Рисунок жизни
Шрифт:
Отто. Я не хочу думать о себе, как о крохотном зубчике… от таких мыслей мне становится грустно.
Лео. Время грез закончилось, Отто.
Отто. Никогда! Я с этим не соглашусь. Никогда, покуда жив! Ты же не знаешь, а вдруг наука — та же греза? Мираж? Огромный мыльный пузырь?
Лео. Как такое может быть? Она доказывает все.
Отто. И что это доказывает? Ответь мне!
Лео. Не прикидывайся дурачком, Отто. Не старайся казаться глупее, чем ты есть.
Отто(с
Лео. Наука — наша единственная надежда, единственная надежда человечества! Мы столетия барахтались в ложном мистицизме. Мы боролись, страдали и умирали за глупые идеи, а ведь наука уже доказала, что они эфемерны, как дым. Но теперь пришло время бесстрашно открыть глаза и взглянуть истине в лицо!
Отто. Что есть истина?
Лео (раздраженно). Говорить с тобой бесполезно… ты отказываешься что-либо понимать! До конца своих дней хочешь остаться романтичным болваном.
Отто(вкрадчиво). А давай возьмем тебя, Лео? Написанные тобой пьесы? Насыщенные романтикой, пропитанные верной любовью, переполненные ностальгией?
Лео(с достоинством). Нет никакой нужды хулить мою работу… мои пьесы не имеют никакого отношения к нашему разговору.
Отто. Как бы не так! Они должны в полной мере соответствовать твоей бесстрастной, отстраненной, научной точке зрения. Если ты писатель, твой долг — излагать на бумаге свои мысли. Если ты этого не делаешь, то ты — обманщик, обманщик и лицемер!
Лео(надменно). Беспристрастная дискуссия — это одно, Отто. Личные нападки — совсем другое. Я думаю, тебя следовало отличать первое от второго.
Отто. Давай выпьем бренди.
Лео. Чистейший идиотизм.
Отто. Так давай станем чистейшими идиотами!
Лео. Хорошо.
Они наполняют стаканы и молча выпивают.
Отто. А ведь получаешь гаденькое удовольствие, сознательно делая то, что сам же считаешь недостойным.
Лео. Есть такое.
Отто. Бренди осталось на донышке. Добьем?
Лео. Безусловно.
Отто наполняет стаканы.
Отто(протягивая один стакан Лео). И что теперь?
Лео. Что, что?
Отто(хихикнув). Слушай, не надо чтокать… звучит нелепо.
Лео. Я лишь хотел узнать, что стоит за твоим вопросом: «И
что теперь?»Отто. Так за что мы теперь выпьем?
Лео(тоже хихикает). Давай выпьем не за что… просто выпьем.
Отто. Хорошо (пьет).
Лео(тоже пьет). Прекрасно.
Отто. Если бы Джильда сейчас зашла сюда, она бы удивилась, не так ли?
Лео. Она так бы удивилась, что тут же шлепнулась бы на зад.
Отто. И мы бы шлепнулись.
Оба заливисто смеются.
Лео(вытирает глаза). Господи! Господи, господи, какая же все это глупость!
Отто(с внезапной переменой настроения). Она никогда не вернется. Никогда.
Лео. Нет, вернется… когда мы станем совсем, совсем старыми, она внезапно приедет… в инвалидном кресле.
Отто(обиженно). Чертов дурак.
Лео(воинственно). Кто чертов дурак?
Отто. Ты. Как и я. Мы оба — чертовы дураки, и, прежде всего, потому что связались с ней.
Лео(восторженно). Ты ужасно сильный, Отто. Стал гораздо, гораздо сильнее.
Отто. Я объездил мир. Он меня закалил, вот почему я и стал сильнее. Каждому следует повидать мир.
Лео. В этом-то и беда цивилизованной жизни: она превращает человека в неженку. Я давно об этом думаю. Наблюдаю за собой и вижу, что становлюсь все более и более мягкотелым. Это ужасно!
Отто. Ты придешь в норму, как только уедешь от всей этой грязи.
Лео. Да, знаю, но как это сделать?
Отто(обнимает его за плечи). Поднимись на борт корабля, Лео… не думая о том, куда он плывет. Просто поднимись на борт корабля… маленького корабля.
Лео. Насколько маленького?
Отто. Совсем маленького. Сухогруза.
Лео. Именно так ты и поступил?
Отто. Да.
Лео. Тогда я последую твоему примеру. Откуда отплывают маленькие корабли?
Отто. Отовсюду… из Тилбери, Гамбурга, Гавра…
Лео. Я свободен! Внезапно я это понял. Я свободен!
Отто. Как и я.
Лео. Мы должны за это выпить, Отто. За это стоит выпить. Мы давным-давно потеряли свободу, а теперь обрели ее вновь! Свободу от людей, вещей и мягкотелости! Мы действительно должны за это выпить!
Отто. Бренди больше нет.
Лео. А что это там?
Отто. Где?