Роковая связь

Вернувшись в коридор, выключила свет и затворила дверь, направившись к следующей. Там имелось еще два помещения с различными вещами, затем она добралась до тренажерного зала Хью. Жених часто проводил время в этом месте; она медленно прошла по просторному помещению, изучая скамьи для жима, боксерскую грушу, ванны со льдом и сауну, не найдя ничего, что он пожелал бы упрятать.

Пройдя на противоположную сторону зала, она отперла и распахнула первую дверь, а затем включила свет.

Войдя внутрь, Нора неожиданно закричала при виде лысого мальчугана, сидящего на полу со скрещенными ногами и удивленно пялящегося на нее.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ

— Ты, блядь, кто еще такой? — прошипела Нора, и глаза мальчика округлились от мата.

— Майлз. — Личико ребенка блестело от высохших слез, а к груди он прижимал зеленую плюшевую игрушку.

Нора тут же скривилась и поморщилась от своего поведения.

— Прошу прощение, Майлз. Я… как ты здесь очутился? Как давно ты здесь находишься?

Должно быть, она сделала что-то не так, поскольку ее тон, похоже, дал понять, что психануть — это нормально; мальчик икнул, потом разрыдался. Она огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь, что поможет, кого-нибудь, кто хоть как-то смыслит, ибо ее единственный опыт общения с детьми был на съемочных площадках, да и все они были сорокалетними, каким-то образом перевоплотившимися в малолеток.

Нора легонько похлопала мальчика по плечу, и он кинулся к ней, напугав до усрачки. Он обхватил ее шею руками, и она неловко погладила его по спине, как когда-то гладила кота, и, похоже, это его успокоило, потому что сопенье затихло.

Освободившись, она попыталась снова поговорить:

— Майлз, солнышко. Как ты сюда попал?

— Не знаю, — он шмыгнул носом. — Я тут проснулся.

Что ж, эта информация оказалась бесполезной. Она оглянулась и заметила у двери распахнутый рюкзак, содержимое которого было разбросано по полу. Ей пришла в голову ужасная мысль: возможно, этого ребенка заволокли сюда еще до убийств и забыли или потеряли во время событий прошлой ночи.

— Ты голоден, Майлз? Пить хочешь?

Он кивнул: вид у него был неважный. Его трясло, выглядел почти белым. Кемп попыталась определить его возраст, но не знала на какой критерий опираться. Три года? Семь? Она понятия не имела.

— Оставайся здесь. — Нора поднялась. — Сейчас вернусь.

Вернувшись в коридор, актриса закрыла дверь и трусцой направилась в тренажерный зал, взяла несколько бутылок воды из мини-холодильника, затем заглянула в небольшую кладовую. Там были протеиновый порошок, энергетические батончики и орехи. Ничего, что могло бы понравиться малышу, но на всякий случай взяла несколько батончиков и парочку пакетиков кешью и миндаля. Вернувшись в комнату, она свалила их в кучу на полу перед ним.

Мальчик тут же открутил крышку и жадно выпил воду, не сводя с нее глаз. Набрав в легкие воздуха, он вытер рот тыльной стороной ладони.

— Спасибо.

Она отвела взгляд и распустила волосы. Кемп не знала, откуда взялся этот мальчик и почему оказался в их подвале, но нужно было осторожничать, чтобы тот не узнал ее. К счастью, малолетки не были ее целевой аудиторией. Женщина отступила назад.

— Сейчас принесу тебе кое-какие вещи, а потом мы выясним, где твои родители и как вернуть тебя домой, хорошо? Я ненадолго отлучусь, но вернусь.

На его личике отразилась тревога.

— Обещаете?

— Обещаю. — Она подошла к двери, которая закрылась за ней. Дверь была заперта, и она на мгновение запаниковала, затем увидела датчик отпечатков пальцев, установленный на стене. Прижав палец к считывающему устройству, распахнула дверь и махнула рукой мальчику, который уже разрывал энергетический батончик и запихивал в рот гранолу, покрытую шоколадом.

Оказавшись в коридоре, Нора осторожно затворила за собой дверь и еще раз проверила, заперта ли она.

Блядь. Блядь, блядь, блядь, блядь, блядь.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ

Узнав, что именно дражайший жених прячет в подвале, Нора планировала обдумать информацию и проанализировать потенциальные риски, прежде чем приближаться к нему, если вообще приблизится. Этот план пришлось перечеркнуть. Нельзя было оставаться с ребенком. Она пребывала в ярости от того, что женишок позволил этому малышу отсиживаться там, в темноте, без еды и воды, пока они восседали за сраным обеденным столом и трескали ризотто с лобстером.

Черт подери, она ведь была в положении. Он станет отцом. Отцом, который, очевидно, припрятывал детей куда-то в глубь дома и забывал о них.

Поднявшись по подвальной лестнице, актриса пронеслась через нижний этаж, затем поднялась по парадной лестнице на второй этаж. Дойдя до двери спальни Хью, Кемп подергала за ручку — заперто, — после чего со всей силы ударила кулаком по двери. Его спальня была одной из немногих дверей в доме, которая не открывалась ее отпечатком пальца.

— Чего? — крикнул он с другой стороны.

— Дверь открой, — потребовала она.

Он открыл, но самую малость.

— Чего? — повторил Айверсон.

Она протиснулась внутрь, и от ярости отвлек вид растопленного камин. Он закрыл стеклянные дверцы, но оттуда все равно исходил тепло. На дворе был сентябрь. Какого черта он развел огонь? Она отвлеклась от топки и повернулась к нему лицом.

Он выглядел взбешенным. Ей же было начхать.

— Нужно поговорить о подвале, — выплюнула она.

Он замер, и Нора заметила, как на долю секунды мужчина решил притвориться невиновным. Она бросила на него взгляд, и он разочарованно рыкнул.

— Черт подери, я с этим разбираюсь.

— Ну, у тебя хуёво получается.

Он поднял руку.

— Как ты вообще попала в кабинет? Твой отпечаток не допущен к доступу.

— Он не в кабинете. Ты его туда упрятал? — женщина попыталась прикинуть, не было ли здесь вентиляции или какого-нибудь прохода, чтобы мальчик сумел пролезть. Может, он предоставил ребенку постель, еду и напитки, а тот пробрался наружу. Она еще не добралась до кабинета, но он должен быть за одной из оставшихся дверей в коридоре.

— Кого? — он смотрел на нее безучастно.

— Мальчика, — огрызнулась она. — Кого ж, блядь, еще?

— Какого такого мальчика? — он в замешательстве откинул голову назад. Нора сузила глаза, наблюдая за его лицом и пытаясь определить, настоящие ли эти эмоции.

— Запертого в подвале лысого мальчика, — медленно произнесла она, выделив каждое слово.

— Прямо сейчас? Прямо сейчас в нашем подвале находится мальчик? — он был отличным актером — лучшим в мире, — но эта игра, этот резкий тон, изумленные глаза… все это сбивало с толку, сбивало с ярости.