Рисуя Звуками Жизнь

Это была откровенная провокация, вызов, некий край, после которого либо - война, либо - безоговорочная капитуляция...

– Я не считаю нужным тебе отстегивать,- после продолжительного молчания, произнес Стас, подписывая этими словами смертный приговор и себе, и лучшему другу.- Прощай, брат,- обронил он тихо, и направился к дверям.

– Вон,- рявкнул Владислав, сжимая до боли кулаки.- И что б больше на глаза мне показываться, не смел!

Стас остановился, но не повернулся, постоял немного, потом дернул головой и, открыв дверь, вышел. Как только Влад остался в кабинете один, он протянул руку, снял трубку и набрал номер, а когда на том конце провода отозвался абонент, старший Темный отдал команду:

– Убрать. Обоих..."

Каждый человек, живущий на этой планете, до поры до времени уверен в своей неприкосновенности... Он играет с огнем, ходит по краю пропасти, ставя на кон самое ценное, что есть у кого-либо из нас - свою жизнь... Конечно, каждый это делает по-разному: - кто-то спит с кем попало; кто-то гоняет на скорости; кто-то пьет огромными дозами спиртное; кто-то ширяется, говоря себе, что всегда можно остановиться.... Но истина лишь в том, что в любом из перечисленных выше вариантов, в конце-концов наступает поворотный момент, когда человек, даже если он останется жив, к прежней жизни уже не вернется.... Для Стаса Темного таким поворотным моментом стало предательство старшего брата, после которого мужчине чудом удалось выжить в перестрелке...

Осень-зима 2001 года...

– Ты этого хотел?- все так же выдерживая равнодушный тон, поинтересовался Влад, тщательно скрывая, как сильно он злится.

– Это уже не важно...- тяжело вздохнул Стас.

– Твою мать!- одернул его Влад.- Не важно?- прошипел он, наклонившись к Стасу.- В тебя стреляют посреди белого дня, в центре города... Моего, хочу заметить, города, а ты говоришь не важно?

– Да. Не важно!- спокойно отчеканил Станислав, уверенно выдержав взгляд брата.- Потому что. Это. Уже. Мое. Личное. Дело.

Злость. Ярость. Отвращение... Вот что чувствовал Станислав Темный, глядя в глаза старшего брата. В эти холодные глаза, такого же небесно-голубого цвета, что и у самого Стаса... Темный, не знал... Даже не догадывался... Что они могут быть такими...
– хищными... и злыми...

– Тебе это кажется игрой?- притворно-ласково прошептал Влад, по демонстративному небрежно присаживаясь обратно в свое кресло.

– Что именно?- усмехнулся Стас, до глубины души изумляясь чужой наглости.- То, что ты попросил у меня отступные?- иронично скривился Темный, не слишком надеясь на искренность Владислава.- Или то, что пытался убить меня - "посреди белого дня, в центре города"? Твоего города, да?- спросил он, в то время как ярость в его душе уже давно раскаленной лавой перетекала по венам, переливаясь и смешиваясь со злостью.- Или то, что Кир с простреленной спиной в больничке? Влад, уточни, что именно я считаю игрой?

– У меня не было другого варианта,- произнес, будто выплюнул, Владислав, и от этих его слов, Темный вздрогнул, как от хлесткой пощечины.- Я всегда знал, что в конце будет выбор - либо вы, либо - я.

– Ах, ты...мразь!- в мгновение ока Стас оказался рядом с Владом, и сильно сжал рукой его горло. Он наклонился, смотря в потемневшие, мутные глаза старшего брата, и увидел в них - панику и страх...

– Отпусти...- дернулся в бессильной попытке отбросить чужую руку Владислав, но холодная ладонь Стаса лишь сильнее сжала горло мужчины, так, что старшему Темному оставалось лишь хватать сухой воздух сквозь стиснутые зубы.

– Знаешь, в чем наше с тобой отличие, брат?- спросил Станислав, глядя в лицо Влада, позволяя тому вдохнуть холодный воздух, как только он перестал сопротивляться.- Из нас двоих, именно ты действительно - монстр. Потому что я, точно не смог бы пролить кровь близкого человека. Но, даже не смотря на это, у меня есть к тебе предложение,- почти ласково прошептал он на ухо Влада, ослабляя хватку на его горле.

– Какое?- настороженно спросил у него Владислав.

– Пустяк,- спокойно ответил Темный, чувствуя, как расслабляется под его руками тело брата.- Сто тонн отступных и я.... уезжаю в Питер, оставляя этот город... тебе, - с равнодушной неприязнью едва заметно повел головой мужчина.

– А Кирилл?- нервно сглотнул "проигравший".

– А у Кира на этот счет свое мнение...- усмехнулся Стас, и, убрав руку с горла брата, еще раз посмотрел в его глаза.- И не дай Бог, тебе его узнать, Влад...

Темный не представлял себе, что будет дальше, но он четко был уверен в одном - мужчину, сидящего в кресле, напротив, с этого дня, конкретно с этой минуты, он больше никогда не сможет назвать братом... Он всегда был готов поддержать Влада, выслушать и понять его.... Всегда, но не сейчас...."

Прогоняя приносящие волнение и тревогу воспоминания, Темный поморщился как-будто от тупой, но вполне терпимой и такой надоедливой боли, встал с кожаного стула и подошел к огромному от пола до потолка окну конференц-зала. Там внизу - за окном, уже вечерело и по невзрачному осеннему питерскому небу гуляли тучи, сквозь, которые нет-нет, да пробивались лучи вечернего солнца. Стас смотрел на раскинувшийся под ним Невский - такой сверкающий и переливающийся всеми цветами радуги. Все радовало мужской глаз: - и вывески элитных магазинов; и стильные дамы в костюмчиках от Versace, выходящие из этих самых магазинов; и простые трудяги, вечно спешащие по тесным тротуарам; и бесбашенные тинэйджеры с рюкзаками за спинами; и даже - беспокойные водители, с истерическими воплями из своих машин, ругающие пробки в час-пик.... Про всевозможных распространителей "чего угодно" Темный вообще молчал. Эти шум, гам, суета и неразбериха, делающие Невский похожим на большой кипящий муравейник, где жизнь круглосуточно била ключом - по какой-то, одному ему понятной, причине, нравились Стасу. Но еще больше мужчине нравилась умиротворенная громада Казанского Собора, которая смотрела ввысь в самом центре этого муравейника..., и на которую он сейчас смотрел.