Роддом. Сценарий. Серии 1-8
Шрифт:
ЕВГРАФОВ
Я сейчас…
ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ
КАнечно, дАрАгой!
(ЕВГРАФОВ, КУЗНЕЦОВА, РУСЛАН КУЗНЕЦОВ, 1-Й БОЕЦ, 2-Й БОЕЦ.)
Евграфов у подворотни. Слышен сдавленный мальчишеский стон. Останавливается и заглядывает (коротко, стремительно) из-за угла. 1-й Боец держит мальчика, зажав ему рот, 2-й Боец прижал Кузнецову лицом к стене одной рукой, в другой у него финка. Оба – внезапно совершенно трезвые.
2-Й
Тихо!
Евграфов стремительно заходит (с нейтрально-приветственным выражением лица). Моментально поравнявшись, наносит короткий удар Кузнецовой. Та теряет сознание, выскальзывает из зажима, распластывается на земле. Финка 2-го Бойца втыкается ему же в горло. У Евграфова сосредоточенное выражение лица – без жестокости, просто максимальная концентрация.(Всё занимает одну-две секунды, как во втором сезоне «Фарго», в сцене, где к чёрному в гостиничный номер заходит бригада Гробовщика.)
1-Й БОЕЦ
Ах ты!..
Едва успевает рыпнуться: финка уже у него в глазу. Евграфов подносит палец к губам Руслана: пацан понятливый, молчит, хотя и в ужасе. Евграфов обтирает финку об одежду убитого, складывает, убирает в карман. Пока он пробивает карманы «бойцов» – мать и сына стремительно бегут на выход из подворотни. Руслан Кузнецов оглядывается. Евграфов ему доброжелательно подмигивает. Карманы бойцов пустые. Только бумажка с номером телефона.
(ЕВГРАФОВ, ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ, ПРОХОЖИЕ.)
Евграфов подходит к Продавцу, берёт букет.
ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ
Случилось что, дАрАгой?
ЕВГРАФОВ
Ничего. Живи долго!
2-я серия
НОВЫЙ ДЕНЬ.
(БЕЛЯЕВ, ВЕРА.)
Красивая женщина лет сорока с уже заметным животом курит в окно. Беляев сидит за столом.
ЭКРАННАЯ НАДПИСЬ:
«…И НИ ОДНОЙ ЖЕНЩИНЕ НЕ ВРУЧУ АБОРТИВНОГО ПЕССАРИЯ». ИЗ КЛЯТВЫ ГИППОКРАТА.
БЕЛЯЕВ
Вер, может, ещё подумаешь?
ВЕРА
Мне старших поднимать! Сейчас! Когда непонятно, что и как будет!
БЕЛЯЕВ
Тридцать недель. Тридцать!
ВЕРА
Игорь! Любовь у него, понимаешь?! Помоложе и поуже!
БЕЛЯЕВ
Очухается. Вернётся. Всякое бывает! Моя, вон, тоже…
ВЕРА
Я ХОЧУ! Убить ЕГО ребёнка!
БЕЛЯЕВ
Ты – хочешь. Убиваю-то я…
Вера выкладывает ему на стол последовательно три сотенных долларовых купюры. Беляев накрывает их лапищей, моментальным движением они исчезают в ящике стола.
БЕЛЯЕВ
Как
говорил Гиппократ: деньги – вперёд! … В субботу.(РАМИШ, СЫТИН, ШОФЁР АНДРЕЙ, ПЕРСОНАЛ, ПОСЕТИТЕЛИ.)
Рамиш и Сытин выходят из роддома.
СЫТИН
Яна, ты куда сейчас?
РАМИШ
Домой. Спать. Двое суток в роддоме.
Уходит без всяких нежностей. Сытин смотрит ей вслед, раскрыв варежку. Наблюдавший за сценой шофёр, подходит к нему, протягивает раскрытую пачку сигарет.
ШОФЁР АНДРЕЙ
Перекури, пацан!
Сытин берёт сигарету, наклоняется к спичке в ладонях Андрея. Затягивается.
ШОФЁР АНДРЕЙ
Зло не от баб. От нас. Смотри: аборт? – от нас. Рожать в муках? – от нас. Выть по ночам в подушку? – от нас. Денег нет? – от нас… В смысле, должно быть от нас, а – нет.
(ЕВГРАФОВ, ЧЕКАЛИНА, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ, ПОСЕТИТЕЛИ.)
Евграфов, с букетом (тем, что в последних сценах 1-й серии), по гражданке, идёт ко входу в главный корпус. Навстречу выходит Чекалина, тоже в цивильном.
ЕВГРАФОВ
Маша!
Она останавливается. Приветливая. Рада его видеть.
ЧЕКАЛИНА
Это мне?
ЕВГРАФОВ
Нет, что ты! Я его другой бабе нёс, а тут – ты! Не палиться же!
Смеются. Чекалина принимает букет, книксен. Он напоминает ей о жесте без ответа в коридоре:
ЕВГРАФОВ
Послезавтра! (в ответ на её недоумённый взгляд) Наступило.
ЧЕКАЛИНА
Вечером. Сейчас – спать.
ЕВГРАФОВ
Одна?
ЧЕКАЛИНА
Нет. … С плюшевым медведем!
Улыбается. Целует его в губы, нежно. Уходит. Он справляется с собой. Вдогонку, пытаясь сохранить хладнокровие:
ЕВГРАФОВ
До вечера!
В ответ, не оборачиваясь, – Чекалина лишь поднимает руку жестом Марселласа Уоллеса в сцене прощания с Бутчем.
(САЗОНОВ, ЧЕКАЛИНА, ПЕРСОНАЛ, ПОСЕТИТЕЛИ.)
Чекалина идёт к машине, Сазонов выходит навстречу. Она – мельком оглянувшись, идёт мимо него к пассажирской двери. Не получив приветственного поцелуя, он, с лёгким досадным «ну ладно!» на лице, предупредительно открывает перед ней двери.
САЗОНОВ
Это не мой букет.
ЧЕКАЛИНА
Это МОЙ букет.
(МАРГО, САНИТАРКА ЛИЛЯ, ПОСЕТИТЕЛИ, ПЕРСОНАЛ.)