Роковое сходство

Он пролистал несколько страниц. Ага, вот оно.

«Разговор за столом должен быть веселым и приятным. Избегайте обсуждения болезней, хирургических операций, несчастных случаев со смертельным исходом, жестоких наказаний и казней с шокирующими подробностями. Любые намеки на расстройство пищеварения отвратительны и вульгарны. Слово „желудок“ не должно употребляться никем, кроме вашего врача».

Броуди все еще тихонько посмеивался себе под нос, когда в библиотеку вернулся О’Данн. Он некоторое время взволнованно расхаживал взад-вперед по комнате и заговорил не сразу. Броуди успел перевернуть страницу: «Как только хозяева удаляются к себе на ночь, слуги должны последовать их примеру». «Никогда не следует употреблять выражения вроде „лечь в постель“ или „пойти спать“, полагается говорить только „удалиться к себе наверх“.

– Что вы ей сказали?

Броуди поднял голову:

– Прошу прощения, ваша честь?

В последнее время он взял себе за правило обращаться к адвокату с этими судейским званием, потому что оно его раздражало.

О’Данн повторил свой вопрос.

– И не говорите «Ничего»: я вижу, что Анна чем-то расстроена.

– А что она сама сказала? – с любопытством спросил Броуди.

Губы О’Данна гневно сжались.

– Ничего, – сердито признал он. – Она не желает разговаривать.

Он подошел ближе.

– Послушайте меня, Броуди. Вы идете по очень тонкому льду. Я вам уже говорил, и, поверьте, я не шучу: если вы оскорбите миссис Бальфур или попытаетесь каким-то образом нанести ей ущерб любого рода, ваша «увольнительная» закончится куда раньше, чем вы ожидали, и вы вновь окажетесь в тюрьме. Вы меня слышите?

Броуди уже до смерти устал от постоянных попреков и выговоров. Он был человеком миролюбивым, но его терпению пришел конец. Он встал из-за стола:

– Я вас слышу. Слышу, как вы лжете. Вы не отошлете меня в тюрьму раньше срока, потому что вам позарез надо выманить из норы убийцу Ника. Вам хочется его схватить, и это для вас гораздо важнее, чем защита белоснежной репутации вашей драгоценной миссис Бальфур. А раз так, подавитесь своими угрозами, О’Данн, и оставьте меня в покое, черт бы вас побрал.

Он повернулся на каблуках и вышел.

После секундного замешательства О’Данн рявкнул:

– Флауэрс!

Билли вскочил. Адвокат властным кивком указал ему на дверь. Стражник поспешил вслед за своим подопечным.

Глава 10

– Сидите смирно, не вертитесь. Вы что, хотите, чтобы я вам ухо отрезала?

Броуди изо всех сил старался сидеть смирно, хотя срезанные волоски, попавшие за воротник, раздражали и кололи ему шею. Но настоящая причина, вынуждавшая его ерзать, заключалась в другом: Анна поминутно прикасалась к нему. Брала за плечо, поддерживала подбородок, заставляя его повернуть голову в нужную ей сторону, отгибала ухо, чтобы подравнять волосы сзади.

Она стояла так близко, что ему была видна жилка, бьющаяся у нее на шее. Он слышал, иногда даже чувствовал кожей ее легкое дыхание. Видел, как вздымается и опадает ее грудь при каждом вздохе. Может, таким образом она решила отомстить ему за вчерашнее? Если так, она своего добилась. Броуди ощущал неудержимое возбуждение, и если бы он не знал наверняка, что на такое расчетливое и бессовестное обольщение она не способна, то побился бы об заклад, что она нарочно его мучает.

Вчера Анна получила письмо от какой-то своей ливерпульской знакомой по имени миссис Миддоуз, сообщавшей, что через неделю она будет проездом во Флоренции вместе со своей семьей и с удовольствием нанесет визит. С тех пор работа по превращению его в Ника значительно ускорилась.

– Так уже достаточно, Эйдин? Или еще короче? – спросила Анна, оглянувшись через плечо на адвоката, наблюдавшего за ними с дивана.

Он неопределенно хмыкнул:

– Сзади надо бы еще немного убрать.

Она повиновалась: начала аккуратно подравнивать густые каштановые пряди, захватывая их между пальцами. Ее бережные прикосновения оказывали на Броуди странное воздействие – расслабляющее и волнующее одновременно. Покончив со стрижкой, Анна наклонилась к нему и сдула волоски с его шеи, отчего у него по коже побежали мурашки. Нет, она все-таки делает это нарочно, черт бы ее побрал! Он облегченно вздохнул, когда Анна наконец положила ножницы и отступила на шаг, чтобы полюбоваться своей работой.

Очевидно, результат ее не удовлетворил. Она нахмурилась, скрестив руки на груди, посмотрела на него с одного бока, потом с другого. Поджала губы и прищурилась. Наконец решительно покачала головой:

– Нет.

– Нет? – спросил Броуди.

Анна не обратила на него внимания.

– Взгляните на него, Эйдин.

О’Данн поднялся с дивана и подошел к ней. Они принялись изучать его вместе. Адвокат тоже нахмурился и покачал головой.

– Нет, – согласился он.

– Нет? – переспросил Броуди. Они дружно покачали головой и повторили в унисон:

– Нет.

– Может, для большего правдоподобия надо снять и голову? – пошутил Броуди, стараясь разрядить обстановку.

– Это не Ник. Даже с пробором на правой стороне – это просто не Ник, вот и все. Сам не понимаю, в чем тут дело. Возможно…

– У него глаза светлее, – объяснила Анна. – Не слишком, но все-таки. И волосы тоже. Совсем чуть-чуть.

– А мне кажется, у него более смуглая кожа.

– Ник был полнее.

– Но зато голос точно такой же.

– Мне кажется, у него руки крупнее.

– Гораздо мускулистее.

Они разглядывали его с совершенно одинаковым разочарованным выражением на лицах, скрестив на груди руки и покачивая головами. Броуди терпел, сколько мог, потом встал со стула.

– Вы утверждаете, что я не похож на своего брата? После всех трудов, после всего, через что мы прошли, вы находите, что я не похож на Ника?

– Разумеется, вы на него похожи, – успокоил его О’Данн. – Просто вы не выглядите в точности как он.

– Есть небольшие отличия, – объяснила Анна. – Их может заметить только тот, кто очень хорошо знал Николаса.

– Но даже в этом случае они ни за что не заподозрят, что перед ними не Ник.

– Нет, конечно, нет, – согласилась она, – они просто подумают, что он выглядит как-то странно.

Броуди смерил их обоих тяжелым взглядом.

– Странно? Вы остригли меня, а теперь заявляете, что я выгляжу как-то странно? Вставай, Билл, пошли отсюда, – скомандовал он своему охраннику, сидевшему на полу у камина и занятому игрой с Доменико, местным котом.

– Куда это вы собрались? – возмутился О’Данн.

– Наверх! – прокричал Броуди уже из коридора.

– Ну что, хозяин? – спросил Билли, готовясь последовать за ним.

О’Данн раздраженно отмахнулся от него, и Билли поплелся вон из комнаты.

Анна тяжело вздохнула, глядя в опустевший дверной проем. Она и сама не могла бы сказать, что сейчас произошло.

О’Данн снова сел, не замечая ее состояния, и развернул газету.

– Вот еще одна заметка о голоде в Ланкашире, Анна, – сказал он после небольшой паузы. – Положение становится все хуже.