Рок. Короткий роман

— Кто воевал — имеет право у тихой речки отдохнуть! — провозгласил он первый тост и — махнул.

За ним махнули все остальные и радостно заболтали снова. Лялька, любопытство в которой боролось с обидами, примостилась на табуреточке около Митюхи — спрашивать. Соседом с другой стороны оказался тоже давний знакомец по истории в гримерке — парень в кожаной жилетке на голое тело (несмотря на наступившее зимнее время). Имя его, как помнится, было Виктор, но все называли его не иначе как «Аспирант». Прозвище это происходило отнюдь не от научных успехов молодого человека, который бросил школу после восьмого класса и ни разу об этом не пожалел. А происходило оно от любимого выражения Вити, объемно отражающего его фаталистическое отношение к жизни: «Аспирантуру не бросишь!» Но — нужно отдать должное недоучке — легкомысленная внешность и одежда Виктора обманывали доверчивого собеседника, а был это на удивление знающий и умный паренек. Молчаливый только. Но уж если его прорывало, то много интереснейших вещей мог он порассказать, так что дружки только диву давались — откуда он все это знает.

— Мить, — зашептала Лялька, — а они кто такие, а?

— А ты слушай их и узнаешь! — ответил Митюха, с аппетитом закусывая. — Классные они ребята, ей-богу!

— А нашей Лесечке теперь сами менты честь отдают! — горделиво вещал Лелик, хорошо поставленным голосом.

— Как это, как? Расскажите! — шумели гости.

— Летом было дело, — охотно принялся рассказывать Лелик. — Леся же не может ехать как все, педаль давит на полную.

— Ну, Лелик! — жеманилась автолюбительница. — Так позволяет же машина! Что мне, плестись с «москвичами» прикажешь?

Гости восхищенно глядели не нее. В этой компании пределом мечтаний были старенькие «жигули», а у Леси, как выяснилось, под пышным мягким местом имелся совсем свежий «мерседес».

— Да, так вот. С вечера мы задержались на фуршете в Британском посольстве. Потом — не хватило, — продолжал Лёлик свой рассказ. — Поехали в «Асторию», а помнишь, как консул.

Тут Лёлик и Леся буквально закисли от смеха, вспоминая одним им известные тайные эпизоды совместной с дипкорпусом гулянки.

— А пресс-атташе? — умирала со смеху Леся.

Гости стыли во внимании.

— В общем, с утра Лесечке нужно было в Эрмитаж на конференцию, — отхохотавшись, продолжил Лёлик. — Тяжело, всю ночь, почитай, гуляли. Но деваться некуда — американская делегация, а она — ответственная по встрече. Еле собралась — опаздывает! Ну, в авто — прыг и порулила! Благо недалеко, по Невскому, прямо до площади, и уже на месте.

А если кто помнит — там поворот по дуге площадь Дворцовую огибает. На повороте поток машин, а на перекрестке — мент стоит. И тут нашу Лесю укачало! Тошнит — сил нет. И что делать? Остановиться — нельзя! Вплотную все едут. Но наша-то не растерялась! Высунулась в окошко, да как блеванет фонтаном! А сама ногой-то — да по газам! Мент так столбом и застыл. Поднял было палочку полосатую, а потом номера ее машины увидел, да так и опустил. А ведь с другой стороны — она ничего не нарушила! Теперь вот на этом перекрестке ей всегда менты честь отдают.

Конец его фразы потонул в общем хохоте, посвященном удали и бесшабашности героини рассказа.

— Что ей в Эрмитаже-то делать? Там «голду» не продают! — буркнула себе под нос Лялька, настроение которой понижалось пропорционально количеству выпитого.

— Археологи они, — внезапно ответил Аспирант. — С мировым именем. У Леськи — публикации на пяти языках, боюсь подумать, уже за полста перевалило. Умница она, каких мало. Большое будущее за ней. А у Лелика — и подавно. Он еще с ее отцом работал. Вместе в экспедиции ездили. А потом отец ее погиб. В горах под обвалом. Он альпинизмом с детства увлекался. Лелик после этого очень Леське с матерью помогал. Леське-то тогда едва четырнадцать исполнилось. А потом и поженились. Он ведь ее больше жизни любит. Да и работают вместе, и, кстати, ее мама тоже в археологии человек не последний. Сейчас вот в Мексику все вместе уезжают.

— А ты-то откуда знаешь? — недоверчиво покосилась на него Лялька.

— А я с ними в экспедиции летом езжу, очень раскопки люблю. Да и платят неплохо! — спокойно ответил Аспирант и вцепился зубами в перепелку.

Благостно протекала попойка. Вот и мандаринами запахло совсем по-новогоднему, народ пел романсы, Митюха аккомпанировал на рояле, Малыш на гитаре, тихо звенели бокалы, разливались ароматные напитки, и даже самые прожорливые уже насытились.

— Митенька, прочти что-нибудь новое, — просила Леся. И Митюха читал:

Зубровка, Москва, Салют, Opal. Все курят, а ты пропал, Медео, Истер, Белый Агдам, Мускат, Розе, Ереван. Salem, Samuil, Murad, Миксте. Вега, Победа, Ballet, my durling, Но помни при этом, что: every packet А government health WARNING.

Гости смеялись и аплодировали. А Лялька разомлела от сладкого «Мартини» и благостно разглядывала Лесины колечки, мечтая о том, что когда-нибудь и ей улыбнется судьба.

Внезапно в комнате появилась новая гостья. Звонка при этом не услышалось, что наводило на мысль о незакрытой двери. Митюха частенько забывал входную дверь запирать. Друзья неоднократно пеняли ему на это, но он философски повторял: «Кому суждено быть удавленным — утопленным не будет». И продолжал оставлять дверь незапертой. Новенькая, вероятно, знала об этой особенности хозяина и спокойно вошла, не позвонив.

— Привет честной компании! — звонким, каким-то искусственно резким голосом воскликнула она. — Что празднуем?

— Ааа, Танчик! Привет! Давно не виделись, — ответил Митюха дружелюбно. — Ты присаживайся, давай налью тебе «штрафную» как опоздавшей!

— Я посижу, посижу с вами Митя! Как же не посидеть со старыми-то друзьями! — Голос девушки был тонок и подрагивал. Черноволосая и темноглазая, с короткой стрижкой, сама маленькая, она казалась очень воинственной и нелепой среди разомлевших и веселых людей.

— Слышь, Танюх, ты чего какая-то заведенная? — вступил в разговор Аспирант. — Давай и вправду — «штрафную»! Сразу полегчает!

Та, которую назвали Таней, Танюхой и Танчиком, кивнула, взяла поднесенный бокал и залпом его осушила.

— Теперь можно и присесть в светском обществе, — возвестила она и стала протискиваться на диванчик, где мирно кемарил поднабравшийся Малыш.

Не обращая внимания на окружающих, она схватила спящего за грудки и стала трясти его с удивительной силой, крича ему в лицо: «Встал и пошел со мной, сейчас же! Я сказала — встал и пошел!»

Народ, пораженный странной сценой, застыл в оцепенении. Малыш, проснувшись, хлопал глазами и что-то пьяно бормотал. Дальнейшие события протекали в ураганном темпе.