Роковая женщина

— Боже правый! Как ужасно! У меня нет слов. И в компании все знали? Ну, об этом?..

— Думаю, да. Мэгги свою ориентацию не скрывала. Ну и что? Какие у вас-то проблемы?

— Да, в общем-то никаких. Просто неожиданная новость. Надеюсь, там не подумают, что и я такая?

— Сомневаюсь, — сухо ответил Гордон. — Но я буду неотлучно с вами.

— Вы думаете… вы думаете, что тогда они примут нас за любовников?

— Вероятно. А вас это беспокоит?

— Нет, если вам это все равно, — ответила Алекс осторожно. — Но что подумает Вики?

— Это ее не касается.

— Как? — Алекс ничего не понимала. — Она позволяет вам спать с другими женщинами?

— Не она позволяет мне что-либо, — резко ответил Гордон, — а я делаю, что мне хочется!

Алекс не знала, что и подумать. Сэм предупреждал ее, что Гордон — лихой парень. Но, похоже, это мягко сказано. Он — настоящий плейбой, в худшем смысле этого слова. Правда, есть единственное смягчающее обстоятельство — он этого и не скрывает. Хоть в этом Гордон честнее Роберта. Он не лгал женщине, чтобы затащить ее в постель, и просто брал то, что хотел. Однако это открытие не сделало его в глазах Алекс менее привлекательным. Скорее наоборот. Он оказался сложной натурой, с загадочным прошлым, о котором она могла только догадываться. Интуиция подсказала Алекс, что не так уж много любви было в его детстве.

— Конечно же я расскажу Вики о вас. И что между нами только деловые отношения, — добавил Гордон.

— И она вам поверит?

Алекс не сомневалась, что, окажись она на месте Вики, вряд ли бы поверила.

— Конечно. Я же вам говорил, что никогда не лгу женщинам. И они знают это.

— Они?

Гордон озорно улыбнулся.

— Да, их у меня порядочно.

— Но, надеюсь, сейчас только одна?

— Что, интересно? — поддразнил Гордон.

— Нет, — смутилась Алекс, — я просто пытаюсь вас понять.

Он рассмеялся.

— Пока это для вас трудная задача. Не пытайтесь понять меня, Алекс. Одного месяца на это не хватит. Делайте, как я вам скажу, и вы уедете домой с таким количествам денег, о котором даже мечтать не могли. И, если захотите, можете купить тот мотель в Майнтоне.

9

— О! Смотрите! Это Сидней?! Господи! Какой огромный! В жизни не видела столько крыш внизу! А там что, море? Точно, там пляжи, песок. Я никогда не была на побережье. Как здорово! А вода, какая синяя… Боже, какая красота! Гордон, посмотрите, это — гавань? Вон там внизу, прямо под нами.

Восторг Алекс заставил Гордона вспомнить и свое первое знакомство с Сиднеем. Правда, оно было не с воздуха.

Он въехал в город в кабине мебельного фургона, поскольку добирался автостопом с северо-востока Квинсленда. Грязный, голодный, до смерти уставший, Гордон сразу же был очарован городом. Сквозь ажурные перила моста и дальше, через залив, он увидел Сиднейскую гавань.

День был ясным, и море сияло голубыми переливами, в которых искрились тысячи огоньков, зажженных летним солнцем. В небе медленно проплывали пышные облака, и, как их отражение, по яркой сини залива скользили белые яхты, оставляя за собой легкую пену. Море, небо — все казалось огромной палитрой, на которой постоянно менялись краски, перемешивались, переходили одна в другую…

Красота ошеломила юношу. И тогда Гордон поклялся себе, что добьется в жизни всего, чего бы это ни стоило. А когда станет достаточно богатым, первое, что он сделает, это купит себе хорошее жилье — обязательно с видом на залив.

На это потребовались годы упорного тяжелого труда, но, в конце концов он добился своей цели.

Гордон, отстегнув ремни, приподнялся с кресла и, наклонившись над Алекс, выглянул в иллюминатор.

— Нет, это Ботани-Бей. Гавань и мост — севернее. И, скорее всего их отсюда не будет видно. Но не расстраивайтесь, вы все отлично рассмотрите с балкона моей квартиры.

Алекс резко повернулась и нечаянно задела его нос своим. От неожиданности она тихо вскрикнула и взглянула на него широко распахнутыми фиалковыми глазами, в которых все еще светились радость и изумление от только что увиденного.

Гордон не спешил отстраниться и занять свое место. Он, все еще склоняясь над девушкой, испытывал огромное желание поцеловать ее. Это желание преследовало его с самого начала полета, когда с детской непосредственностью Алекс призналась, что никогда не летала на самолете и ужасно боится. Но вскоре восхищение взяло верх над страхом. А восхищало Алекс буквально все. И салон первого класса, и взлет, и превосходное обслуживание, и шампанское, и обед. А сейчас — конечная цель их путешествия. Гордону страстно захотелось разделить с девушкой неподдельную радость и удовольствие первооткрывателя, почувствовать тепло и свежесть ее тела, смотреть на нее неотрывно и… целовать.

Он непременно сделал бы это, но неожиданно возникший рядом стюард вежливо попросил его занять свое место и пристегнуть ремень. Самолет пошел на посадку.

Минутное сумасшествие отступило, и Гордон мысленно выругал себя за то, что чуть не поддался глупому порыву. Поцелуй мог полностью испортить дело. Девушкам, особенно таким, как Алекс, обычно не нравятся нахальные мужчины, готовые «лапать» их в самый неподходящий момент. Решив, что он такой же развратник, как и Роберт, она немедленно вернулась бы домой.

Чтобы немножко успокоиться, Гордон глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул. Черт возьми! Как же близок я был к провалу! — ругал он себя. Похоже, мой самоконтроль дал сбой, а в пентхаусе спасительного стюарда рядом не будет. Мы останемся там наедине, так что надо себя полностью контролировать.

Ничего, шепнул ему внутренний голос, ночь с Вики все уладит. Позвони ей, как прилетишь, и пригласи к себе.

Идея была неплохой, но Гордон сразу же постарался выбросить ее из головы. Нет, только не сегодня! Крайне невежливо оставлять Алекс одну в ее первый же вечер в Сиднее. Надо действительно показать ей город, что-нибудь особенное. Свозить в тихое безопасное место. Пожалуй, «Причал» как раз то, что надо. Вряд ли ресторан переполнен в середине недели, да еще в это время года. Так что заказать в нем столик проблемы не составит, а если немного повезет, то можно занять местечко у окна с видом на залив. А с Вики можно подождать до пятницы. Это наверняка и ее больше устроит.

Бегло взглянув на невольную причину всех своих проблем, Гордон насторожился, увидев, что девушка побледнела и, вцепившись в подлокотники кресла, закрыла глаза.

Самолет заходил на посадку и резко накренился, делая вираж. Ощущение не из приятных, особенно если летишь впервые. Кажется, что самолет вот-вот зацепит крылом воду и рухнет. Бедное дитя, подумал Гордон, да она перепугана до смерти.

Вспомнив данное Сэму обещание присмотреть за «малышкой», он нежно взял руку девушки и ободряюще сжал. Алекс вскинула голову и открыла полные ужаса глаза.

— Не бойтесь, — мягко сказал Гордон. — Все в порядке, мы не падаем. Просто идем на посадку. Все будет хорошо, — повторил он и сам поверил, что так и будет.

Алекс неожиданно рассмеялась. Он не понял почему. Возможно, просто так, без причины. Но возможно, из-за стресса. Ясно, что она жутко испугалась. Да и сейчас боится приземления. Очевидно, всякого наслышалась.

Но ничего, даже мало-мальски похожего на предположения Гордона, у Алекс и в голове не было. Все страхи от полета сразу же улетучились, когда Гордон, выглядывая в иллюминатор, наклонился над ней, взгляды их встретились, а дыхание смешалось. На самом деле девушку гораздо больше испугало прикосновение его руки, мягкой и теплой, нежное пожатие и неотрывный гипнотизирующий взгляд Гордона.