Роковой

— Андрей, спасибо.

Сказала я.

— Я очень рад что тебе понравилось. Ты знаешь, что местные жители называют Байкал морем. Да, характер у этого водоёма скорее морской — суровый и непредсказуемый.

Мы подошли к огромным воротам. Нас обдувал сильный ветер, но это не портило живописный вид этого места.

Дом был двухуровневым с закругленной верхней террасой. Это было потрясающе. Выглядело как картина или фотография высокого разрешения из приветственной брошюры, которая сверху гласила: «Место, где можно насладиться и расслабиться». Я вышла из машины до того, как Андрей. Пока он обходил машину, я молча стояла, любуясь домом. Когда я повернулась лицом к нему, я почувствовала тепло его тела рядом со мной, меня встретила мальчишеская неотразимая улыбка.

— Тебе нравится?

Спросил он.

— Андрей, это захватывает дух.

— Пойдем, я покажу тебе остальное, тут есть на что посмотреть.

Обхватив рукой мое плечо, он подвел меня к входной двери.

Когда мы вошли в дом, мы вошли в огромный холл, который вело в большую гостиную. Высокий сводчатый потолок придавал дому элегантный внешний вид. Светлые стены с витражными, обоями, диван и кресла были антиквариатом, словно этот дом принадлежал не молодому парню, а старому аристократу. В углу комнаты стоял камин, а рядом с ним аккуратно сложенные дрова. Окна были во всю стену дома, а за ними был прекрасный вид.

Обеденный зал был ошеломляющим, с длинным деревянным столом из дерева, накрытым на две персоны. Кухня была моей любимой, с высокими белыми шкафами и первоклассной техникой из нержавеющей стали.

На первом этаже были две дополнительные спальни, которые были соединены с общей ванной комнатой, еще одна гостевая ванная комната и кабинет/библиотека. На втором этаже располагались еще четыре большие спальни, каждая с ванной комнатой и балконом с видом на озеро.

Главная спальня представляла собой просторную комнату со свежим ремонтом, красивой мебелью, возможно антикварной и огромной кроватью. Но самое главное это озеро, которое простиралось прямо под окнами комнаты на которое нам предстояло любоваться.

— Ты можешь спать здесь, Полина. Я займу комнату по соседству. — сказал Андрей, уступая мне главные апартаменты.

Это было вежливо с его стороны, но я никак не могла занять его комнату.

— Я не могу. Мне будет комфортно и в другой комнате.

— Нет, ты будешь спать здесь и это окончательно.

Схватив меня за руку, он повел меня обратно на кухню. Он усадил меня на табурет. Я сложила руки, наблюдая, как он достает куриные грудки, грибы, масло, оливковое масло, приправы и муку.

— Ты готовишь? — удивленно спросила я.

Он подошел к шкафу и достал два бокала.

— Да, я готовлю для тебя.

Прижав руку к груди, я открыла рот.

— Вау, я удивлена, сэр Бродский, вы умеете готовить?

— Ты будешь судить об этом.

Достав красную и белую бутылки вина из спрятанного винного холодильника за одной из дверец шкафа, он протянул обе ко мне и я указала на красную. Открыв ящик, он достал электронный штопор. Затем он налил красное вино в оба бокала. Он подошел ко мне и поставил мой стакан. Наклонившись, он приложил свои мягкие губы к моему лбу, жест заставил меня улыбнуться от уха до уха.

— Сядь поудобнее, расслабься и смотри, как я готовлю.

Я думала о том, как он готовит голышом. Вот это было бы что-то. Он убрал еще несколько предметов из шкафа и вымыл руки перед приготовлением еды.

Каждый мускул на его руках и груди напрягался с каждым отбивным и ломтиком, делая его еще более привлекательным.

— Кто знал, что смотреть, как сексуальный мужчина готовит, может так завести?

Я взяла вино и сделала несколько глотков.

Он посмотрел на меня с кривой ухмылкой.

— Так ты считаешь меня сексуальным, да?

Я медленно кивнула и продолжила пить вино.

Разрезав две куриные грудки пополам, он слегка натер четыре куска мукой. Немного соли, перца и других приправ, и их положил на тарелку. Поставив сковороду на средний огонь на плиту, он налил в нее немного оливкового масла и две ложки сливочного масла. Он сделал несколько глотков вина, ожидая, пока масло растает.

Я почувствовала сладкую негу от одного бокала вина, так как выпила его натощак. Словно прочитав мои мысли, он подошел к холодильнику и достал небольшой поднос с сыром, крекерами и виноградом. Он положил его передо мной и сунул в рот кубик сыра. Он подмигнул, прежде чем вернуться к плите. Виноград был аппетитным и мой желудок заурчал после того, как я подразнила его всего несколькими ягодами. Я смущенно поднимаю глаза, но насколько я могу судить, он ничего не заметил.

Поедая несколько крекеров, я наблюдала, как он проткнул куриные грудки вилкой и положил их на шипящую сковороду. Я налила каждому из нас по бокалу вина.

— Так как ты научился готовить?

Он улыбнулся.

— Мой отец очень любил готовить. Каждый выходной он с удовольствием проводил время с мамой и помогал ей готовить. В какие-то дни маме было плохо, он разрешал мне помочь… Я хотел помочь. Он делал это так, чтобы выглядело очень забавно, когда он бросал соль за плечо, прежде чем положить ее в блюдо или хватал целую курицу, раскачивая ее, издавая куриные звуки. Он всегда был счастлив на кухне.

Его глаза блестели от воспоминаний об отце. Можно было сказать, что он был очень близок с ним. Я представляла себе Андрея маленьким мальчиком с темно-каштановыми взлохмаченными волосами, большими карими глазами и самой очаровательной ямочкой, сидящим на стуле и смеющимся над дурацкими выходками своего отца.

— Кажется, у тебя много хороших воспоминаний о твоем отце.

Он кивнул, обходя кухню.

— Я не мог бы желать лучшего отца, он всегда делал нас своим приоритетом, семья значила для него все. Лучшие воспоминания, которые у меня остались о нем, связаны с этим домом.

Он перевернул куриную грудку на сковороде, обнажив золотистую хрустящую корочку, позволяя обжариться с другой стороны.

— Он привозил нас сюда несколько раз летом. Иногда мой брат не хотел ехать, поэтому он просто привозил меня. Я помню, как мне было пять лет и мы ходили на пляж, смотрели фильмы и играли в игры.

Он улыбнулся. Я заметила дверь в дальнем правом углу кухни, предположила, что она ведет в потайную комнату.

— Дом кажется таким новым, вы сделали ремонт?»

— Когда отец скончался, мать хотела выставить его на продажу, она сказала, что ей было слишком трудно приезжать сюда из-за всех воспоминаний. Я сказал ей, что хочу оставить его себе. Сначала она не хотела и моему брату было все равно. У меня было так много воспоминаний с ним здесь, что я не мог отказаться от этого. Она не продала его, но мы так и не вернулись сюда. На мой восемнадцатый день рождения я получил доступ к своей доле в имении отца и моя мать дала мне ключи. Я прилетел сюда при первой же возможности. Он был заброшен, без присмотра. Я расширил дом, чтобы сделать его больше, и модернизировал его.

Он уменьшил огонь и поместил в духовку нарезанный кубиками картофель, предварительно приправив его.

— А твои мать и брат видели ремонт?

— Пару раз, да, они приезжали.

— Я не бываю здесь слишком часто. Был занят на работе в последний год. Я нанял горничную с проживанием, которая следит за этим. Я дал ей знать, когда я приеду, она наполняет холодильники, убирается. Обычно я не люблю компании, никогда никого сюда не привожу.

— Значит, ты никогда не приводил девушку к себе домой?