Роковое дерево Книга пятая

— Я слушаю. — Кларк подошел к столу и устроился в одном из кресел для посетителей. — Что у вас стряслось?

— Кое-что меняется, — осторожно проговорил Сеглер. — Только что здесь был Лео. Возможно, он получил доказательства того, что Вселенная перестала сжиматься. Он получил новые цифры синего смещения. Похоже, темпы схлопывания замедляются. Он считает, что красное смещение восстанавливается.

— Но последнее сканирование еще не закончено…

— Я знаю. — Директор придвинул другу через стол бумаги, оставленные Дворжаком. — Взгляните. Что скажете?

Тони придвинул к себе страницу и быстро проглядел ее. Дойдя до середины уравнений, он остановился, вернулся к началу и начал снова, а затем прочитал все еще раз, чтобы убедиться, что ничего не пропустил.

— Дворжак эти цифры не из воздуха взял? — спросил Кларк, ведя пальцем по соответствующей строке.

— Уравнения его, — подтвердил Сеглер, — а числа из текущего сканирования. Думаю, он заметил несоответствия, которых не ожидал, и запустил прогностическую программу.

— Тут написано, что схлопывание в секторе B240-22N значительно замедлилось, — заметил Кларк.

— Лео думает, что речь идет о чем-то большем. Он считает, что аномалия, возможно, распадается.

— Разве это может быть? — Кларк оторвал взгляд от расчетов. — Знаешь, схлопывание Вселенной не может вдруг рассеяться, как туман на ветру.

— Вот для этого вы мне и нужны. — Сеглер протянул руку за расчетами. — Мы пока молчим. Ждем результатов. Надо понять, что на самом деле происходит там, — он неопределенно указал на потолок, — в великом запредельном мире.

— Хороший план, — согласился Кларк, возвращая листы. — Каков следующий ход?

Директор Сеглер изложил свой план, а Кларк слушал, время от времени кивая в знак согласия. В заключение Сеглер сказал:

— Вы бы очень нам помогли, поработав с Лео. Я советовал ему попросить Патрика помочь с расчетами, но пусть Патрик лучше твёрдо держит штурвал, понимаете… — Он пожал плечами. — Лучше не позволять кораблю сбиваться с курса.

— Я вас услышал. Конечно, я согласен. Надо все тщательно проработать, прежде чем отдавать результаты Байеру и его команде.

— Мне не хочется брать на себя роль ребенка, который кричит «Ложная тревога!», когда Рим уже горит.

— Только на этот раз, если Рим действительно загорится, никто не будет волноваться.

Сеглер поморщился, и Кларк встал.

— Я иду вниз, если у вас нет еще какой-нибудь бомбы.

— Нет. На этом всё. Идите, конечно. Я буду здесь, надо же кому-то развлекать НАСА. Пожалуйста, никому не говорите о красном смещении — по крайней мере, пока мы не получим подтверждение. И молитесь, чтобы этот кошмар действительно закончился.

Кларк пошел к двери, и на этот раз шаг его был заметно легче, а спина прямее. На пороге он остановился и обернулся.

— Знаете, кажется, мы зря забываем, что мы не одни.

Сеглер кивнул.

Тони вошел в «Крысиное гнездо» и в дальнем углу нашел Леонарда Дворжака и Кита Патрика, нависших над рядом мониторов.

— Обратный процесс идет по-прежнему, — буркнул Дворжак, когда Кларк подошел к ним.

Тони бросил взгляд на монитор, а затем посмотрел на часы — стрелки показывали половину четвертого. Как ни странно, усталости он больше не ощущал. «Вот завтра проснемся и зададимся вопросом, из-за чего был весь этот шум», — подумал он.

ГЛАВА 35. Следы остаются

Огонь, стоявший в глазах Кита после взрыва, мог сравниться только с воющим визгом в его ушах. Он не мог сказать наверняка, жив он или мертв, но постепенно склонялся ко второму варианту. А что еще оставалось делать, если он парил в безвременье вечности? Он не испытывал никакого физического дискомфорта, если не считать яростного воя в ушах, и бесформенной белизны, что вполне понятно: это последствия взрыва, убившего его.

Взрыв! Да, был взрыв, да еще какой! Странно, он помнил о взрыве, но чем он может помнить? Когда вернулись осколки сознания, свет в глазах стал понемногу тускнеть. Медленно-медленно всепроникающее сияние собралось в сферу, сфера начала сжиматься и, в конце концов, погасла, оставив его во мраке. Но незадолго до того, как погас свет, Кит почувствовал изменение своего состояния: он больше не плавал в неизвестности, теперь он падал, примерно так же, как во время прыжка, в миг между отправлением и прибытием. Он отметил, что движется, а в следующую секунду понял, что не просто движется, а стремительно несется сквозь черную зону, область, лишенную формы и свойств.

По мере того, как он мчался куда-то все дальше, бархатный покров тьмы вокруг начал истончаться. В нем стали появляться крошечные точки света, словно светлячки, мерцающие в ночи. К этим первым пятнышкам постепенно присоединялись все новые и новые, пока Кит не отметил, что летит сквозь шипящие светящиеся брызги, огромные массивы светящихся частиц, набегающих волнами. Фотоны вспыхивали вокруг него, проносились сквозь него, сливаясь в струящиеся лучи; из ничего родился звук, похожий на звук прибоя, омывающего далекий берег. А он все мчался, а потоки частиц сливались в реки, смешивались, переплетались, соединялись друг с другом. Это все больше становилось похоже на островки света среди океана бесконечной ночи.

Потом эти светочи начали медленно сливаться друг с другом, образуя целые континенты. Кит пролетал мимо одного из таких световых сгущений как раз в тот момент, когда оно полыхнуло ослепляющей вспышкой. Кит ненадолго ослеп, а когда вернул себе способность видеть, перед ним медленно заворачивался диск новорожденной галактики.

И везде, там, где недавно ничего не было, происходили те же процессы слияния, рождения нового, а темных углов бесконечной ночи становилось все меньше. Вскоре даже самые пустынные области космоса засияли тысячами солнц, сверкающие острова на его глазах становились галактиками, вращающимися с изящной элегантностью, — каждая из них представляла собой светлую империю, содержащую бесчисленные царства и миры.

Кит попытался окинуть взглядом усыпанную блестками бездну и понял: каждый мир создан по изначальному шаблону, по мере развития все дальше и дальше уходя от первоначального замысла, и происходит это для того, чтобы Вселенная могла прорабатывать мириады возможных вариантов решений, принимаемых бесчисленными душами, населяющими эти миры. Эти светлые империи будут цвести до тех пор, пока не будет прослежен путь каждого изменения, пока каждый потенциал не будет реализован. Тогда и только тогда придет черед Точки Омега — это великое и славное празднование вечного существования, превращающее Вселенную в рай, обетованный с начала времен.