Ритуал святого Валентина

Добродеев только головой покачал: ну, не нахал?

Майор сверкнул взглядом, но сдержался и сказал после паузы:

– Янина Матвеевна Сокор, тридцать три года, одинокая, работала в центральном универсаме, познакомилась в чате с мужчиной из нашего города, он пригласил, она выехала из Березового четырнадцатого февраля двухчасовым рейсом, прибыла сюда в семнадцать пятьдесят, куда направилась с вокзала, неизвестно. Это все. Ну?

– Маргарита Бражник, супруга Виктора Бражника, предпринимателя. Исчезла четырнадцатого февраля с ужина по случаю Дня святого Валентина в «Английском клубе», – сказал Монах, вспомнив сцену из старого фильма, где на мосту обменивают ихнего шпиона на нашего разведчика.

– Там были все городские сливки, я достал пригласительные, – похвастал Добродеев.

– Красиво жить не запретишь, – неодобрительно заметил майор Мельник. – Что дальше?

– Бражник поднял шум, его быстренько увели и скандал замяли, – сказал Монах. – Мы думали, что она вернулась, он просто приревновал – выпил лишнего. И никакого заявления в полицию, разумеется. На другой день, пятнадцатого, нашли первую жертву, в городе пошли слухи про сатанинский культ… из-за знака на лице и остриженных волос. – Майор шевельнулся, но от вопроса удержался. – Леша добился у Бражника интервью, так как по городу говорят, что он собирается ставить автомобильный завод, чуть ли не «Мерседес». Оказалось, враки. Леша, скажи!

– Он покупает землю для корейцев. Выглядел плохо, отвечал через силу…

– Непонятно, какого хрена он согласился на встречу, – заметил Монах.

– Некоторые вопросы приходилось задавать по два раза, – вспомнил Добродеев. – А потом ему позвонили, он схватил телефон… прямо подпрыгнул! Слушал молча, а меня тут же выставила его секретарша… Вытолкала! Жуткая особа! Мечта любой супруги, может, она сама ее и выбирала. Не иначе, потребовали выкуп… так мы с Олегом решили. А потом совершенно случайно узнали, что ее нашли сегодня в леске за пляжем. На щеке знак, волосы острижены – все как в первом случае.

– Обе жертвы примерно одного возраста, одной стати, темноволосые, – сказал Монах. – Между прочим, мы вчера смотались к Саломее Филипповне… Помнишь, в прошлом году собака разорвала убийцу и спасла ей жизнь? [4] Умнейшая женщина и ясновидящая… Ты, правда, в эти вещи не веришь. Ее внук Никитка президент эзотерического клуба «Руна», мы хотели спросить насчет знака. Это так называемый узел Троицы…

– Знаю, – перебил майор. – Ну и?.. Секта?

Монах молчал, загадочно глядя на майора. За столом повисла пауза.

4

Подробнее читайте об этом в романе Инны Бачинской «Среди восковых фигур».

– Трудно сказать, – сказал наконец Монах. – Внука не было дома, а она не знает. Между прочим, волосы остригали перед казнью ведьмам или женщинам легкого поведения, а еще с них снимали украшения. Лет двести назад. Узел Троицы… когда-то считалось, имеет магические свойства – оберег, процветание, благополучие и тому подобное. Таких знаков сотни, сейчас их едва помнят. Ему несколько тысяч лет, сотни модификаций. Зачем убийца использовал именно этот знак? – Монах пожал плечами. – Связано ли это с религией? Даже обсуждать не хочу – потонем, у сектантов свои заморочки. Знак, волосы… И золотишко не снял. Непонятно. Что хотел сказать? Почему именно их? Что у них общего? Кроме внешнего вида… Первая – приезжая, из низших слоев, так сказать, вторая – богачка… Как он вообще на них вышел? Несомненно одно: убийца – человек творческий, мог просто убить, а он устроил спектакль… зачем-то. Что-то хотел сказать, типа месседж, как в тупых сериалах. Мы с Лешей думаем, что сказал он далеко не все, поэтому засветился с почерком – теперь его и слепой узнает. Знак, волосы, нетронутое золотишко… Такие выкрутасы не затевают ради пары убийств.

– Думаете, серия? – спросил майор, и в голосе прозвучали неуверенные нотки, что было совершенно на него не похоже.

– Сексуальный маньяк! – воскликнул Добродеев. – Или секта.

– Он их не тронул, – угрюмо сказал Мельник. – Секса не было.

– Тем более, – сказал Монах. – Значит, ритуал в чистом виде. Я реалист, господа, поэтому все мое естество восстает против знака и обрезанных волос. С удовольствием начистил бы этому позеру морду. Не знаю! Не могу придумать мотив, мало информации. Надо копать. Допускаю, что это может оказаться дымовой завесой.

– Дымовой завесой? – с недоумением повторил Добродеев. – В каком смысле?

– Лео, этот сюжет обкатывался в добром десятке криминальных романов – надо убить одного или одну, а убивают пятерых. Одна жертва «подлинная», другие, не имеющие ни малейшего отношения к убийце, – дымовая завеса. И следствие в тупике.

– Почему треугольник? – спросил после паузы Мельник.

– Согласно Платону, символ триединой природы Вселенной – небо, земля, человек или человек как тело, душа и дух. Божественное равновесие. Гармония замысла и исполнения… Всего не перечислишь. Каждая религия трактовала его по-своему. Христиане в том числе. Почему? Я же говорю, позер. Мог выбрать любой другой.

Они помолчали.

– Все? – Взгляд у майора был тяжелым.

– Хочу спросить… – начал Добродеев. – Маргарита исчезла четырнадцатого, нашли семнадцатого. Где она была все это время? Не думаю, что на пляже, ее бы заметили…

– Ее продержали где-то двое суток перед тем, как отвезти в рощу.

– Где-то? А как ее убили? – спросил Монах.

– Ей нанесли удар по затылку, около трех дней назад, то есть вечером четырнадцатого, скорее всего. После чего убийца остриг волосы и нарисовал знак. Держал где-то около двух суток, ночью семнадцатого отвез на пляж. В девять утра ее нашли бегуны, там хорошая дорожка…

– То есть убили ее почти сразу после исчезновения. А зачем он держал ее где-то… почему не избавился от трупа сразу? – спросил Добродеев.

Ему никто не ответил.

– Все? – Майор посмотрел на Монаха и перевел взгляд на журналиста.

– Все… вроде.

Мельник поднялся.

– Ты, майор, не забудь посмотреть записи с видеокамеры в «Английском клубе», куда-то же она делась… Маргарита Бражник, – подсказал Монах. – А когда вызовешь Бражника на опознание, покажи ему на всякий случай Янину Сокор.

Майор Мельник только глазами сверкнул и не прощаясь пошел к выходу.

– Он был готов нас убить, – хихикнул Добродеев. – Особенно за рекомендации, он же не дурак, а ты прямо как с придурком. Даже не попрощался.

– Вырвалось. Дурацкая привычка расставлять все по полочкам. Ты заметил: он не сказал, чтобы мы не совались и не путались?

– Заметил. Расстроился человек. Почему ты назвал убийцу позером?

– Двадцать первый век… – неопределенно произнес Монах и замолчал. Разочарованный Добродеев понял, что больше тот ничего не скажет, но ошибся. Монах почесал бороду и продолжил: – Прочитал тут пару дней назад в Интернете… Один шутник в Малайзии раскрасил собаку под тигра и выпустил на улицу. Народ до смерти перепугался, кинулся врассыпную. Чисто тигр! Правда, если присмотреться, видно, что все-таки собака.

– И что? – спросил Добродеев после паузы.

– Ничего, просто вспомнилось. Что пьем? Коньячок? Ставит проигравший. А кто у нас проиграл?

– Да помню я! – Добродеев махнул рукой, и бармен, он же хозяин заведения Митрич, устремился к ним со своей дребезжащей тележкой, нагруженной бокалами с пивом и тарелками с бутербродами.

– Ну что? – выдохнул тот, подъехав. – Нашли убийцу? Майор даже пива не захотел, расстроился. Значит, дело швах. Не нашли! – Он принялся разгружать тележку.