Ritchie blackmore. ловец радуги

Британский тур начался 8 июля в лондонском «Rainbow Theater». В связи с тем, что желающих увидеть группу было много, а залы в Великобритании небольшие, пришлось в Эдинбурге, Лидсе, Лестере, Стаффорде и Ньюкасле проводить по два концерта. 23 июля в ньюкаслском «City Hall», впервые в истории, RAINBOW выступили с бэк-вокалистками, Лин Робинсон (Lin Robinson) и Ди Бел (Dee Beale). Девушки, в прошлом участницы группы REFLECTIONS, записывавшейся в 1974-75 годах на «Purple Records», и в дальнейшем будут сопровождать РАДУГУ.

26 и 27 июля, двумя выступлениями в лондонском «Hammersmith Odeon», группа завершила британские гастроли. Технические проблемы во время некоторых концертов смазали общее впечатления от этого тура. В Эдинбурге, по воспоминаниям очевидцев, звук был просто ужасным, а в Лидсе концерт так и не удалось доиграть до конца. У Ритчи сгорел усилитель, после чего он, разъяренный, покинул сцену. Сразу после этого с барабана слетел пластик и за Блэкмором последовал Рондинелли.

А вот в Японии, где RAINBOW отыграли 9 концертов (с 18 по 28 августа), как всегда, все прошло без сучка и задоринки.

Последнее выступление тура «Difficult То Cure» состоялось на Гавайских островах, в Гонолулу. Во время этого концерта у Ритчи сгорели усилители. «Когда такое случалось, я брал инициативу на себя, играя органную „вставку“. В данном случае соло на клавишных длилось целых 25 минут. Где-то через полчаса я понял, что на сцене никого нет. Ритчи просто решил, что ему скучно, и все музыканты вернулись в отель, оставив меня одного. И никто не подошел, чтоб остановить меня. Я впадал в отчаяние, играл „Hawaii Five-О“ и „Hawaian Love Chant“, и, в конце концов, все это дошло до точки. Было не очень-то приятно. Когда я пришел в отель, казалось, происшедшее никого особо не волнует», — вспоминает Эйри.

Этот концерт стал для него последним, официально об уходе Дона объявили 1 декабря 1981 года. Причины, побудившие Эйри покинуть RAINBOW, носили как творческий, так и личностный характер. Дону не нравился репертуар группы: «Пробиваться сквозь старый материал RAINBOW и DEEP PURPLE было для всех нас делом неблагодарным, и в результате изрядно запудрило мне мозги… Я не понимаю, почему Ритчи играет все эти старые вещи. Я чувствую, что мой творческий потенциал не находит применения, становится крайне тяжело „пропихивать“ свои импровизации».

Забегая наперед, можно отметить, что навыки исполнения «пурпурной» классики Дону пригодились в 2002 году, когда он стал постоянным участником DEEP PURPLE.

«После прихода Джо и Боба я почувствовал себя изолированным, не было ощущения свободы. Раньше у меня случались небольшие разногласия с Ритчи, но проблемы возникали именно с Бобом. Он не был подготовлен к выступлениям с такой солидной группой. До этого он был барабанщиком в баре и не имел понятия о серьезном музыкальном бизнесе. Я просто не мог выносить его присутствия в группе. Конечно же, я ничуть не сожалею, что играл в RAINBOW», — говорил Эйри.

Блэкмор поначалу на вопрос о причинах ухода Дона ответил туманно: «Для дальнейшей карьеры уволенного всегда лучше сказать, что он ушел сам. Я могу нелицеприятно отзываться о своих бывших коллегах, но только в беседе с лучшими друзьями и уж ни в коем случае не в прессе».

А в мае 1982 году Ритчи прояснил ситуацию: «Я не настолько чокнутый, чтобы ни с того ни с сего менять члена группы. Дон не замечал, что некоторые предпочли стать пассажирами, почивающими на лаврах, и что лучше бы им стать автогонщиками (Блэкмор намекает на то, что, что Кози Пауэлл во время сессий Down То Earthиногда уходил из студии и устраивал гонки по автомагистралям на своем «Феррари», — прим. автора).

Дон был лучшим другом Кози. Он не знал, что я предложил Бобби Рондинелли заменить Пауэлла, и, когда обнаружил это, то просто вскипел. Я знаю, что Дон хороший клавишник: он — музыкант для музыкантов. Но мы с ним никогда толком не общались. Ситуация сложилась напряженная. Я не могу обвинять его в том, что он занял именно такую позицию по отношению к RAINBOW. Дон не привык к таким темпераментным людям, как я. Но дошло до того, что мне захотелось, чтобы Дон покинул группу».

Ритчи принялся за поиски нового клавишника, имея четкое представление, каким должен быть новый член группы: «Он должен знать нотную грамоту, уметь играть трехаккордные песни, импровизировать и привносить в рок кое-что из классический музыки».

Но все кандидаты Блэкмора не устраивали, пока один приятель не дал ему ленту, на которой музыкант играл пьесу Ференца Листа. «Я подумал: этот парень слишком хорош для нас. Должно быть, он музыкальный сноб. Но после того, как я прослушал всех клавишников, которых смог найти, я пригласил его. Он так здорово сыграл, что я попросил его присоединиться к группе».

Новым клавишником стал Дэвид Розенталь (David Rosenthal). Детские годы Дэвида проходили в городке Эдисон (штат Нью-Джерси). С 7 лет он брал уроки игры на пианино, и к 12 годам, по его словам, «знал больше, чем преподаватель музыки». В 9-летнем возрасте Дэвид заработал первые деньги, исполнив на фортепиано «Rhapsody In Blue». Одна старушенция поцеловала его и дала 10 долларов.

В то время, когда ровесники тусовались на вечеринках или ходили на рыбалку, Розенталь упорно занимался музыкой. Это даже мешало урокам. «Учитель английского языка позвонил моим родителям и сказал, что если я не оставлю занятия музыкой, то не смогу закончить школу».

Кумирами Дэвида были группы YES и GENESIS, и его первый коллектив, НОТ ICE, пытался им подражать. Следующей группой Розенталя стала инструментальная CRYSTAL VISION. 17-летний Дэвид выиграл с ней 1-е место в конкурсе и выступил перед пятитысячной аудиторией в «Garden State Arts Center». С такими потенциальными возможностями Дэвиду был открыт путь в самое престижное учебное заведение — Музыкальный Колледж Беркли. Он получил степень бакалавра после того, как завершил полный курс по трем профилирующим дисциплинам: фортепьяно, электронная музыка и звукозапись. И сразу же после этого Блэкмор взял его в состав RAINBOW.

С приходом Розенталя в группе стало три американца. Впрочем, Ритчи с Гловером тоже давно обосновались в США. «Там живут все члены группы и менеджмент, там делается большинство работы. В США не нужно платить таких больших налогов, как в Великобритании», — объяснял Гловер британскому журналисту причину переезда за океан.

Ритчи тоже никогда не скрывал, что основная причина смены страны проживания — финансовая. Введенная в середине 70-х годов лейбористским правительством «прогрессивная» система налогообложения привела к тому, что целые косяки рок-звезд потянулись в страны с более льготной фискальной системой.

Но, несмотря на достаточно скептическое отношение к классовой структуре Англии и закостенелости ее общественных институтов, Блэкмор очень скучал по Родине. «Да, я чувствую себя англичанином. Англия — прекрасная страна, и я хотел бы там жить. Но нынешнее правительство с профсоюзами, управляемыми коммунистами… Надеюсь, что ситуация когда-нибудь изменится. Сегодня же Англия — безнадежная страна для тех, кто хочет заработать немного денег», — говорил Ритчи в 1977 году.

Блэкмору не хватало в США английского телевидения и европейского футбола. Так что в своем доме (штат Коннектикут) Ритчи поставил себе спутниковую антенну. Кстати, по соседству с Ритчи жил Брюс Пэйн и еще один «беженец» от британских налогов, Роджер Гловер. Ходили слухи, что бас-гитарист собирается уйти из RAINBOW, будучи неудовлетворенным постоянными гастролями, а на его место прочили Джека Грина. Но Роджер остался в группе.