Роковой сон Спящей красавицы

– Боже мой! Деточка, в таком виде в театр идти нельзя! Это неприлично! – из-за дверцы шкафа выплыло укоризненное лицо Царицы Тамары.

– Мам! Давай не сейчас. Иди лучше чаю попей, – оборвала ее дочь. – Тебя бы на фейсконтроль поставить, разогнала бы всех неприличных.

Мать не уходила, стояла, вздыхала, качала головой:

– Серые штаны… серая кофта… серое пальто…

– Не знаешь, вечером дождь обещали? – сменила тему дочь, надевая серые замшевые ботинки.

– Ох, деточка, так ты замуж никогда не выйдешь.

– Рада это слышать, мама. Ну, пока, – на ходу бросила Арина и вышла.

* * *

Место встречи подруги выбрали традиционное – первая колонна справа от угла, 18.30.

Когда Арина, опоздав минут на десять, подошла к театру, то сразу выделила в пестрой толпе знакомую фигуру. Юлька – стройная, высокая, эффектная блондинка, в черном полупальто с меховой горжеткой, в ореоле идеально уложенных белых локонов, – ее туалет, без сомнения, одобрила бы Тамара.

– Представляешь, Аришка, мне так хотелось на эту Ливневу посмотреть, а тут ты звонишь! Просто чудеса! – расцеловав подругу, заявила Юля. – Сейчас про нее все говорят и все хвалят. Она в самом деле хороша?

– Вот и посмотрим. Я тоже ее еще не видела, – улыбнулась Арина.

– Слушай, я ведь после ремонта в Большом первый раз! Надо будет все заценить! – призналась Юлька и тотчас заметила скепсис на лице подруги.

– Ну-ну, приятного тебе просмотра.

– Ох, ты вечно все ругаешь.

– А по-твоему, я должна ликовать, когда старая аутентичная резная позолота заменяется пластмассой! – с возмущением заявила Арина. – Я могу поверить, что фундамент, сваи, инженерные системы разные, механика за кулисами заслуживают всяческих похвал, но я – не инженер…

– Ладно тебе, хватит. Расскажи лучше про Ливневу. Ее точно кто-то двигает? – спросила Юля, которая обыкновенно была в курсе всех звездных московских сплетен, наизусть знала, кто с кем спит, кто от кого родил и кто кого бросил.

– Ох! Беляева, балет – такое дело, тут надо самой кое-чего уметь, одной протекции маловато. Но вообще я б ничуть не удивилась. У балетных – это принято. Такова традиция.

– Тогда просвещай!

– Ладно тебе, будто сама не знаешь… – отмахнулась Арина, но сразу поняла, что Юлька просто так не отстанет, и продолжила: – Известно, что еще до революции молоденькие великие князья знакомились с танцовщицами для приобретения первого сексуального опыта. Что-то вроде клуба для избранных, личный гарем… Беляева, тебе не кажется, что мы несколько зациклены на мочеполовой теме?

– Нет, не кажется. Так ты Кшесинскую имеешь в виду?

– Не только. И до, и после были свои Кшесинские.

– А почему именно балерин выбирали?

– Самое эротическое искусство, «где полуобнаженные переплетаются в разные чувственные пирамиды», – так писал Лев Николаевич. Представь, каков был контраст. В прежние времена женщина одевалась, как капуста: платья, нижние юбки, панталоны, корсеты, китовый ус… За этими доспехами и не поймешь, какова она из себя. А в балете – всё напоказ: ножки, шея, грудь… Раньше танцевальные спектакли рассматривались многими как весьма фривольное представление.

Подруги спустились в гардероб. Позолоченной пластмассы в самом деле было много – все кругом так блестело, что рябило в глазах.

– Да-а-а… – протянула Юлька. – Сейчас обнаженки и в обычной жизни предостаточно! – И она скосила глаза на смело оголившуюся девушку, стоявшую у зеркала. Сама же Юля пришла в театр после работы и была одета в деловой элегантный костюм.

В фойе перед массивными дверями с надписью «Партер. Левая сторона» она купила программку, и подруги, влившись в общий поток, прошли в зрительный зал.

– «Театр уж полон; ложи блещут; партер и кресла – все кипит…» – с выражением ученицы-пятерочницы процитировала классика Юлька. – Кипит! А дальше что, помнишь?

– «В райке нетерпеливо плещут, и, взвившись, занавес шумит», – с тем же выражением закончила Арина.

– Кстати, я прочла, что нынешняя постановка «Спящей красавицы» должна быть просто роскошной.

– Так оно и планировалось… – многозначительно произнесла Арина.

– ?

– Статусный спектакль, всегда таким был. Идеальная метафора идеальной монархии!

– А разве наш САМ любит балет? Мне казалось, он предпочитает дзюдо и художественную гимнастику.

– Любить не обязательно, можно посмотреть и оценить. Ведь в балете, как при дворе, всегда существовала строгая иерархия: прима-балерина, балерина-солистка, корифеи, кордебалет, миманс…

– О! Вертикаль власти. Понимаю, – усмехнулась Юля.

– Нет, тут в самом деле все движения – плоть от плоти придворного ритуала – ритуальные поклоны, приседания, взгляды, жесты… И вообще, «Спящая красавица» – это самопрезентация власти. К слову, Петипа считал этот балет своей самой большой удачей.

– Вот люблю я с тобой по театрам ходить. Ты все расскажешь, объяснишь… А художник кто? Твой Шитиков?

– Нет, боже сохрани! Сюда его не допустили. – Арина остановилась у нужного ряда, ожидая, пока капельдинерша, немолодая дама в форменном сером костюме, рассыпаясь в комплиментах, не усадит в кресла известного телеведущего и его спутницу.

Да, места им достались явно блатные! Ряд 13, срединные кресла – отсюда вся сцена была как на ладони, идеальный обзор.

– Арина Ивановна, дорогая моя! – услышала она за спиной и обернулась. Помахивая программкой, к ней приближался холеный господин во фрачной двойке – Арнольд Михайлович Каратов. Балетный агент, театрал – он часто мелькал на разных московских тусовках, приходил и к ним на презентацию «Лемешева». Они были знакомы давно, но не слишком коротко.

– Добрый вечер, рад вас видеть, Ариша. Вы, как всегда, очаровательны. О! Вы с подругой! Представьте нас, пожалуйста. Юлия. Очень приятно. Арнольд. Будем знакомы. – Сверкнув обаятельной улыбкой, Каратов церемонно приложился к ручкам обеих дам.

Его подчеркнутая светскость была родом из прошлого, великого театрального прошлого, когда театр – храм, спектакль – событие, а актеры – небожители. На фоне нынешней случайной зрительной массы он и сам выглядел ретрообразно и в то же время на удивление естественно.

– Вы тоже на Вареньку пришли взглянуть? Хороша! Слышал про ваши неприятности в музее, ох, кинжал в грудь по рукоятку… Очень сочувствую! Все эти сплетни действуют на нервы. Вот вам моя визитка, вдруг случится позвонить. А ваш телефон не черкнете? Покорно благодарю. Приятного вам вечера. – И Каратов с поклоном удалился.

– Савинова! Он тебя клеит! – с лукавой улыбочкой заметила Юлька, одержимая идеей устроить личную жизнь подруги.

– Ничего подобного.

– Ну-ну, рассказывай… – И, оставшись при своем мнении, она сменила тему. – Слушай, а что там с вашим преступлением века? Вора нашли?