Роковая Фемида. Драматические судьбы знаменитых российских юристов

После такого ответа государь отказался от выраженного им намерения прекратить уголовное преследование Сухомлинова. Тем не менее, именно после этой встречи с императором карьерный рост Александра Алексеевича фактически прекратился и он постепенно стал терять позиции.

Вскоре, 7 июля 1916 года, Хвостов был освобожден от занимаемой должности и неожиданно для себя назначен министром внутренних дел. Но это решение, как позже и сам понял Александр Алексеевич, скорее всего было сделано только лишь для того, чтобы подсластить пилюлю и без шума отправить его в отставку. Уже через два месяца Хвостов оставил и пост министра внутренних дел, сохранив за собой только должности сенатора и члена Государственного совета. 1 января 1917 года он был произведен в действительные тайные советники, но это уже ничего не решало…

После низвержения императора Хвостов покинул Санкт- Петербург и поселился в своем имении в Елецком уезде Орловской губернии. Его допрашивала Чрезвычайная следственная комиссия, и он, как и многие другие царские сановники, готовился к худшему. До предъявления обвинения тогда дело не дошло, но поволноваться ему и всей семье пришлось изрядно, особенно после того, как были расстреляны министры юстиции И. Г. Щегловитов, Н. А. Добровольский и некоторые другие коллеги Александра Алексеевича. Однако в этот, очень суровый период жизни, он сумел взять себя в руки. Проживая в Ельце он писал мемуары, активно занимался домашним хозяйством. Но, к сожалению, ничего не проходит бесследно — 23 ноября 1922 года Александр Алексеевич Хвостов скончался.

Иван Григорьевич Щегловитов (1861–1918) «СУД ПРЕВРАЩЕН В „КАПИЩЕ БЕЗЗАКОНИЯ“

Щегловитова ввели в Екатерининский зал. Там, сконфуженный и растерянный, красный от холода, а возможно, и от волнения, высокий ростом, он был похож на затравленного зверя.

Ему предложили стул, он сел. Кто-то дал папиросу, он закурил. Находившиеся в зале люди с любопытством разглядывали некогда грозного министра юстиции и руководителя царской прокуратуры, но теперь он никому не был страшен.

Иван Григорьевич Щегловитов происходил из потомственных дворян Черниговской губернии, где у его отца было имение и полторы тысячи десятин земли. Он родился 13 февраля 1861 года. Двадцати лет, окончив с золотой медалью Императорское училище правоведения, начал службу при прокуроре Санкт-Петербургского окружного суда в чине титулярного советника. Через некоторое время молодого чиновника направили в распоряжение следователя 9-го участка города Санкт-Петербурга. На новом месте Иван Григорьевич освоился быстро, и вскоре ему доверили самостоятельно производить следственные действия. Правда, занимался он этим хлопотным делом недолго. В конце года его перевели кандидатом на судебные должности, но теперь уже в более высокую инстанцию — при прокуроре судебной палаты. Прослужив полгода, как теперь сказали бы, "на побегушках", он занял место секретаря при прокуроре палаты. Его годовое содержание, включающее жалованье, столовые и квартирные, составляло вполне приличную сумму в полторы тысячи рублей.

Трудоспособный, усидчивый, умный, хорошо знающий законодательство, особенно уголовное, Иван Григорьевич обратил на себя внимание начальства. Бывший тогда прокурором Санкт-Петербургской судебной палаты Н. В. Муравьев, строгий и требовательный к подчиненным, быстро оценил блестящие способности своего сотрудника и старался держать его при себе. Когда Министерству юстиции потребовались толковые чиновники для проверки работы прокуроров и судебных следователей в Витебской губернии, Муравьев в числе других направил туда и Щегловитова. Справился тот со своими обязанностями превосходно.

Спустя два года после начала службы определением департамента герольдии Правительствующего сената от 19 октября 1883 года Иван Григорьевич произведен в коллежские асессоры. Вскоре после этого он назначается исполняющим должность смотрителя здания Петербургских судебных установлений, а в начале февраля 1884 года возвращается к исполнению своих основных обязанностей — секретаря при прокуроре судебной палаты. Тогда же Н. В. Муравьев представил молодого юриста к награждению орденом Святого Станислава 3-й степени, что для двадцатитрехлетнего чиновника было большой честью. Он получил его 6 июня 1884 года.

Когда Н. В. Муравьев перешел на должность прокурора судебной палаты в Москву, Щегловитову была предоставлена первая самостоятельная должность товарища прокурора Нижегородского окружного суда. В городе на Волге он провел два года, а весной 1887 года возвратился в столицу, где занял должность товарища прокурора Санкт-Петербургского окружного суда. Здесь он прослужил три года. Ему приходилось выполнять разные поручения, но на всю жизнь ему запомнилось одно из первых: присутствие при казни "первомартовцев" — А. И. Ульянова и его товарищей, покушавшихся на жизнь императора Александра III и приговоренных за это к повешению. Позднее Щегловитов рассказывал, что воспринял это поручение как "чрезвычайно тяжелое". Ночевать накануне ему пришлось в Шлиссельбургской крепости, и всю ночь он не мог сомкнуть глаз. Утром, надеясь получить телеграмму о высочайшем помиловании, придумывал всяческие отговорки, чтобы только оттянуть казнь. И только после настойчивых требований коменданта крепости и жандармского офицера казнь состоялась.

Постепенно Щегловитов приобретает опыт и быстро преодолевает одну ступень служебной лестницы за другой. В ноябре 1887 года он становится надворным советником. В эти же годы активно сотрудничает в газетах и журналах, публикуя статьи на правовые темы. Только в "Юридическом вестнике" за пять лет появились пятнадцать его статей. Тематика публикаций была самая разнообразная, что свидетельствовало о широкой юридической эрудиции автора: "Сопротивление и неповиновение властям", "Права прибрежных владельцев в отношении судовых пристаней", "О праве судебных следователей направлять дела к прокурорскому надзору без производства следствия", "Участие потерпевшего от преступления в уголовном преследовании", "Уголовно-частный порядок преследования по Судебным уставам" и другие.

В январе 1890 года Щегловитов получает очередную награду — орден Святой Анны 3-й степени, а в декабре назначается за обер-прокурорский стол в Правительствующем сенате. В следующем году Н. А. Манасеин переводит его в аппарат Министерства юстиции на должность заведующего уголовным отделом законодательного отделения. Благодаря своим личным качествам, старательности, основательности во всем, за что бы он ни брался, а также блестящим способностям и великолепной теоретической подготовке Иван Григорьевич сумел в 1893 году занять место юрисконсульта министерства. Оно считалось престижным, к тому же хорошо оплачивалось. Публицист И. В. Гессен писал, что юрисконсультская часть относилась к "привилегированной, аристократической" службе в министерстве. "Это был настоящий питомник министров и их товарищей", — сообщал он.

Щегловитов продолжал активно сотрудничать в юридических периодических изданиях и стал, в частности, одним из лучших авторов в возобновленном Н. В. Муравьевым "Журнале Министерства юстиции", а позднее и в газете "Право".

В 1894 году Щегловитов был назначен прокурором Санкт-Петербургского окружного суда, а в следующем году — товарищем прокурора столичной судебной палаты. Здесь он получил чин статского советника и сумел проявить себя не только хорошим организатором работы, но и блестящим судебным оратором. Одну из самых ярких обвинительных речей он произнес по крупному уголовному процессу — о подлоге духовного завещания миллионера Грибанова.

Иван Григорьевич был одним из самых эрудированных юристов того времени. С 1889 года он действительный член Юридического общества при Санкт-Петербургском университете. Вскоре его избрали членом ревизионной комиссии, а затем секретарем общества. Одним из первых Щегловитов понял всю ценность судебной фотографии для расследования преступлений и дал этому научное обоснование. В 1891 году он прочитал в Юридическом обществе доклад "Фотографическая экспертиза документов", и вскоре он был опубликован в третьем номере журнала "Юридическая летопись". На доклад и статью в печати появились многочисленные отклики, в частности, в "Судебной газете". В следующем году Щегловитов печатает в "Северном вестнике" еще одну статью — "Судебная фотография", которую также не обошли своим вниманием критики. Теорию он успешно совмещал с практикой — в бытность свою прокурором в Петербурге учредил там первую судебно-фотографическую лабораторию.