Роковой флирт
Шрифт:
— Ты уверена, что сдашь экзамен? А ты не зазналась немного?
Она пожала плечами:
— Никакого зазнайства. Я хорошо делаю свою работу. Ты тоже был уверен, что сдашь экзамен, помнишь?
— Чистая бравада.
— Лгун. — Но, говоря это, Меган улыбнулась, и ее глаза потеплели. — Так что же привело тебя ко мне, Дев?
— Вчера вечером ты побила все рекорды. — Увидев ее гримасу, Девин пояснил: — По крайней мере, для радиослушателей и для начальства. Знаешь ли ты, что стала популярной?
— О да. — В ее голосе не было радости.
— Тебе
— Каким образом? — спросила она.
— Они просто воспользуются тем, что ты — доктор Меган.
Женщина кивнула в знак того, что понимает его:
— Ясно. Спасибо, не надо.
Боже, она несносна!
— Ты опять говоришь не подумав. Выслушай меня до конца.
— Незачем. Я не собираюсь становиться такой, как ты. Выступать на радио или печатать в газетах свои советы.
— Это очень выгодно.
— Но нереально. Невозможно решить чьи-то проблемы с помощью десятиминутного разговора в эфире. — Девин попытался возразить, но Меган предупреждающе подняла руку: — Людям, которые звонят на радио или на телевидение, нужна не помощь, а мгновенное решение проблемы. И они, как правило, получают добрую дозу психоболтовни. А что они делают потом? Как поступают? Мы не знаем. Мы не можем за ними проследить, направлять их. Это не настоящее решение человеческих проблем. Это не для меня.
— Ты можешь выступить несколько раз, — увещевал ее Девин, — составить себе имя и завоевать клиентов. Я знаю по собственному опыту.
Меган покачала головой:
— Если люди действительно испытывают потребность в консультации психолога, они, как правило, не хотят, чтобы об этом знали. Настоящих клиентов моя популярность только отпугнет. Они будут бояться, что я выставлю их слабости на всеобщее обозрение, расскажу об их проблемах. Я не могу делать болтовню фундаментом своей карьеры.
— Значит, ты предпочитаешь жить вот так?
Ее лицо напряглось.
— Это, по крайней мере, честно. И оправданно.
Я не продала свои принципы.
Ее слова прозвучали как обвинение. Девин почувствовал, что в нем закипает злость.
— Ты считаешь, я продал?
Меган подалась вперед:
— Гораздо важнее, Девин, что считаешь ты. Как ты сам оцениваешь свой выбор.
Девин в отчаянии отмахнулся от ее попыток психоанализа и откинулся на спинку стула:
— Я не собираюсь ложиться на твой диван и рассказывать о моих отношениях с мамой.
— Не нужно. Я и так все знаю о твоей маме. К сожалению. — Она вздохнула. — Вот кому нужна серьезная психотерапия. Она наверняка ликовала, когда мы с тобой расстались. Ворчливая старушенция. Как она поживает?
Вопрос застал Девина врасплох.
— Мама умерла три года назад.
Меган побледнела.
— О боже. Мне так жаль, — прошептала она. — Я не знала. Что с ней случилось?
— Инфаркт. Она таки
его получила.— Дев… — тихо сказала Меган.
Вот еще одна причина, почему не стоит связываться с бывшей женой. Ей слишком многое известно.
— Не беспокойтесь, доктор Меган. Я в порядке.
— Ты разговариваешь не с доктором Меган, а со мной. И хотя я, вероятно, знаю больше, чем тебе хотелось бы, тем не менее я готова слушать.
Участие Меган казалось искренним.
— Мы с мамой успели помириться до того, как это случилось, — признался он.
Ее лицо выразило удивление.
— Значит, ты не нуждаешься в моих услугах психотерапевта, — резюмировала Меган.
— Рад это слышать.
— А как твой отец? — продолжала она. — Как сестра?
— Оба в порядке. Папа переехал в Аризону, чтобы быть поближе к Дженис и ее детям.
Меган широко открыла глаза:
— У Дженис есть дети?
— Три мальчугана.
Разговор становился каким-то нереальным — как поживают родные и так далее — и в то же время приятным.
— Когда будешь звонить ей, передай, что я крикнула «Ура!».
— Непременно. Она скучала по тебе, когда мы развелись.
— Я тоже по ней скучала.
«А по мне ты не скучала?» — поинтересовался про себя Девин. Теперь его очередь отдать дань вежливости.
— А как твоя семья?
— Оба в порядке. Веселы и здоровы. Мама пытается уговорить папу переехать после выхода на пенсию во Флориду.
Роджер Лоу всегда был упрям.
— Твой отец не поедет на юг.
— Я это знаю, и ты это знаешь. — Она усмехнулась. — И, думаю, мама тоже знает, но сдаваться не намерена.
— Молодец.
Меган засмеялась — искренне на сей раз — и села поудобнее, опершись спиной о подушки и положив ноги на кофейный столик. Столик зашатался и угрожающе заскрипел, намереваясь развалиться.
Это напомнило Девину о цели его прихода. Он здесь не для того, чтобы предаваться воспоминаниям или обсуждать семейные дела.
— Насчет моего предложения…
Меган напряглась, и разговор тут же утратил легкость.
— Еще раз спасибо, но нет. Многие мечтают оказаться в центре внимания, однако я не принадлежу к их числу.
— Вчера ты меня одурачила. Ты была такой естественной. Никто не подумал бы, что ты ненавидишь публичные выступления.
— Ценю, что ты не выдал мою тайну. Не хочу все это продолжать.
Рука женщины опустилась на его руку и пожала ее. Со стороны Меган это был дружеский, ничего не значащий жест, но прикосновение потрясло Девина. Меган подскочила, когда их взгляды встретились, и он понял, что она ощутила то же самое. Она постаралась, хоть и с опозданием, высвободить руку, но Девин не позволил ей это сделать.
Краска залила ее плечи и грудь, поднялась по шее, разрумянила щеки. Ее большой палец легко-легко погладил его кожу — робкая, возможно, безотчетная ласка, которую Девин ей вернул, осторожно погладив ладонь. Дыхание Меган участилось.