Родственный обман

Запах его любимого мыла с лакрицей приятно кружил голову. Полупрозрачная кружевная сорочка позволяла любоваться изгибами девичьего тела. Как же он хочет овладеть ею, сделать по-настоящему своей!

– Лекарство, – лаконично ответил Мартин.

– Алкозельцер? – сморщила нос Эмилия.

Если рассказать про магический порошок от похмелья, она не поверит. Еще и посмеется.

– Нет. Мне из-за границы привезли, – соврал Мартин. – Пей, быстро поможет.

Она не стала ломаться и осушила стакан, а потом смущенно произнесла, вытирая рукой мокрые губы:

– Я там… халата не нашла. Мне как отсюда выйти?

– Оставайся, – предложил Мартин и тут же добавил, предупреждая отказ: – Полежи немного. Я тебя не трону. Голова пройдет, горничные принесут твою одежду. Это нормально. Ты же теперь моя жена.

«Легко сказать «не трону»! Попробуй, сдержи обещание, когда хочется не просто тронуть, а зацеловать ее всю, от макушки до пяток, попробовать на вкус ее кожу, услышать, как она стонет от наслаждения».

Эмилия неожиданно послушалась.

– Не хочешь одеться? – спросила она, натянув одеяло до самого носа.

Мартин молча обернул вокруг бедер тонкое покрывало, взяв его с банкетки, и уселся почти рядом с Эмилией, подложив под спину подушки.

– Легче?

Неуверенный кивок. Мартин уже понял, как она оказалась в спальне. Коварный Даниэль напоил обоих и обеспечил иллюзию первой брачной ночи. Что ж, возможно, он поступил правильно. Но как же хочется, чтобы все было по-настоящему! В паху сладко тянуло, тело требовало продолжения.

– Может, массаж? – предложил Мартин.

«Я не обижу, доверься мне».

Эмилия кивнула, словно услышав, и приподнялась:

– А как…

– Головой сюда. – Он ловко выдернул из-за спины подушку и положил ее на колени.

Приятно. Мягкими надавливающими движениями Мартин массировал виски, лоб, затылок. Он чувствовал, как Эмилия расслабляется, потом и вовсе нежится, наслаждаясь прикосновениями его пальцев. Осмелев, он ласкал ее уши, очерчивал линию подбородка, щекотал шею, оглаживал плечи. И она поддалась, растаяла, сама потянулась за лаской, откинула одеяло, бесстыдно выставляя себя напоказ.

Мартин слышал ее порывистое дыхание, ощущал едва заметную дрожь. Он и сам тяжело дышал, желая большего, но не спешил переходить к откровенным ласкам, разве что снова приспустил бретельку сорочки, обнажая грудь. Едва касаясь кожи, провел пальцем по границе темного ореола вокруг соска. Эмилия потянулась, сладко подрагивая.

– Пожалуйста… – прошептала она.

– Мм-м? – Мартин сделал вид, что не понимает, а сам словно случайно коснулся самой вершинки груди.

– Ма-а-артин… пожалуйста…

Ее чувственность восхищала.

Эмилия вдруг перестала умолять. Она встала на колени, отбросила в сторону подушку, дернула покрывало, пытаясь добраться до желаемого. Мартин, улыбаясь, схватил ее за запястья и повалил на спину. Не отпуская рук, навис над ней, жадно поцеловал в губы. И отпрянул назад, опираясь на колени.

– Эми, моя маленькая Эми, какая же ты сладкая…

Мартин поднес к губам ее руку, попробовал на вкус ладонь, запястье, локтевую ямочку, нежную кожу над ключицей. Потом проделал то же самое с другой рукой. Потянул наверх сорочку, смял ее пальцами. Эмилия приподнялась, помогая ему, а потом обхватила за плечи, но он покачал головой:

– Нет, малышка, не торопись.

Сдерживаться было невыносимо трудно, но ему нравилось ласкать жену, нравилось касаться ее нежной бархатной кожи, нравилось, как она нетерпеливо извивается под ним и порывисто дышит.

Он спустился ниже и накрыл ладонями груди, набухшие, упругие, жаждущие ласки. Помял их пальцами, пощипал соски, припал губами к одному, вбирая его в рот, вырывая у Эмилии восторженный стон, потом – к другому.

– Моя сладкая, нежная…

– Больше не могу терпеть, Мартин… Пожалуйста!

Жалобный всхлип прозвучал лучшим в мире комплиментом. Пальцы погладили горячее лоно, словно невзначай задели чувствительный бугорок. Эмилия снова всхлипнула.

Когда он вошел в нее, обжигающе влажную и тесную, они оба были возбуждены настолько, что потеряли ощущение реальности. Единственное, что запомнилось, – это как Эмилия впилась ногтями в спину, достигнув пика, и как восхитительно тесно стало в ее лоне.

Очнувшись, Мартин обнаружил, что лежит на спине, а жена прильнула к нему, положив голову на грудь.

– Моя… – хрипло выдохнул он, целуя Эмилию в макушку.

– Мартюша, сыночек, ты уже проснулся?!

Громкий женский голос в соседней комнате заставил Мартина вздрогнуть, а Эмилию – приподнять голову и изумленно посмотреть на мужа.

– Мама, – шепотом объяснил он.

Забавно. Взрослый и сильный мужчина в ужасе уставился на дверь, как будто его застукали за чем-то непозволительным.

– Войдет? – уточнила Эмилия, с трудом сдерживая смешок.

– Нет, – Мартин выдохнул и откинулся на подушку, – но в покое не оставит.

– Мартюша! – Словно в подтверждение его слов в дверь постучали. – Я же слышу, ты не спишь!

– Но она знает, что я тут? – поинтересовалась Эмилия.

– Конечно, – фыркнул Мартин. – Потому и пришла. Ты смейся, если хочется. Сам знаю, это нелепо выглядит со стороны. – Он потянулся и обнял жену за плечи. – Матушка – это матушка. Она такая, какая есть. И бороться с этим бессмысленно.

– Сынок! Не заставляй маму ждать! – в дверь заколотили с удвоенной энергией.

Мартин издал тихий стон и сел:

– Надо выйти, она не отстанет. Оставайся тут, она хочет застать тебя в неловком положении, чтобы иметь преимущество.

– Да? – Эмилия вдруг широко улыбнулась. – А хочешь, будет наоборот? Ты не против?

Мартин скептически усмехнулся.

– Не веришь? Ложись! Я сама!

Он послушался. Сомнительно, что Эмилии удастся укротить матушку, но иначе придется вставать и разбираться с ней самому. А так хочется еще отдохнуть, поспать, хотя бы немного.

Эмилия спрыгнула с кровати, обернулась покрывалом, завязав концы узлом, взлохматила и без того спутанные волосы и на цыпочках подошла к двери.