерживалась, что мне пришлось говорить сквозь зубы, чтобы не закричать.

— Если ты вспомнишь, Найлс, я говорила. Я говорила с тобой про дом Чарли и про то, что не хочу бросать его, но ты не слушал. Я говорила тебе о том, что думаю о наших отношениях, что чувствую себя одинокой, даже когда я с тобой, но ты не слушал. Я говорила тебе о том, что мой отец не является частью моей жизни, и вот он, стоит здесь. — Как мама, я взмахнула рукой в сторону отца, но не отрывала глаз от Найлса и продолжала: — Я говорила тебе о том, что мы не были вместе много месяцев и что это меня беспокоит, но тебе, кажется, было все равно.

При этих словах Макс сжал мою руку, но я не обратила внимания и стала говорить дальше.

— Я говорила тебе, каждый раз, когда я разговаривала с тобой об этом — а их было много, этих раз, Найлс, — я говорила тебе о том, как сильно это меня беспокоит. И я говорила тебе о том, как меня расстраивает, что, кажется, до тебя ничего не доходит, независимо от того, что это значит для меня, независимо от того, насколько это важно. И, наконец, я подробно объяснила, что означает перерыв в отношениях, надеясь, что, возможно, ты не захочешь, чтобы я уезжала, возможно, в итоге ты сделаешь что-нибудь, чтобы сохранить наши отношения и показать мне, что я важна для тебя. Но я уехала, а ты даже не позвонил, чтобы узнать, благополучно ли я добралась до места. Я, конечно, добралась, но, учитывая, как сильно я заболела, вряд ли это можно назвать благополучным.

— А я объяснил, когда ты говорила со мной обо всем этом, в частности о твоей привязанности к дому Чарли, что тебе нужно отпустить их и жить дальше, и ты согласилась, — ответил Найлс.

— Я согласилась? — спросила я, снова в замешательстве, смешанном с гневом.

— Ты носишь мое кольцо, — заявил Найлс.

Мгновение я смотрела на него в растерянности, не понимая, каким образом то, что я приняла его кольцо, означало, что я согласна с ним в чем-либо. Потом, чтобы побыстрее закончить со всем этим и убраться к черту отсюда, я кивнула и сунула руку в карман.

— Хорошо, что ты упомянул об этом, — сказала я, вытаскивая кольцо, наклонилась вперед и положила его на стол. — Можешь забрать его обратно.

— Могу забрать его обратно? — не веря, спросил Найлс, переводя взгляд с меня на кольцо так быстро, что я испугалась, как бы его не хватил удар.

— Найлс, пожалуйста, в последний раз, услышь меня. У нас ничего не выйдет. Все кончено.

Секунду Найлс смотрел на меня, его глаза стали такими холодными, какими я никогда их не видела, такими, что даже Шауне было до него далеко. Потом он посмотрел на Макса и произнес странную фразу: