Рог тритона

– Хочешь пойти со мной на праздник?

– Хочу, – сказал он и взял Русалочку за руку. – С вами и с ней.

Женщина приподняла красивые брови, а белокурый мужчина засмеялся.

– Хорошо, – согласилась она. – В субботу я приду за вами.

Все три дня до праздника Русалочка оживленно сообщала всем в школе, что ее с Принцем пригласили на веркиверк. Она просила няню заплести ее по-особенному, с волнением шепталась о чем-то с Альбиной Николаевной и, крутясь перед зеркалом в гардеробе, примеряла какие-то платья.

Принц собрался торжественным утром, отметив сдержанное смятение тем, что старательнее обычного почистил зубы и обувь.

Ах, какой был праздник! Словно подгадал к погоде – солнце не по-осеннему сияло во все небо, и в глазах людей отражалась будущая весна. Теплый город пестрел флагами и плакатами, навесы подъездов рвались ввысь на гирляндах воздушных шаров. По проспекту – сосчитать не успеешь! – проносились красные и желтые автобусы. С одной стороны площади, у памятника Ленину, на трибуне под транспарантом, стояли ряды строгих дяденек в темных пальто и по очереди читали неинтересные стихи в рупор. Но люди слушали вежливо, громко хлопали и даже кричали «ура». На другой стороне, во всех углах, немножко перебивая друг друга, шли представления на концертных площадках. Артисты в нарядных костюмах водили хороводы, народ толпился вокруг комедиантов, чечеточников, частушечников, пели какие-то хоры. Дети фотографировались с огромными Чебурашкой и крокодилом Геной, и всюду, куда ни глянь, с радужных лотков продавались мороженое и сладкая вата! Но женщина повела детей в кафе «Мороженое», где у нее работала знакомая. Мест за столиками, правда, не нашлось, зато им тут же принесли заказ к широкому подоконнику: высокие стаканы с шипучим лимонадом, а главное – вазочки с шариками вкуснейшего пломбира, усеянного шоколадной крошкой. Потом Эдуард Анатольевич – так звали белокурого мужчину – посадил Принца с Русалочкой на красочную тележку. Ее возила вокруг площади настоящая лошадь!

После катания смешные клоуны вручали детям призы за загадки. Их самим нужно было сочинить.

– Весной прилетает на дачу будить людей, а осенью улетает, – придумал Принц.

Клоуны не смогли отгадать, что это петух!

– Тонкие ниточки растут, растут, растут, и приходится стричь, – сказала Русалочка.

– Ай, у меня уже не растут! – засмеялся клоун с носом-шариком на резинке, снял колпак и оказался лысый!

Принц получил за петуха красно-зеленый резиновый мячик, а Русалочка – крохотного голыша в голубом фланелевом конвертике.

Но больше всего Принцу понравилось выступление фокусника на одной из площадок. Его серебряные пиджак и брюки выглядели как латы космического воина. Под воротом белоснежной рубашки трепетала крылышками бабочка-галстук. Такая же бабочка-усы чернела под носом, а сросшиеся на переносице брови походили на чайку в полете.

Помощник в блестящем трико вынес на сцену усеченный треугольник в звездах, высотой примерно со стол. Прямо с головы фокусника на пирамидку ловко опрокинулся черный атласный цилиндр, в руках же, будто вытянутая из воздуха, возникла хрустальная палочка. Фокусник взмахнул ею, проговорил магическое заклинание, и вначале из цилиндра повалил фиолетовый дым с искрами, а затем веселым фонтаном взвилась масса разноцветных лент! Но это было не все! Вслед за лентами показалась цветочная гирлянда. Подхватив ее кончик, фокусник медленно закружился на месте, и она стала на него наматываться. Не очень большой, между прочим, цилиндр выбрасывал гирлянду все быстрее. Она обернула серебряные колени фокусника, поднялась выше и росла, росла, росла, точно волосы Русалочки, – давно пора стричь! Цветы сплошь оплели его пояс, грудь, шею, и вот уже за первой бабочкой-галстуком скрылись встопорщенные бабочкой усы… А фантастическая гирлянда все не кончалась! Лишь когда она обвила лицо до самых глаз, в пышных лепестках послышалось глухое бормотание… и, о чудо! Фокусник стоял на сцене совершенно свободный, а гирлянда роскошными витками лежала у его ног!

Принц был как во сне и не верил собственным глазам. Этот человек – взаправдашний волшебник! Под конец он поднял чудодейственный цилиндр, потряс над толпой, и на людей посыпались ириски «Золотой ключик»! В руках у детей оказалось по ириске. Фокусник помахал цилиндром, поклонился и ушел. Ему хлопали долго-долго. Помощник унес звездную пирамидку…

Принц размечтался, что к Новому году выстругает в мастерской палочку, оклеит ее фольгой и смастерит из картона цилиндр. Спрячет туда все конфеты из новогоднего подарка и станет доставать их волшебной палочкой! Надо только придумать и выучить красивые слова заклинания. Представив, как Русалочка хлопает от восторга в ладоши и радуется его чудесам, Принц засмеялся. Фокусник, наверное, мог бы наколдовать и раковину…

В немноголюдной столовой или ресторане, сияющем зеркалами и люстрами, они ели за полотняным столиком ветчину, нарезанную как лепестки роз, зеленый салат и что-то восхитительное, горячее, в горшочках, со вкусом сливок, грибов и мяса. Стыдно было спросить, что это такое. В стеклянной вазе нежно румянились пушистые персики, с края свешивалась кисть винограда, сквозящая синим светом…

Когда Эдуард Анатольевич вез их в детдом на своих шикарных «Жигулях», Русалочка, засыпая от обилия еды и впечатлений, пролепетала:

– А где веркиверк?

– Какой веркиверк? – удивилась Мама.

Принц неожиданно для себя стал называть эту женщину Мамой в мыслях.

– Фейерверк, – объяснил он.

– Сложное слово, ха-ха-ха, – расхохотался Эдуард Анатольевич. Ее муж вообще много смеялся.

Дети, конечно, ужасно завидовали счастливчикам, и разговоров на следующий день была уйма. У Русалочки рот не закрывался, тем более что на прощание Принцу вручили пакет с фруктами и другими лакомствами. А вечером она заболела, и ей поставили горчичники. Принцу не позволили подходить к больной, но перед сном он проскользнул в девчачью комнату.

Русалочкина ладошка была горячей и влажной. Принц думал о несправедливости здоровья: сколько она мерзла летом на лодке – и все обошлось, а тут, из-за каких-то мороженых шариков…

* * *

Альбина Николаевна с утра позвала в директорскую. Принц испугался. Что они натворили?.. К директору, внушительной тетеньке в желтом парике, с губами, стянутыми в замочек, воспитанников водили в особых случаях нарушения дисциплины.

Там сидели Мама и Эдуард Анатольевич. Директор встала из-за кабинетного стола и разомкнула свой ярко-красный замочек:

– Ну, здравствуй, дорогой.

Принц оглянулся – за спиной не было никого, воспитательница вышла. Значит, это ему.

– Поздравляю! Теперь у тебя будет семья…

Директор говорила и говорила, а он в ужасе думал: а как же Русалочка? Мама ее не возьмет? Не хочет взять? Его девочку? Она выбрала только его? Почему?!

– Без Русалочки я никуда не пойду, – твердо сказал он.

– Что за русалочка? – растерялась директор.

– Моя, – пробормотал он.

Вновь выпорхнувшая из двери Альбина Николаевна со стопкой вещей Принца в руках подбежала к ней и, прикрыв рот ладонью, что-то прошептала в ухо.

– А-а, эта… – молвила директор и снисходительно улыбнулась.

– Девочка болеет, ей пока нельзя выходить на улицу, – затараторила воспитательница. – Вы обязательно встретитесь, когда она выздоровеет, но, наверно, не скоро, ангина очень заразна, ты же умный мальчик и хорошо знаешь, как опасно в таком состоянии… у девочки жар, ей нужен покой, и сегодня твою Русалочку должны поместить в больницу!

– Вы ее возьмете? – прямо спросил он Маму.

– Вот выздоровеет, тогда и посмотрим.

Ему не понравилось это «посмотрим», но взрослые громко заговорили и не дали уточнить вопрос. Мама принялась застегивать на нем какую-то незнакомую куртку.

– Я могу повидать ее сейчас? – осмелился он, уже одетый.

– Русалочка спит, не надо тревожить.

Смахнув что-то со щеки, Альбина Николаевна поцеловала его на прощание.

Принц смотрел в заднее окно машины на грустно повисшие головки подсолнухов. Они выросли летом на том месте, где он рассыпал семечки, принесенные когда-то Русалочкиным отцом.