Рогоносец

В семь лет Нафис пошел в школу и оказался в одном классе с Аслией, которую посадили за одну парту с ним. Они с ней действительно дружили. Ее отец был главным инженером большого комбината. Родители ходили друг к другу в гости. У Аслии был младший брат, моложе ее на пять лет. Школа находилась в двух кварталах от их дома, и в первом классе детей обычно отводила туда средняя сестра Валида, которая училась уже в восьмом классе. Старшая сестра Дания поступила в институт, когда Нафис и Аслия окончили первый класс. Она выбрала медицинский, решив стать врачом. Дания училась хорошо, но все знали, что она дочь одного из руководителей профсоюзов республики. И конечно, поступление Дании курировал сам министр здравоохранения. Закир Давлетгаров никогда не стал бы звонить или просить кого-то за свою дочь. Но этого и не нужно было делать. Все и так знали, чья дочь Дания Давлетгарова. На пятерки сдала все приемные экзамены. Золотую медаль в школе она не получила, у нее были две четверки, по алгебре и геометрии. Математику не любила и могла получить даже тройку по алгебре, но подобного развития событий не допустил бы директор школы. Зато химию Дания знала превосходно. К тому же по просьбе матери с ней еще и дополнительно занимался преподаватель химии. Денег он не брал, но благодаря папиным связям ему установили дома телефон. И он был очень благодарен. Закир Давлетгаров раньше работал в обкоме партии завотделом, до того как его выдвинули секретарем профсоюзной организации республики. Хотя некоторые считали подобное выдвижение не совсем повышением. Однако руководителем профсоюзов республики был старый большевик с довоенным стажем, и все знали, что он скоро должен уйти на пенсию. Поэтому молодого Давлетгарова рассматривали как реального кандидата на его место. Закир получил блестящую характеристику от своего непосредственного руководителя.

Тот понимал, как опасно иметь рядом молодого и перспективного заместителя, который работал раньше заведующим отделом обкома партии и реально считался кандидатом на его место. Именно поэтому он послал самые лучшие рекомендации на Давлетгарова в Москву, сделав все от него зависящее, чтобы его там утвердили. Он боялся, что его могут заменить на более молодого руководителя. И больше всех остальных старался, чтобы Давлетгарова перевели в Москву, избавляясь от возможного конкурента. В это сложно поверить, но этот руководитель просидел на своей должности до семидесяти восьми лет. Вот почему полезно избавляться от молодых и амбициозных заместителей.

Валида отводила детей в школу, а обратно они возвращались уже с бабушкой Аслии, которая заходила за ними после занятий. Так продолжалось до четвертого класса. Когда встал вопрос о переезде в Москву, больше всех радовалась Валида. Она оканчивала школу и собиралась поступать в театральное училище, считала, что может стать актрисой – участвовала во всех школьных спектаклях и выделялась среди остальных. Меньше всех этому событию была рада Дания. Она переходила на третий курс, и у нее появился молодой человек, с которым она начала встречаться. Мать предложила ей выбор. Либо остаться в Казани под присмотром бабушки, либо переехать с семьей в Москву. Дания выбрала Казань и осталась в старом доме вместе с бабушкой, а остальные члены семьи соответственно вчетвером переехали в столицу. Именно поэтому им разрешили оставить большую квартиру в Казани и выделили новую в Москве. Хотя после переезда в Москву все четверо поняли, что значит по-настоящему большая квартира. В Казани их квартира из пяти комнат со всеми службами и кухней насчитывала только девяносто четыре метра. И такая квартира считалась абсолютной роскошью. А в Москве им выделили пятикомнатную квартиру с двумя ванными комнатами и туалетами общей площадью сто восемьдесят метров. Мать не переставала удивляться роскоши, в которой жили правители большой страны. Семью прикрепили к правительственной поликлинике, которая находилась рядом с их домом, и к правительственному магазину. Теперь они могли заказывать продукты на дом. Их приносили в специальных пакетах. А еще самому Давлетгарову сразу выделили служебную «Чайку» с водителем, чем привели в полный восторг обоих детей. Валида отправилась сдавать экзамены на этой «Чайке» и провалилась уже на собеседовании. Потом она долго плакала, запершись в одной из комнат. А мать долго уговаривала отца позвонить кому-то из своих знакомых, пока он не согласился и не позвонил в Казань заведующему отделом культуры обкома. Тот соответственно перезванивал в Москву своему большому начальнику. И в результате в это театральное училище позвонили из отдела культуры ЦК КПСС. Валиду приняли на курс режиссера Самойлова без экзаменов и собеседования, в порядке исключения. Отец был очень недоволен, но Валида просто светилась, и мать успокоилась. Нафиса перевели в московскую школу, где учились многие дети из «элитного» дома.

По утрам к зданию школу подъезжали черные «Волги» и несколько длинных «Чаек». Был даже один большой «ЗИЛ», который принадлежал внучке кандидата в члены Политбюро. И Нафис пошел в эту школу. Ему было уже девять с половиной лет. Именно в этой школе и начались драматические события, которые так повлияли на его судьбу.

Глава 3

Я сидел на стуле минут пятнадцать или двадцать, размышляя о том, куда мог исчезнуть Мартин. Его телефон по-прежнему был выключен. Конечно, нужно звонить в полицию. Но я понимал, что начнутся неприятные разговоры, расспросы, опросы. Придется подробно рассказывать о наших отношениях, давать показания, вывернуть жизнь наизнанку и сделать ее всеобщим достоянием. Я подумал, что не совсем готов к подобным испытаниям. Только недавно «Коммерсант» назвал меня одним из самых успешных молодых людей, сделавших карьеру уже в новом веке. И теперь газеты и журналы с удовольствием набросятся на мою историю, рассказывая о том, как пропал сожитель вице-президента компании. Нет, я не готов к откровенности. А с другой стороны – нужно было что-то делать. Мартин жил один, в Москве у него ни друзей, ни родственников. Подозреваю, что его самым близким другом был именно я. И именно поэтому обязан предпринять меры по его поиску. Мне очень не понравились пятна крови на полу в кухне. Откуда они здесь появились и что именно здесь произошло?

Подумав еще немного, достал телефон и набрал номер Эдуарда Георгиевича Мегрелидзе. Это был руководитель частной охранной фирмы, которая работала с нами. Мегрелидзе был бывшим старшим следователем по особо важным делам, проработавшим в структурах милиции больше двадцати пяти лет. К пятидесяти годам он вышел на пенсию и с помощью своих грузинских друзей открыл частную охранную фирму, которая работала с нашей компанией. Охраняли наших топ-менеджеров в различных поездках и обеспечивали охрану нашего здания. Его фирма выполняла еще и различные деликатные поручения, собирая для нас информацию о нужных людях, иногда даже организовывая наблюдение или прослушивание наших возможных компаньонов или конкурентов. Одним словом, это был человек, к которому можно было обратиться за помощью именно в подобных случаях. Кроме того, он по работе часто общался с Мартином, которому я и поручал подобные деликатные проблемы. Поэтому и решил обратиться именно к Мегрелидзе.

– Слушаю тебя, – сказал он с характерным грузинским акцентом. Он старше меня на одиннадцать лет, но мы уже давно перешли с ним на «ты».

– Эдик, у нас появилась проблема…

– Что случилось?

– Пропал Мартин.

– Как это пропал? – не понял Эдуард. – Позвони на мобильный или домой. Может, он где-то задержался?

– Мы договаривались с ним вместе поужинать, – пояснил я своему собеседнику, – он должен был приехать ко мне еще два часа назад.

Мегрелидзе знал о наших близких отношениях с Мартином. Мы иногда позволяли себе ужинать даже втроем. Обсуждали деликатные поручения, о которых я мог говорить с Эдуардом только в присутствии Мартина. В подобных случаях лучше не доверять посторонним.

– Где ты сейчас находишься? – сразу понял бывший следователь.

– У него дома. Я приехал к нему домой.

– Напрасно, – осуждающе произнес Мегрелидзе. – Если с Мартином что-то произошло, то в квартиру скоро приедут следователи. Может, он попал в аварию?

– Типун тебе на язык, – нахмурился я, – что ты такое говоришь? У него на кухне свежие пятна крови, и вся квартира перевернута, как будто здесь что-то искали.

– Это еще хуже, – рассудительно произнес Эдуард. – Закрой дверь и никого не впускай. Там замок у него надежный?

– Да, сейфовая дверь. Еще несколько лет назад поставили.

– Очень хорошо. Закрой дверь, я сейчас приеду. Продиктуй мне его адрес. Только никому не открывай. Ты меня понял, Нафис? Никому не открывай.

– Понял, понял. Конечно, понял. Я сам переживаю. Не понимаю, что с ним могло случиться. Врагов у него нет. На работе все в порядке. Как ты думаешь?

– Я пока ничего не думаю, – ответил Мегрелидзе, – мне нужно приехать и разобраться на месте. Ты никуда не уходи и не выходи. Я приеду через полчаса. Только, ради бога, ничего не трогай, чтобы не осталось твоих отпечатков пальцев. Хотя ты наверняка уже там наследил.

– А что мне было делать? Я приехал и долго к нему звонил. Ни мобильный, ни городской не отвечали. А вторые ключи лежали у меня дома. В голову лезли всякие глупые мысли. Может, он случайно поскользнулся и упал в ванной или на кухне. Может, вообще почувствовал себя плохо.

– Он жаловался на сердце?

– Нет, никогда. Ты же его хорошо знаешь. Ему только тридцать недавно исполнилось. Какие болезни сердца? Он был очень здоровый человек. Черт возьми! Почему я говорю «был». Он действительно здоровый молодой человек, в этом можешь не сомневаться.

– Не нервничай, – посоветовал Эдуард, – я уже выхожу из дома. Сиди спокойно и никому не звони.

– Может, нужно заявить в полицию? – несмело предложил я.

– И что ты им скажешь? – спросил Мегрелидзе. – Что пропал твой друг? А ты случайно оказался в его квартире? В таком случае тебя сразу спросят – откуда у тебя ключи. И какова степень ваших отношений. Ты готов к подобным расспросам?

– Нет, конечно. Но все равно нужно что-то делать.

– Именно поэтому я сейчас спускаюсь по лестнице, чтобы забрать свою машину и приехать к тебе. Ты успокойся и не нервничай. Мы вместе что-нибудь придумаем. Может, он просто куда-то поехал, а в его мобильном телефоне закончилась зарядка.

– Хорошо бы, – пробормотал я. – Но мне не нравится этот беспорядок в его квартире и пятна, похожие на кровь.

– Это еще неизвестно. Может, он пролил томатный сок, – попытался поддержать меня Эдуард. – Поэтому ты выбрось из головы плохие мысли и дождись меня. Только никому не звони и не выходи из квартиры. Это может быть опасно.

– Все понятно, – уныло пробормотал я, тяжело вздохнув.

Посидев еще немного на стуле, поднялся и вернулся в комнаты. Здесь что-то искали. Интересно, что именно могли искать у Мартина? Он не бедный человек, все-таки столько лет проработал в нашей компании. Но и не особенно богатый. Все его ценные вещи я знаю точно, так как сам дарил ему эти подарки. Его часы «Фридерик Констант», его машина «Фольксваген Пассат», его запонки от «Дюпона» с бриллиантами, даже его новый ноутбук от компании «Сони». Все – мои подарки. И новый телевизор, который стоит в углу, тоже купил ему я. В таком случае, что такого важного и нужного могли искать в его доме незнакомцы? И каким образом они попали в эту квартиру, у которой такая надежная дверь и три замка? Ведь я сам открывал замки, прежде чем войти в квартиру. От таких мыслей раскалывалась голова.