Родные души

Выплыла я из размышлений лишь тогда, когда мы подошли к алтарю, где нас ожидал, уже знакомый мне жрец из пещеры. Что меня смутило, кроме нас в храме небыло ни кого. Я думала нас здесь будут ждать родственники Рондина, но мы здесь были одни. Главный зал храма казался мне величественно огромным, мощные колонны, расположенные рядами, уходили в высь и терялись в полутьме, разбавляемой, лишь тёплым, золотым сиянием маленьких светящихся сфер, зависших в воздухе, словно светлячки, что создавало атмосферу сказочности. За алтарём, полукругом распологались несколько статуй, местных богов. Они возвышались величественными извояниями, как будто следя за своими творениями оттуда сверху. Ну что же вы боги, не видите, что творят ваши дети?! Услыште меня! Остановите этот всё! Молю вас! — взывала я к ним мысленно, но боги остались безучастны.

Жрец, с мягкой, искренней улыбкой, торжественно зачитал нам вдохновленную речь, о той благодати, что снизошла на нас, о важности и прелести искренних пар и бла-бла-бла… Затем вручил нам в руки по кубку, с какой-то непонятной жидкостью, которую мы должны будем выпоить друг другу, после произнесения клятв.

Дин произносил свою клятву, неменее торжественно и вдохновенно, чем жрец свою речь. Когда настала моя очередь произносить клятву, хотелось, во всеуслышанье крикнуть "Я ПРОТИВ! Я НЕ СОГЛАСНА!", но под ментальным воздействием дракона, я словно робот, произнесла нужные слова. И скаждым произнесённым словом, я чувствовала, как буквально рушится моя моследняя надежда на спасение, на возвращение.

После жрец обвязал наши руки красной лентой, исписанной рунами и зачитак какое-то заклинание. Руны на ленте начали мягко светиться и этот свет разрастался, всё больше и больше, запястье под лентой стало жечь, а когда свечение угасло, на месте ленты, наши запястья опоясывали брачные тату. Рондин тут же притянул меня к себе и поцеловал, не жадно, не напористо, а нежно и трепетно, практически невесомо коснулся моих губ своими. И не взирая на то, что я здесь не посвоей воле, мне весь этот момент показался волшебным, особенным и поцелуй мне понравился, и обьятья эти были мне приятны, и мужчина в чьих обьятьях, я сейчас млела… Нехватало мне ещё в него действительно влюбиться! — пролетела в моей голове отрезвляющая мысль. Это всё чёртова истинность! Или стоггольмский синдром?

Когда мы улетели обратно в замок, народ на площади продолжил гуляния, в нашу честь, а нас ждала первая брачная ночь.

глава 17

В замке нас встречал весь штат прислуги, не хуже, чем на площади, бурными овациями, поздравлениями и искренними пожеланиями всего самого наилучшего, ну и конечно же скорейшего появления наследника. Видеть уже не могу их счастливые лица. Чему вы все радуетесь?! — вопило всё моё сознание — Ваш хозяин, психопат, маньяк и чудовище! Из-за него умрут ни в чём не повинные существа, я уже молчу о том, что он здесь меня держит силой, силой заставил меня выйти за него замуж, а я даже рассказать этого никому не могу. Всё что я сейчас могла, это как послушная, красивая кукла, улыбаться всем и кипеть внутри, праведным гневом.

Дин привёл нас сразу в мою персональную тюрьму. Слуги в наше отсутствие, постарались создать в комнате романтическую обстановку, везде были расставлены, самые обычные свечи, был накрыт стол, а огромная кровать была усыпана лепестками цветов. И всё это было бы приятно и романтично, если бы не напоминало мне о том, что произойдёт совсем скоро. Мой, теперь уже муж, разлил по бокалам ароматное вино и один бокал вручил мне.

— Оля, сегодня я стал самым счастливым мужем, самой прекрасной женщины на свете. — начал он тост, нежно взяв меня заруку — И я понимаю, что началось у нас всё не самым лучшим образом и ты сейчас не разделяешь моего счастья. Прости меня любимая, что тебе приходится, всё это переживать из-за меня. Но я обещаю, что я сделаю, всё от меня зависящее, что бы ты больше никогда не знала горя и печали, я костьми лягу, я переверну этот мир, но ты обязательно будешь счастлива со мной. Ты подарена мне богами и ценнее тебя для меня нет никого. Я люблю тебя Оля. — закончив тост, Рондин легонько стукнул своим бокалом о мой и практически залпом выпил своё вино, а я смотрела на него пустым взглядом, оставаясь безучастна и только после его ментального импульса, лишь немного пригубила своё. Он поставил наши бокалы на стол и вложил мне в рот кусочек какого-то фрукта. — Да совсем не так я представлял себе начало супружеской жизни. Прости меня любимая. Совсем скоро это всё кончится, это всё будет уже ни к чему. Мы обязательно будем счастливы. — твердил дракон, уговаривая, то ли меня, то ли себя. — Давай потанцуем?

Он щёлкнул пальцами и комнату заполнила тихая спокойная мелодия. Дин притянул меня к себе и закружил нас в медленном танце. Я была так тесно прижата к его могучей груди, что чувствовала, как гулко бьётся его сердце, а голубые глаза неотрывно смотрели в мои и как будто затягивали в свой гипнотический омут. Я сквозь пелену почувствовала, как его губы нежно коснулись моих, его горячие руки начали блуждать по моему телу, обжигая своими прикосновениями, сквозь платье, которое вскоре уже лежало у меня в ногах. Сначала, его прикосновения и поцелуи были нежными, трепетными, несмелыми, но заметив, что моё предательское тело, против моей воли, охотно отзывается, он осмелел и начал сжимать и целовать меня жадно, страстно, на грани боли, что распаляло меня ещё сильней. Я уже не осознавала, где моё желание и действие, а где навязанное его волей и не заметила, когда с меня было снято ментальное воздействие, просто в какой-то момент поняла, что сама, без чьего-либо принуждения, самозабвенно, со всей страстью, отдавала ему всю себя. А когда на самом пике он укусил меня поверх метки Алана, все мои малейшие терзания и сомнения буквально смело лавиной его чувств, хлынувших ко мне через метку. Не передать словами как мне было в тот момент хорошо и как я сама себя ненавидела за это, после всего, когда сошёл накал страсти. После осознания того. Что только что произошло, слёзы хлынули из моих глаз.

— Пожалуйста не плачь моя любимая — виновато произнёс дракон, сцеловывая каждую мою слезинку — Не рви мне душу. Я ведь чувствую каждую твою эмоцию, я чувствую твою боль и мне тоже от этого больно, всё это время.

— Так отпусти меня, не мучай нас.

— Нет Оля, нет, не могу.

***

— Оля может уже хватит?! — Строго спросил меня Дин, когда утром я в очередной раз взбрыкнула и отказалась спускаться с ним в столовую на завтрак. — Не заставляй меня снова так с тобой поступать, поверь, мне это совсем не доставляет удовольствия. Давай ты будешь хорошей девочкой и будешь вести себя нормально. Ты моя жена и этого уже не изменить. И все твои протесты ни к чему не приведут, я в любой момент могу снова заставить тебя, давай не будем до этого доводить. Сейчас ты спокойно спустишься со мной в столовую и позавтракаешь, теперь ты полноценная хозяйка этого замка, хватит тебе сидеть в этой клетке. Я обещаю тебе больше не воздействовать ментально, если ты перестанешь ерепениться. — я бросила на него испепеляющий, полный ненависти взгляд, но покорно приняла, протянутую мне руку, понимая его правоту. Все мои трепыхания бессмысленны, в любой момент, он снова накинет на меня свой поводок, я снова стану послушной, безвольной куклой и в любом случае буду делать, так как он захочет. А так хоть какая-то иллюзия свободы. Пора признать, моя война проиграна. — Умница. — удовлетворённо хмыкнул он и повёл меня в столовую.

Так и потекли мои будни. Дин больше не воздействовал на меня ментально, а я изо всех сил старалась быть послушной, покорной, любимой, но невлюблённой женой, безропотно, но без особого энтузиазма принимала все его ухаживания и знаки внимания. Ночами, как бы я его ненавидела, как бы ни уговаривала себя не отвечать на его ласки, но моё предательское тело моментально вспыхивало как спичка, от его прикосновений и поцелуев. И как бы не было противно признавать самой себе, но чем больше времени проходило, тем больше я стала привязываться к дракону, я невольно стала ждать наших совместных времяпровождений. От этого ненавидела саму себя и считала себя предательницей по отношению к Алану и Тоббарису. Не было и дня, чтобы я о них не думала. Мысли о том, что они там без меня погибают, разрывали мне сердце. Пыталась оправдать себя тем, что это всё не я, не мои чувства, а эта проклятая истинность.

Я думала, что окончательно потеряла надежду на то, что мы ещё хоть когда-то увидимся, но в один из дней, когда дракон в очередной раз потащил меня в город, эта самая надежда встрепенулась, подняв голову. Это был самый обычный день, один из многих и ничего не предвещало, ничего никаких происшествий. Рондин решил выгулять меня по городу, я меланхолично вышагивала рядом с ним, как вдруг, словно пёрышком провели по месту, где находятся метки моих любимых, рефлекторно провела по ним рукой, и я их почувствовала. Словно они рядом. Сердце тут же взволновано бросилось вскачь, а я замерла и не веря снова прикоснулась к одной из меток и, да я действительно их чувствую, весь спектр их эмоций, от неверия, до без граничного счастья и любви. Они рядом, они нашли меня.

глава 18

Заметив изменения в моём настроении и почувствовав неладное, дракон, без лишних разговоров, схватил меня и тут же уволок обратно в замок. Всё моё существо рвалось обратно в город, но даже это уже не могло испортить моё настроение. Я была полна надежд, счастья и воодушевления. Я чувствовала их и более чем уверена, они меня тоже. Они нашли меня. Мои родные, самые любимые обязательно спасут меня, вырвут из лап этого маньяка. Я знала, я верила в них. Счастливая улыбка не сходила с моего лица, пока дракон тащил меня в комнату.

— Ольга что случилось? — обеспокоенно спросил он, заглядывая мне в глаза.

— Они нашли меня! — не скрывая своего счастья, заявила прямо ему в лицо — Я их чувствовала. Они рядом и скоро заберут меня. Обязательно заберут. У тебя ничего не получилось. — злорадно усмехнулась я. Дракон от этого дёрнулся как от пощёчины, на мгновение в его глазах даже промелькнула тень паники, но он тут же вернул своё самообладание и не менее злорадно ответил.

— Нет, дорогая. Больше они тебя не почувствуют и не смогут найти. Забыла, что на замке стоит защита. Теперь им уже ничего не поможет. Да, то, что они тебя обнаружили в городе, моя оплошность. Не нужно было тебя выводить из замка так рано, нужно было потерпеть два месяца, пока они…