Рисуя Звуками Жизнь

– Стас Темный в городе, один и без охраны... Грех было бы не воспользоваться такой возможностью, хотя бы из принципа...

– Принципы зачастую дорого обходятся...

Разговаривали двое, причем, один из голосов: - гнусавый, с натужной одышкой - принадлежал незнакомому мне мужчине; а второй - с редко проскакивающей 'фирменной' хрипотцой - Стасу.... Говорят, что красивый мужественный голос помогает своим обладателям выигрывать в покер и смотреть сквозь одежду. Разумеется, злые языки врут.... Красивый мужественный голос может разве что - снабдить своего обладателя властью, женщинами и деньгами....- что уже не мало...

– Мне, как ты понимаешь, наплевать, - оборвал Темного 'гнусавый', а еще ко всему прочему - полноватый, даже - одутловатый, мужчина, лет пятидесяти с коротким ежиком седеющих волос вокруг лысины, увидев которого я в тот же момент застыла в шоке, прикрыв ладонью рот...

Стас...
– сорвалось с моих губ, имя любимого и я лишь усилием воли не закричала от картины под названием 'полный пизд#ц', развернувшейся на первом этаже: - потому что - по обе стороны от кресла, что стояло в дальнем темном углу, и на котором сидел Стас - весь побитый, в разорванной, заляпанной кровью футболке, стаяло два высоченных амбала; а, напротив - на кожаном диване, восседал тот самый гнусавый пожилой мужчина. - Боже...
– подавила я порыв кинуться навстречу любимому, вовремя прислушиваясь к своему внутреннему голосу, подсказывающему мне - 'ни в коем случае нельзя привлекать к себе внимание..., Стасу от этого будет только хуже'.

Но как? Как заставить себя остаться стоять на месте, когда ты видишь - непередаваемую 'красоту' - в виде огромного синяка на скуле, рассеченной правой брови и распухших губ, на лице любимого человека??

– И что тебе не сидится в своем Питере? А?
– тем временем спросил у Темного 'гнусавый'.
– Поверь, у меня и так с твоим дружком головной боли хватает, еще и ты приперся.... Послушай старика, уезжай обратно, здесь тебе делать нечего, но предупреждаю...

– По-хорошему?
– недобро оскалился Стас и сплюнул кровь прямо на пол.
– Юрий Петрович, ты же понимаешь, что просто так это тебе с рук не сойдет? Я до Питера доехать не успею, как Черт уже разберется с тобой за твое самоуправство на его территории...

– Угрожаешь?
– поднял бровь 'Юрий Петрович'.

– Предупреждаю, - поправил его Стас.

– Какой резон Черту за тебя впрягаться? Да я бы на его месте...

– А ты не на нем, - жестко одернул его Темный.
– И никогда там не окажешься. Потому что, всегда есть те, кто снизу. Во всем.... И те, кто сверху. Кирилл и я - из второй группы, мразь, а ты, как сам понимаешь, из первой. Таких, как ты, всегда будут давить...

– Сукааа...
– сорвался на крик 'седой', а я, когда голова Стаса дернулась от удара, зажала себе рот рукой и зажмурила глаза, чувствуя, как перехватывает мое дыхание и как наворачиваются слезы...

Это был неизвестный мне ранее вид садизма, который заставлял меня плакать, теряя восприятие реальности..., и я не знаю, сколько по времени я просидела в этом немом оцепенении на деревянных ступеньках лестницы, когда шум и голоса внизу, сменила оглушающая, давящая тишина..., и в ней вдруг раздался громкий мужской кашель...

– Рыжик, ты там надолго застыла?
– прокряхтел Темный.
– Может, поможешь мне?

– Стас!
– вздрогнула я, услышав его хриплый голос, и тут же выпав из ступора, ломанулась к нему вниз.
– Господи! За что они так тебя?? - я даже не поняла, как я успела обхватить его одной рукой за талию, когда он, оттолкнувшись от кресла, в попытке встать, пошатнулся.
– Я сейчас вызову 'скорую'... Потерпи немного... совсем чуть-чуть, мы сейчас, мы быстро...
– принялась я лихорадочно набирать номер экстренной службы.
– Бедненький мой....

– Какой угодно, но только не 'бедненький', - резко прохрипел мужчина, и, вырвав из мои рук телефон, устало добавил. - Не надо никуда звонить...

– Но... Стас!
– возмутилась я, пытаясь забрать свое средство связи обратно. - Тебе в больницу надо.... Вдруг - у тебя переломы или сотрясение... и вообще...

– Рыжик, переломов нет, - спокойно отчитался мужчина. - Так что без больницы обойдусь.

– Но почему? Врач посмотрит...

– Я сказал - нет! Лучше помоги мне добраться до ванны...
– облокачиваясь на мое плечо, попросил Темный.

– Стас, ты, с ума сошел?!

– В ванную, Рыжик, - скривился он от боли...

– Хорошо-хорошо, - 'сдалась' я, думая о том, что '02' смогу набрать чуть позже, когда мне удастся переломить упрямство вредного мужчины.

Вдвоем мы медленно доковыляли до ванной комнаты на первом этаже, туда, где еще вчера вечером я отмокала в розовой пене. Усадив Темного на стул, я еще раз с содроганием посмотрела на его разбитое лицо и перебитые до мяса костяшки рук.

– А может...

– Даже не начинай...

– Но...выглядит ужасно, и... тебе нужна помощь...

– Мне нужны - ножницы, - скривился Темный.
– Принесешь...?

– Зачем?
– испуганно поинтересовалась я.

– Одежду разрезать - я сам не сниму, - пояснил мужчина.
– Они там... на кухне...

Пока я шла на кухню за ножницами, все еще пытаясь придти в себя от случившегося, в голове гоняла один и тот же вопрос:

За что? За что можно было так избить человека?? Как можно довести его до состояния, когда он не можешь ходить, говорить и так далее?? В общем, не было в моем понимании ответа на вопрос: - 'За что?'

Уже через несколько минут, я вернулась в ванную комнату с целым арсеналом аптечки и ножницами в руках, выбросив из головы все ответы-вопросы, и отложив их на потом, принялась за Стаса...

– Умопомрачение какое-то, - пробурчала я себе под нос, осторожно разрезая порванную футболку мужчины, стараясь не смотреть на ужасные синяки на его ребрах.... То же самое ждало меня и под джинсами Стаса.... Никогда раньше я не видела избитых до такой степени людей, не обрабатывала подобные раны и никогда еще так не боялась. Моя мирная студенческо-общежитская жизнь была далека от криминальных разборок, или чего-то подобного... и от этого было страшно, почти так же, как больно смотреть на Темного - на то, как он морщиться, стиснув зубы, как материться, поднимаясь на ноги. Поддерживая Стаса за локоть, я помогла ему дойти до душевой кабины, быстро настроила воду и, не обращая внимания на собственную одежду, залезла туда же, чтобы помочь....

– И как только у тебя ребра выдержали такие удары?!
– бережно водя мылом по телу мужчины и глядя на его спину с парой крупных синяков по бокам, я все время старалась сдержаться и не заплакать - наверное, интуитивно понимая, что последнее, что ему сейчас от меня нужно - это жалость...

– Я двадцать лет прожил в 'полосе отчуждения', малыш, - хмыкнул Стас. - Там вечерами можно было гулять только с собакой и пистолетом.

– Понятно, - улыбнулась я, соглашаясь, что район, в котором родился и вырос Темный, всегда находился в первых рядах 'адовых' мест в нашем городе.