Рокоссовский против Моделя. Гений маневра против мастера обороны

План операции по второму этапу представите через Генштаб к 9 января, учтя при этом первые результаты по первому этапу» [161] .

Противник напряженно готовился к тому, чтобы сорвать наступление советских войск. С этой целью в декабре 1942 г. на главной полосе обороны и промежуточных рубежах была оборудована сеть опорных пунктов и узлов сопротивления. В западной части района использовались сооружения бывшего нашего среднего оборонительного обвода, проходившего по левому берегу Россошки и далее на юго-восток по правому берегу Червленой. На этом рубеже противник создал сплошную линию укреплений. В восточной части кольца, где также проходил бывший наш внутренний оборонительный обвод, были оборудованы опорные пункты и узлы сопротивления, причем сеть их распространялась в глубину до десяти километров, вплоть до самого Сталинграда. Противник широко применял минирование подходов к опорным пунктам и на танкоопасных направлениях. Для обороны были приспособлены железнодорожные насыпи, выбывшие из строя танки, вагоны и паровозы. Таким образом, окруженный противник не только имел значительные силы, но и опирался на хорошо подготовленные в инженерном отношении позиции, значительно развитые в глубину.

161

Цит. по: Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16(5–2). С. 475.

К началу наступления Донской фронт получил из резерва Ставки ВГК 20 тыс. человек пополнения, что для семи армий являлось каплей в море. Кроме того, было набрано еще около 10 тыс. человек за счет сокращения обслуживающего состава тылов, разгрузки госпиталей и медсанбатов. По настоянию генерала Воронова Ставка ВГК придала фронту артиллерийскую дивизию прорыва, два артиллерийских пушечных полка и один артиллерийский дивизион большой мощности, пять истребительно-противотанковых артиллерийских, один зенитный артиллерийский и три гвардейских танковых полка, две гвардейские минометные дивизии.

Для нанесения главного удара по решению генерала Рокоссовского привлекались три армии: в центре на узком фронте ставилась 65-я; справа к ней примыкала 21-я, а слева – 24-я. Вся авиация 16-й воздушной армии предназначалась для действий на главном направлении. Остальные армии – 57, 64, 62 и 66-я – должны были наступать с ограниченными целями на отдельных участках, стремясь приковать к себе как можно больше войск противника, лишая его возможности маневрировать силами. Этим армиям предстояло ограничиться только своими штатными средствами.

Большая роль в операции отводилась артиллерии, поэтому основное внимание Рокоссовский уделил тщательной отработке всех вопросов ее применения и взаимодействия с пехотой и танками. 65-й армии, наносившей главный удар, были приданы 1, 4 и 11-я артиллерийские дивизии, всего 37 бригад и полков РВГК. По решению Рокоссовского были созданы армейский противотанковый резерв и три армейские артиллерийские группы: дальнего действия (ДД) – в составе 11 артполков, с делением на три подгруппы, под командованием командиров дивизий; разрушения (АР) и гвардейских минометных частей (ГМЧ). В дивизиях первого эшелона создавались группы поддержки пехоты (ПП) в составе 6–7 дивизионов каждая. Группы поддержки пехоты (несколько слабее) были образованы и в дивизиях второго эшелона армии. Средняя оперативная плотность артиллерии во фронте была около 42 орудий и минометов на 1 км, в 65-й армии – около 135, а на направлении главного удара – на 11-км участке – около 170 орудий и минометов [162] .

162

См.: Надысев Г. С. На службе штабной. С. 91.

При такой высокой плотности артиллерийских средств на направлении главного удара было решено применить для поддержки атаки пехоты и танков одинарный огневой вал, который ранее не применялся.

Сталин, внимательно следивший за подготовкой операции «Кольцо», считал необходимым передать руководство по разгрому окруженного противника в руки одного человека. Это предложение было обсуждено в конце декабря на заседании Государственного Комитета Обороны, члены которого, как всегда, поддержали Иосифа Виссарионовича. В итоге было решено поручить окончательную ликвидацию противника генералу Рокоссовскому. 30 декабря Ставка ВГК издала приказ, согласно которому с 1 января 1943 г. создавался Южный фронт в составе 2-й гвардейской, 51-й и 28-й армий под командованием генерал-полковника А. И. Еременко. Сталинградский фронт ликвидировался. В состав Донского фронта передавались 57, 64 и 62-я армии [163] .

163

См.: Сталинградская битва. Хроника, факты, люди. В 2 кн. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. Кн. 2. С. 319–320.

31 декабря генерал-полковник артиллерии Воронов доложил Сталину, что работа по подготовке операции «Кольцо» продолжается полным ходом. Частями Донского фронта захвачено несколько важных командных высот, обеспечивающих артиллерии хорошее наблюдение и удобное исходное положение для предстоящих действий. Одновременно приняты меры по упорядочению службы воздушного наблюдения и оповещения, ведению активной разведки всех видов.

«Времени осталось немного, –докладывал Воронов. – Прошу приказать как можно скорее доставить сюда средства усиления, эшелоны с пополнением и транспорты с боеприпасами – все, что отпущено для Рокоссовского и Еременко для «Кольца». Я говорил и писал тов. Хрулеву, но пока все идет очень медленно и прибыло сюда очень мало. В этом вопросе прошу помощи. Тов. Еременко теперь перебросит всю авиацию для действий на юго-запад. Рокоссовский имеет мало истребителей для воздушной блокады. Прошу Вас усилить «Кольцо» истребительной авиацией» [164] .

164

Цит. по: Воронов Н. Н. На службе военной. М.: Воениздат, 1963. С. 304–305.

Решение Ставки ВГК о передаче всех войск, задействованных под Сталинградом, в состав Донского фронта было своевременным. Но с приближением 6 января – срок начала операции – становилось все более очевидным, что к этому времени фронт не будет готов к наступлению. Многие эшелоны с войсками и транспорты с вооружением и боеприпасами запаздывали. В таких условиях начинать операцию было рискованно. С разрешения Сталина ее начало было перенесено на 10 января.

5 января на рассмотрение и утверждение Ставки был представлен проект ультиматума, адресованный командующему 6-й армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю. Подготовленный текст с незначительными поправками был утвержден. Ультиматум подписали представитель Ставки ВГК генерал-полковник артиллерии Воронов и командующий войсками Донского фронта генерал-лейтенант Рокоссовский. Однако немецкое командование отклонило ультиматум.

10 января в 8 часов 4 минуты в полосе Донского фронта началась артиллерийская подготовка. Удар артиллерии чудовищной силы 55 минут крушил оборону противника, не оставляя живого места на занятой им земле. Затем артиллерия переключилась на огневой вал. Стена разрывов как бы звала за собой пехоту все дальше и дальше. Войска фронта вели наступление днем и ночью. К вечеру 12 января соединения 65-й и 21-й армий, несмотря на яростное сопротивление противника, завершили ликвидацию Мариновского выступа. После этого генерал Рокоссовский провел перегруппировку сил, переместив направление главного удара в полосу наступления 21-й армии с целью как можно быстрее взломать оборону противника и развить успех в глубину на направлении главного удара. 15 января войска Донского фронта преодолели сильно укрепленный средний оборонительный обвод. В тот же день Рокоссовскому было присвоено воинское звание генерал-полковника.

Армиям Донского фронта теперь предстояло преодолеть внутренний оборонительный обвод, где находились мощные укрепления в виде опорных пунктов с большим количеством дзотов, бронеколпаков и врытых в землю танков. Вся местность на подступах к ним была опутана колючей проволокой и густо заминирована. Невзирая на сильные морозы (–20–33°), войска фронта брали траншею за траншеей, дзот за дзотом. Положение противника все ухудшалось. Генерал-полковник Паулюс, понимая, что дальнейшее сопротивление бесполезно, 20 января попросил Гитлера предоставить ему полную свободу действий. Но Гитлер потребовал обороняться до последнего человека. 22 января войска Донского фронта возобновили наступление. Утром 24 января Паулюс обратился к Гитлеру с просьбой о капитуляции, но снова получил отказ.

26 января войска Донского фронта мощным ударом расчленили окруженную группировку на две части – южную и северную. С утра следующего дня началось их уничтожение. 28 января соединения фронта вышли на северный берег р. Царица, а в ночь на 29 января – в район вокзала и в юго-западную часть Сталинграда. Генерал Паулюс доложил в Ставку Гитлера, что, по расчетам его штаба, «6-я армия продержится не дольше, чем до 1 февраля». В ответ Гитлер послал Паулюсу радиограмму, массу орденов и медалей и приказал повысить в званиях умирающих от голода, ран и холода солдат и офицеров. 30 января части 64-й армии прорвались к центру Сталинграда – к железнодорожному вокзалу и площади Павших Борцов и к 6 часам утра следующего дня почти полностью окружили их. Около 8 часов в штаб ОКВ поступила последняя радиограмма из штаба 6-й армии: «Русские у дверей, готовим разрушения. Разрушаем» [165] . В это время Паулюсу принесли последнюю телеграмму от Гитлера: «Поздравляю Вас с производством в фельдмаршалы». Новоиспеченный генерал-фельдмаршал 31 января был взят в плен и направлен в штаб Донского фронта. Здесь в ночь на 1 февраля Рокоссовский и Воронов, которому накануне было присвоено воинское звание маршала артиллерии, провели первый допрос командующего 6-й армией, который отказался отдать приказ о немедленном прекращении сопротивления его войск.

165

Цит. по: Сталинградская битва. Кн. 2. С. 522–523.

Утром 1 февраля в 8 часов 30 минут содрогнулась земля, и смерч невиданной силы обрушился на упорствующего врага. Огневой налет 15-минутной продолжительности окончательно его доконал. В тыл потянулись вереницы вражеских солдат, сдавшихся в плен. В донесении Сталину маршал артиллерии Воронов и генерал-полковник Рокоссовский отмечали:

«Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.II.43 г. закончили разгром и уничтожение сталинградской группировки врага….В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились» [166] .

166

Цит. по: Кардашов В. И. Рокоссовский. С. 309.