Роковое сходство

– Потанцуй со мной, Ник! Мы целый день ждали вашего приезда!

Она игриво потянула его за собой. Броуди не знал, что предусматривает в данном случае великосветский этикет, но простой здравый смысл подсказывал ему, что на первый танец молодожен обязан пригласить свою новобрачную. Он сказал об этом вслух.

– Да ну тебя! Ты же прекрасно знаешь: Анна почти никогда не танцует.

Дженни еще сильнее дернула его за руку и послала ему обворожительную улыбку избалованного ребенка, привыкшего стоять на своем.

– Ну же, Ник, не будь таким букой! Если мы начнем, все последуют нашему примеру. Ну пожалуйста!

Продолжать отказываться было бы невежливо. Растерянно улыбаясь, Броуди позволил увлечь себя под арочный проем в соседнюю залу. Там они с Дженни начали танцевать вальс.

– О, – удивленно заметила Милли Поллинакс, лучшая подруга Анны, – Дженни и Ник танцуют!

Она подняла тонко выщипанную черную бровь и бросила взгляд через плечо Анны.

Анна медленно повернулась кругом, в последний момент растянув губы в вежливой улыбке.

– Верно, – согласилась она столь же удивленным тоном.

Она видела, что Дженни находится в самом приподнятом настроении. Синие глаза ее прелестной кузины возбужденно блестели, лицо разрумянилось, она говорила и говорила, не закрывая рта. Броуди дружески и чуть ли не любовно, как показалось Анне, улыбался ей. Внезапный холодок проник ей в грудь, когда рука Дженни, покинув плечо Броуди, ласкающим движением прошлась по его гладко выбритому подбородку.

При этом Дженни отпустила какую-то шутку, заставившую его запрокинуть голову и расхохотаться. Анне вдруг пришло в голову, что он никогда не смеялся тому, что говорила она сама. Вернее, он частенько насмехался над ней, но не находил забавными ее собственные шутки. Анна опять повернулась к Милли.

– Как поживает Джордж? – спросила она, с трудом возвращаясь к прерванному разговору.

Милли долго не отвечала, и ее молчаливость наконец вынудила Анну устремить на подругу все свое внимание. Ответ Милли едва не сбил ее с ног.

– Я его оставила.

У Анны от изумления открылся рот.

– Что?

Она взяла Милли за руку, впервые за весь вечер заметив боль в прекрасных темных глазах подруги и страдальчески запавшие уголки ее рта.

– Никто еще пока не знает. Нечего и говорить, если бы твоя тетушка знала, она ни за что пригласила бы меня сюда сегодня.

– Милли, мне так жаль!

– А мне нет. Впервые за много лет я чувствую себя счастливой. Я жалею лишь об одном: надо было сделать это раньше.

По мнению Анны, Милли вовсе не выглядела счастливой. Но тут она заметила, как кто-то подает ей знаки с другого конца бального зала.

– Нам здесь не дадут спокойно поговорить. Где ты остановилась? Я могла бы заехать с визитом прямо завтра…

– Нет, – решительно прервала ее Милли, пожимая ей руку. – Ты не можешь ко мне приехать. Можешь написать, если…

– Что ты хочешь этим сказать? Разумеется, я заеду к тебе.

– Нет, Анна. Ну задумайся хоть на минутку. Я собираюсь развестись с Джорджем. Очень скоро я стану падшей женщиной, – пояснила она с угрюмым смешком. – Приличное общество захлопнет передо мной двери.

– Не говори глупости!

– Твоя тетя позаботится о том, чтобы положить конец нашей дружбе. И будет права, потому что знакомство со мной может только повредить тебе. Твое положение в обществе…

– Я не верю своим ушам! Ты не можешь так рассуждать, – яростно прошипела Анна, готовая встряхнуть подругу хорошенько, чтобы та пришла в. себя. – Скажи мне, где ты живешь.

– На Лорд-стрит, но…

– Я приеду завтра же.

Не успела она это сказать, как ощутила прикосновение слишком хорошо знакомой руки к своему плечу и, обернувшись, увидела ухмыляющуюся физиономию Броуди.

– Хочешь потанцевать, Энни?

Анна заметила удивленно округленные глаза Милли. «Может быть, стоит ему отказать?» – подумала она, все еще ощущая обиду на него за то, что на первый танец он пригласил Дженни, но сразу поняла, что это было бы безумием.

– Да, с удовольствием, – хмуро ответила Анна. Она в последний раз пожала руку Милли, шепотом повторила «до завтра» и вышла вместе с Броуди на середину зала.

Теперь уже в вальсе кружилось множество пар. Анна чопорно позволила себя обнять, стараясь держаться на расстоянии безопасных шести дюймов от партнера, но он силой притянул ее ближе, так близко, что их тела соприкоснулись и ей пришлось откинуть голову набок, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Николас так не танцевал! – воскликнула она свистящим шепотом.

Губы Броуди искривились в торжествующей усмешке, он иронически вскинул бровь.

– Николас стал другим человеком, – шепнул он. – Теперь он минуты прожить не может, не обняв свою дорогую женушку.

– Или ее кузину, – сгоряча выпалила Анна, но тут же прикусила язык. – Только не думай, будто для меня это имеет какое-то значение, – пояснила она поспешно.

Опять он одарил ее одной из своих нахальных улыбочек, выводивших ее из себя. Потом внезапно наклонил голову и чмокнул ее в кончик носа.

– Что ты делаешь? – возмутилась Анна.

– Веду себя как молодожен. Перестань на меня дуться, Энни, а то люди подумают, что мы друг друга совсем не любим.

– Так оно и есть. О, мне следовало догадаться, что ты попытаешься воспользоваться ситуацией, – кипела она, безуспешно стараясь сохранить на лице любезную улыбку. – Только не надейся, ничего хорошего это тебе не принесет.

Броуди опять наклонился ближе:

– Это уже приносит мне много хорошего. – И опять он самодовольно усмехнулся ей прямо в лицо, когда она ахнула, осознав, что он имеет в виду. Окружающие провожали их умиленными и растроганными взглядами; никто, кроме них самих, не слыхал обмена колкостями, заглушаемого звуками музыки.

– Почему Стивен не любил Ника? – огорошил ее Броуди внезапным вопросом.

– Стивен? Он любил Ника.

– Нет, не любил.

Анна нахмурилась и глубоко задумалась.

– Может, они и не были друзьями, но вполне хорошо ладили. Почему ты считаешь, что он не любил Ника?

– Просто ощущение. Но очень стойкое.

И что за бес тянул ее за язык?

– Ну… Возможно, Стивен ревнует.

– Ревнует? Кого к кому?

– Меня к Николасу. Он тоже однажды просил меня выйти за него замуж.

– Твой кузен просил тебя выйти за него замуж? – Броуди бросил на нее полный недоверия взгляд, разозливший ее сверх всякой меры.

– Тебе так трудно в это поверить?