Рокировка
Шрифт:
– "Создатель... хоть бы все получилось".
– Пора.
Мурашки и жар хлынули по телу, повергая тело - то в дрожь, то в холод. В этот раз оборот проходил без сильных болевых ощущений.
– "Второй раз не так больно", - нужно будет проверить еще несколько раз.
Черты лица ползли, тело тоже немного изменило свои пропорции.
– "Получается..."
На нее смотрело знакомое по прошлой жизни лицо. Лицо, которое она знала лучше многих, лицо любимой сестренки.
– "Думаю Вика будет не против".
– "Теперь стрижка".
На
– "Нужна заколка", - она не знала, носили ли заколки мальчики, но ходить по городу, видя все лишь одним глазом, было не слишком удобно.
– "Симпатично получилось", - Эля почти влюбилась в свой новый образ. От него, так и несло ностальгией, и запахом прошлой жизни. В глазах и бровях сестренки, легко угадывались собственные черты лица.
– "За мальчишку сойду", - телосложение третьего образа было более плотным. Но грудь была почти нулевая, она помнила, как комплексовала по этому поводу Вика. Бедра были чуть шире, чем у мальчишек. Но в остальном, она почти ничем не отличалась от сотен других молодых жителей города.
– "Разве что цветом волос", - цвет волос можно было сменить, но у нее рука не поднялась внести такую корректировку. В этом образе ей абсолютно ничего не хотелось менять.
Одежда осела на теле, как влитая. Сапоги, рубашка с закатанными рукавами, пояс и удобные кожаные штаны. Кошелек с парой серебрушек. И медальон на шее.
– "А главное никаких татуировок", - она еще раз, с удовольствием провела взглядом по своим чистым и бледным рукам.
Перед тем как нырнуть в неизвестность потайного хода, Эления Веймард напоследок оглянулась. Она ощущала странное волнение, это поступок должен был изменить многое.
– "Не буду кривить душой", - это изменит все.
Это была свобода... свобода для одной конкретной девушки. Бывают моменты, когда даже эмпаты устают нести ответственность.
– Пирожки с капустой. Вкусные горячие пирожки. С пылу и жару!!!
– По чем пирожки, - перед толстым торговцем остановился невысокий мальчишка, жадно водя взглядом по лотку с вкусностями.
– Медяк - штука. Вкусные пирожки. Попробуй один. Это бесплатно.
Обычно он не отвечал таким тоном своим покупателям. Но в эти мгновения его будто что-то подтолкнуло.
– Спасибо.
Светловолосый паренек выбрал среди горки румяной выпечки один пробный пирожок. Брен знал, что его кухня была одной из лучших в городе, поэтому с улыбкой смотрел, как меняется выражение лица мальчишки.
– "На северянина похож", - жители юга были темноволосыми, и светловолосые чужестранцы были здесь диковинкой.
– Как вкусно...
Голос паренька был потрясенным, он жевал горячее лакомство мелкими кусками, как это умели делать дети из достойных знатных семей. Обычный мальчишка уже давился бы горячими кусками, обжигаясь и отплевываясь ругательствами.
– "Не простой паренек".
– Дайте мне на все, - Брену протянули кулак с зажатой горстью мелочи. Мужчина взял деньги и раскрыв ладонь со звенящими монетами удивленно замер,
здесь было целых пять серебрушек.– На все...??
– Можно не только с капустой, главное чтобы без мяса. Положите мне все в эту симпатичную корзинку.
– С толчеными бобами и грибами стоят дороже - два медяка. С печеным яблоком и грушей по три.
– Положите все что есть.
В городе было светло и весело. Вдоль сотен улиц стояли сотни лотков с торговыми рядами. Одним из первых приказов Панарха была отмена всех налогов на продажу еды. Теперь едой можно было торговать везде, и не только на территории рынков как раньше. По городу бродили сотни менестрелей. Кабаки и таверны города были забиты до отказа.
– Эй паренек, - ее окликнул пожилой воин в доброй броне, - вступай в армию Таншера! Будь героем, будь настоящим мужчиной. Контракт на один год, и все женщины мира будут у твоих ног.
– "Кто им пишет такие тексты?"
– "Он так всех наоборот отпугивает", - впрочем может она была и не права, за следующие полчаса к рекрутеру подошли и записались несколько человек, в основном это были молодые юноши в возрасте до 20 лет.
Люди выглядели счастливыми и радостными, перекликаясь гортанными и громкими восклицаниями. Сотни женских и мужских голосов сливались в единый человеческий гул. Звуки детских игр, детский плач. Она уже забыла, почему избегала столь оживленные места раньше. Ментальный фон не давил на сознание так, как в детстве. Наверное она стала сильнее, или же она привыкла к этому неприятному шуму.
– Менестрели, выступление на цветочной площади.
Стайки детей оживленно перекликались, стараясь услышать друг друга в многоголосом гомоне улицы.
– "Нужно сходить посмотреть, менестрели это интересно".
В корзинке было больше сотни пирожков, источавших вокруг себя тонкий соблазнительный аромат домашней выпечки.
– "Хлеба и зрелищ", - некоторые детали человеческой психологии не меняются даже в другом мире.
Эля влилась в поток городской толпы, подсознательно контролируя по привычке пространство вокруг себя.
Люди думали о мужьях и женах, о детях, о том сколько нужно купить продуктов, о том чтобы заказать новые сапоги. Один человек решал что пришло время убить своего партнера по бизнесу. Пожилая женщина подумывала о самоубийстве.
Эля внесла необходимые правки в установки идущих рядом людей, и тут же покинула тесное пространство толпы. Она не любила вмешиваться в судьбы людей.
– "Однократное воздействие", - она дала шанс этим людям на неделю, потом ее установки ослабнут, и к ним возможно вернутся их прежние мысли.
– Менестрели...
Цветочная площадь встретила огромным плотным скоплением народа. Эля оглянулся в поисках свободного места и ее взгляд упал на стоящие напротив высокие стены. Это были стены форта.
В городе было несколько десятков каменных фортов, эти небольшие крепости внутри Таншера, были возведены несколько сотен лет назад прежними правителями. В те годы внутри города часто случались волнения среди граждан, что вело к пролитию крови. В таких бастионах можно было защищаться и пережидать городской хаос. Сейчас эти маленькие каменные крепости использовались, как казармы городской гвардии.