Ритуал мечей
Шрифт:
Они полетели дальше на север, пока, наконец, не показалась Силесия, чей сияющий красный камень поднимался высоко в воздух, сверкая на горизонте. Ее верхний и нижний города были видны даже отсюда, и сердце Гвен забилось чаще, когда она увидела Кендрика и всех людей, возвращающихся с победой, заходя через городские ворота на огромную городскую площадь.
Тор торопил Микоплес, и они нырнули вниз, приземлившись прямо в центре города. В следующую минуту среди людей поднялись громкие радостные крики, и Микоплес, выгнув шею, пронзительно закричала с гордостью.
Тор спешился, после чего подал руку Гвен и помог ей спуститься, и когда их ноги коснулись земли, их
Гвен снова чувствовала себя как дома. Это было ее место – здесь, с этими людьми, помогая им. Не в Башне Утешения, изолируя себя от мира. Ей нужно войти в этот мир. Аргон был прав.
«Сестра моя!» – послышался голос.
Сердце Гвен воспарило, когда она обернулась и увидела своего младшего брата Риса, который стоял перед ней живой. Ему удалось вернуться после поисков в Империи. Она уже не надеялась снова увидеть его рядом с собой.
Рис бросился вперед и обнял сестру, и она ответила на его объятие. Он казался старше, более закаленным в боях, более зрелым.
«Я так счастлива, что ты жив», – сказала Гвен.
Настроение в воздухе было праздничным, веселым – это была бурная радость. Словно все присутствующие здесь были заново рождены. Гвен обняла своих братьев Годфри и Кендрика, а затем один житель за другим подходил и обнимал ее. Это был нескончаемый поток доброжелателей. Стоя здесь вместе со своими братьями, Гвен не могла не думать о своем отце, о других брате и сестре. Здесь, кроме нее, находились Кендрик, Годфри и Рис – четверо из шестерых. Гарет был потерян для них всех. А Луанда, как всегда, держалась в стороне. Она, казалось, никак не могла справиться со своей завистью по отношению к Гвендолин. Но, по крайней мере, здесь были четверо из них, и Гвен ощущала такую близость с Кендриком, Годфри и Рисом, как никогда. Наконец, она почувствовала, что все они стали дружной семьей. По иронии судьбы, это должно было произойти после смерти их отца.
Собрание переросло в массовый праздник, все освобожденные силесианцы были так счастливы из-за того, что выжили, что вышли из-под ига Андроникуса. Годфри не стал зря терять времени – он направил группу мужчин, с помощью Акорта и Фальтона, по направлению к скрытым тавернам, и вскоре оттуда на внутренний двор выкатили бочки с элем. Со всех сторон жители города издавали радостные возгласы и крики, и Гвендолин почувствовала, что кто-то поднял ее на плечи. Она оказалась поднятой высоко в воздух, крича от восторга, в то время как Тора кто-то поднял на плечи рядом с ней. Раздались очередные громкие крики, когда с ними обоими на плечах люди промаршировали по городу. Появились музыканты, зазвенели цимбалы, заиграли трубы и барабаны, зазвучали счастливые традиционные песни. Люди начали танцевать.
Гвендолин опустили на землю, и Тор нашел ее, сомкнув свои руки с ее руками и закружив ее в традиционном танце. Гвен заливисто хохотала, пока он кружил ее сначала в одну сторону, потом в другую, и они оба танцевали среди тысяч других людей, дико вращаясь, смыкая и размыкая руки. Они поменялись партнерами, и Гвен оказалась в танце сначала с Годфри, потом с Кендриком, Рисом, Элденом, О’Коннором, Срогом, после чего снова с Тором.
Они все
танцевали и танцевали, когда начало садиться солнце. Воздух наполнился радостными криками, в то время как по кругу передавали мехи с вином и кружки с пенящимся элем. Люди пили, пели, радостно кричали и еще больше танцевали, и, к удивлению Гвен, Силесия снова наполнилась звуками радости и смеха.Когда небо потемнело, повсюду зажглись факелы, освещающие ночь, а танцы и празднование все продолжались, словно день только начался. Оглянувшись, Гвен увидела, что вперед выкатили временную сцену – огромную деревянную доску на колесах добрых десяти футов в высоту. Когда она подъехала к центру площади, ее брат Годфри запрыгнул на эту сцену с криком в сопровождении Акорта, Фальтона и нескольких других своих друзей, которых она узнала по тавернам. Они все взобрались на сцену с кружками эля в обеих руках, напиваясь, под крики и радостные восклицания тысяч людей.
Толпа собралась вокруг них, когда Годфри, Акорт и Фальтон вышли вперед и обратились к людям.
«Думаю, самое время для представления, мои дорогие братья и сестры, не так ли?» – выкрикнул Годфри.
В ответ раздались громкие крики одобрения.
«Но, милорд, о чем же будет это представление?» – прогремел Акорт преувеличенным голосом плохого актера. Гвендолин рассмеялась.
«Предлагаю… представление об Андроникусе!» – вмешался Фальтон.
Из пьяной и шумной толпы раздались громкие восклицания неодобрения.
«И кто же будет его играть?» – спросил Годфри.
«Поскольку я самый высокий и самый полный из всех вас, думаю, что эта роль выпадает мне», – ответил Акорт, наклоняясь вперед и бросая на толпу преувеличенно сердитый взгляд, пародируя Андроникуса.
Толпа заревела от восторга, и Гвендолин рассмеялась вместе с ними. Было так приятно снова смеяться. Она почувствовала, как наружу вышли все сдерживаемые ею эмоции, пока она наблюдала за преувеличенными лицами. Все они насмехались над Андроникусом вместе. Девушка снова почувствовала себя в безопасности, ощутила, что она больше не одна, что все они снова вместе. Было так хорошо снова ощущать себя живой и свободной, подшучивая над своими тревогами, отчего они все казались несущественными.
Тор подошел к Гвен, обнял девушку за талию, притянул ее ближе к себе, смеясь вместе с ней. Ей нравилось ощущение его руки на своем животе. Это вернуло ее к мыслям об их ребенке. Наблюдая за тем, как на этот древний красный сияющий город опускается закат, Гвен захотела, чтобы этот момент радости и смеха застыл, чтобы этот день никогда не заканчивался. Наконец, все в этом мире встало на свои места. Она хотела только одного – чтобы так было всегда.
Рис сердечно смеялся, стоя в толпе вместе со своими братьями по Легиону, Тором, Элденом, О’Коннором и Конвеном, наблюдая на Годфри, Акортом и Фальтоном на сцене. Он впервые смеялся за долгое время, и не мог остановиться, глядя на то, как Акорт изображает Андроникуса.
«Думаю, я должен сыграть МакКлауда!» – прогремел Фальтон аудитории.
Они все освистали его, и Фальтон спрятал лицо в ладонях, после чего вытащил носовой платок, который он использовал как повязку на глаз.
«О, я забыл, что теперь у меня не хватает одного глаза!» – крикнул он, пародируя МакКлауда, и все люди в толпе взревела от смеха.
«МакГилы избили меня, и мне ничего другого не остается, кроме как присоединиться к Андроникусу!» – крикнул Фальтон.
Он поспешно прошел по сцене и взялся за руки с Акортом, и они вместе побежали, спотыкаясь друг о друга, под хохот толпы.