Рок

Я подошла к одной из стен, на которой висела картина. Изображение было не самым пристойным, но эффект, видимо, имело неплохой, так как подобного рода сценки были развешаны почти по всем номерам "Ночной бабочки". Например, на этой - компания молодых людей и девушек купалась в лесном озере, ни капли не стесняясь друг друга и попутно занимаясь любовью во всех мыслимых и немыслимых позах. Я не скромница и то до сих пор краснею при взгляде на эти полотна, являющиеся гордостью хозяйки.

Достав из сумки небольшой уголек и сдвинув в сторону картину, я принялась осторожно рисовать прямо на шелковых обоях магический символ. Спустя несколько минут картина вновь встала на место, закрыв мои художества от постороннего взгляда.

– Это на всякий случай, - объяснила я своим девочкам, ответив на молчаливый вопрос в их глазах.
– Теперь никто по остаточной ауре не определит, что я когда-то здесь была. Своеобразная подстраховка, если я не успею замаскировать свои следы, и люди визиря по ним будут искать убийцу его помощника.

– Ты сошла с ума, - выдохнула Лайле. Улыбка слетела с ее лица, и она лишь сейчас в полной мере осознала, насколько все серьезно.

– Ну, туда мне и дорога, - махнула я рукой, уже направляясь к выходу.

– Удачи, Рок, - скорее прошептала мне в след Мам, но я прекрасно ее услышала.

И улыбнулась.

– Как думаешь, убьет или не убьет?
– Шеррос подбросил в воздух спелое красное яблоко и, даже не глядя на него, легко поймал.
– Хотя поставить вопрос следует иначе: выберется потом из его дома или нет?

– А если нет?
– Лайлисс заинтересованно смотрел на собеседника.
– Сомневаюсь, что ты будешь рыдать, но уверен в одном - потеряешь великолепного саирина.

Глава клана ничего не ответил, лишь ненадолго задумался и сделал очередной ход конем. Игра в шахматы продолжалась уже час, но саирины не слишком торопились, позволив себе небольшой каприз и отдых.

– Выберется, куда она денется, - наконец, заключил Шеррос.
– Она даже из султанского гарема умудрилась сбежать, а это было три года назад. Так что сейчас точно справится.

На этот раз воздержался от комментариев Лайлисс, ответив перемещением визиря на ближайшую белую клетку.

– Ты слишком сильно к ней привязан, - словно между прочим заметил Шеррос, не отрывая взгляда от шахматной доски. Но вызвал у золотого саирина только улыбку.

– Девочка достойна восхищения и уважения. И я горжусь ей, как превосходной своей работой, как художник восхищается картинами, а поэт поэмами... хотя это не помешало мне обречь ее еще на пять лет заточения. Если ты считаешь это привязанностью - твое право. Но ты знаешь не хуже меня, что она одна из лучших...

– Была бы, - добавил Шеррос.
– Была бы лучшей, если бы не один досадный факт. Ее мать.

– Тут тебе никого, кроме себя, винить нет смысла, - безразлично пожал плечами Лайлисс.
– У тебя были сотни вариантов действий, но ты выбрал именно этот путь. Да и Роксанна не была бы такой, какая есть, если бы не кровь...

– Достаточно, - перебил его Шеррос.
– Ни слова больше об этом!

Саирин сдержал усмешку и спокойно продолжил игру, хотя к этому моменту глава был уже явно не в самом хорошем расположении духа.

Наставник Рок знал едва ли не лучше всех остальных, насколько неожиданной была для Шерроса его первая любовь. И чем она в итоге для него завершилась. Но поделать, увы, ничего не мог. Ни тогда, ни теперь...

Партия в шахматы была очевидно проиграна, хотя сейчас эта беда Лайлисса волновала меньше всего на свете.

В Шер незаметно прокрался вечер. Улицы заиграли странным светом в золотисто-оранжевых лучах заходящего солнца, вытянулись тени, став чуть четче, оживились люди, благословляя минуту отступления дневного пекла, вдалеке запели молитву в одном из столичных храмов. Вечер как вечер, одним словом.

На Веселой улице было еще немноголюдно. Это чуть позже сюда поплывут толпы народа, когда солнце окончательно скроется за горизонтом, пуская в мир темноту, а каменные мостовые засверкают под светом масляных фонарей... Когда наступит время развлечения и удовольствия. А пока вокруг была тишина, что определенно играло мне на руку, избавляя от лишних свидетелей.

Я легкой тенью скользнула к черному входу в "Азалию" и по условленному сигналу постучала в дверь. Прошло всего несколько мгновений, прежде чем мне открыли. Шен оказалась невысокой, чуть полноватой женщиной с большими удивительными бирюзовыми глазами. В ней на первый взгляд не было абсолютно ничего примечательного, но глаза почти сразу же выбивали землю из-под ног своим безупречным и глубоким цветом.

– Проходи, Рок, - она пропустила меня внутрь и провела в одно из служебных помещений.
– Думаю, за час мы управимся, а потом уже на все воля судьбы. Я сделала все возможное, чтобы среди сегодняшних претенденток ты была лучшей.

Женщина помогла мне принять ванну и выкрасить волосы в черный цвет, пообещав, что через неделю он смоется, надушила ароматными маслами, уложила локоны каскадом по плечам и тщательно нанесла макияж. После чего подошло время для моего удивительного наряда. Оказалось, что верха из лоскутов не было вообще. Алый шелк крепился лишь наподобие юбки, плавно струясь по ногам до середины бедра. А вместо лифа здесь использовалось то самое пресловутое ожерелье, позвякивавшее при каждом шаге и абсолютно ничего не скрывающее.

Мне хватило мимолетного взгляда в зеркало, чтобы осознать - что это не я.

Глаза загорелись ярко-голубым в окружении пушистых длинных ресниц и плотного слоя темных теней, кожа приобрела идеальный тон, скулы чуть выделились румянами, подчеркивая изящность лица.

– Да... вы волшебница, - буквально выдохнула я.

Шен лишь усмехнулась.

– Поверь, три четверти красоты наших девочек - это моя работа, - поделилась женщина.
– При должном умении можно сделать богиню даже из простушки.

Я не могла оторваться от отражения. Не скажу, что идеальная красавица, но что-то в этом образе есть.

– Минут через пятнадцать я за тобой зайду, - добавила она напоследок, оставляя меня в комнате одну.

Я присела на кровать и вытащила из кармана своего плаща две склянки. Специально не брала с собой никаких лишних вещей и сумок, чтобы сюда не возвращаться. Открыла первую из прозрачного стекла с мутновато-зеленой жидкостью внутри и залпом все проглотила, стараясь не думать о том, из чего данное зелье было сварено. Иначе рвотные позывы обеспечены. Действия этой настойки должно было хватить на пять часов. Надеюсь, большего времени мне не понадобится.