Роль в сказке для взрослых или "Таланты и Полковники"

–  Часто был сам, да. Ревновал их, знаете, к чужой режиссуре.

–  Ну да, ну да: кому же и выводить своих деток в люди, как не кровному отцу?

Слишком сладок он, этот Вич. Галстук, разумеется, тот же… а костюм светлый, в отличие от униформы тех парней. В целом облик стареющего жокея или спортивного врача…

–  Это все дела давние, - бегло улыбнулся Филипп.

–  То есть? Не понял…

–  Ну, не работаю я сейчас в искусстве, строго говоря. У меня впечатление, что мои вещи как-то не ко времени… Простите, вы сказали: "до начала главной аудиенции". Это с кем же?

Вместо ответа Вич подкатил к его креслу сервировочный столик с напитками, сладостями, орешками…

–  Угощайтесь. Вы разве не бывали здесь?

–  Я? Здесь? Когда же?
– Филипп огляделся с улыбкой, потом потеребил свое ухо, потом встал нахмурясь - а этот коротенький весело следил за его замешательством, весело и зорко.
– Позвольте… Ехали мы по шоссе N 7 - так? Здесь не Институт раньше был? Каливернийский филологический?

–  Был, был. И вас тут, в этом Мельхиоровом зале, чествовали, помнится… Сам бывший вице-президент что-то такое прицеплял к вашему лацкану - верно? Ибо еще прежде, чем к политике, он прицепился к филологии, к старым романтикам, и слыл у вас тут большим ученым - так?

–  У кого "у нас"?
– спросил Филипп, напрягаясь: словеса этого коротышки были, конечно, если не силками, умело расставленными, то - щупальцами…

–  Ну среди интеллектуалов, скажем так. Бьюсь об заклад, он вербовал в свою партию всех классиков, натравливал их против нас! А с кем это не выходило, тот - не классик!
– Вич прыснул и заколыхался.
– Что такое для политикана, для демагога великий поэт? Такая вот кукла!
– резиновый гном пискнул в его руке.
– Оч-чень, думаю, было желательно ему, чтобы и вы поточней определились в ваших сказочках? А? В том же смысле!

Филипп позволил себе выбраться из слишком мягкого кресла, стоя осматриваться, трогать игрушки и молчать - благо, трудные вопросы про покойного вице-президента можно было расценить как риторические, ответа пока не требующие. Но коротышка скоро поднажал…

–  Вот тут прямо-таки видно, как он вас подзуживает! И как наш милый сказочник уже близок к грехопадению! Нет? Я рад был бы ошибиться…

Вич раскладывал большого формата фотографии на диванчике, на пуфиках. (…Факир балаганный!
– когда и откуда он извлек их? Какого черта во всем такая готовность чувствуется?).

На каждом снимке были вице-президент и Филипп. Не везде только вдвоем, но и на групповых снимках обнаруживались непременно они оба.

–  Половину этих фотографий я в первый раз вижу… - сказал Филипп, чувствуя, как влажнеет его лоб.

–  Зато другую половину имеете с его дарственными надписями?
– уточнил Вич.

Душно делалось от этих уточнений. Филипп что-то промычал.

–  Напрасно он застрелился, честное слово, - произнес Вич укоризненно.
– После нескольких лет исправительных работ мог бы вернуться к жизни, в той же филологии копошиться… - Разве мы запретили бы? Если бы, конечно, покаялся, признал ошибки… Или вы считаете, что он пал, как герой?

–  Я? Нет… я никак не считаю, - Филипп еле вытолкнул эту жалкую фразу из своего удушья.
– Только я оставил бы право за каждым сойти со сцены, когда роль или кончится, или опротивеет ему, или…

Тут раздался звонок очень мягкого тембра - звонил, похоже, стенд с игрушками. Да, телефонный аппарат, сам стилизованный под игрушку, стоял среди персонажей Диснея, арабских и японских сказок… Впечатляющее число этих дивных игрушек еще и умножали зеркала. Коротышка взял трубку.

–  Здесь майор Вич, - сказал он.

4.

Звонили из бассейна. Звонила девочка. Было ей лет 14 на вид, и по фигурке нельзя было зачислить ее в "акселератки". Плескалась она нагишом; некого было ей стесняться, пугаться… Телефонный аппарат стоял перед ней на надувном матрасе. И вот что еще: появись тут кто-нибудь посторонний (вряд ли он смог бы, но предположим условно, теоретически: возник некто) - он не сразу, не вдруг открыл бы для себя, что средних размеров дельфин, который составлял компанию девочке, - не надувной, не из той коллекции, а самый что ни на есть живой.

–  Ну и где же мой гость, майор Вич?
– с вызовом спросила девочка, лежа на животе и шлепая по голубой воде ногами.

–  Моя бесподобная хочет, чтобы я проводил его прямо в бассейн?
– осведомился в трубке голос коротышки.

–  С ума сошли? Он что - приехал уже? Почему же мне не сказали?! Где Кармела с моим платьем? А я вам скажу, где! Ваши молодчики ловят ее во всех закоулках и тискают! Из-за этого она, как последняя дурочка, все забывает! Да не преувеличиваю я! Преуменьшаю! В общем, срочно мне Кармелу, поняли?!

Она швырнула трубку. И бассейн огласился ее воплем, обращенным к дельфину:

–  Дрим, он приехал! При-е-хал! Это уже один - ноль!

5.

Вич тем временем так аттестовал гостю эту русалочку:

–  Очаровательное создание, уж поверьте. Не потому я так говорю, что она дочь главы государства, единственная и обожаемая. Нет, она сама по себе личность, вы увидите. И, представьте, имеет виды на вас…

У Филиппа поднялись брови, но майор Вич не объяснил, а, наоборот, отвлекся:

–  Простите.
– Набрал одну цифру на телефонном диске.
– Капрал, вы? Найдите горничную Кармелу: сеньориту надлежит одеть, пусть поторопится.

–  Имеет на меня виды?
– переспросил Филипп, когда трубка вернулась на стенд.

–  Да, вы удивитесь… возможно, захлопаете крыльями. Так вот, спокойнее. Отличительное свойство нашей любимицы - нетерпение, поэтому мой первый совет: терпимость, терпимость и еще раз терпимость. Ведите себя с ней просто, непринужденно, с юмором, а главное, бережно… заодно и себя побережете. Да, кстати: что с вашим последним детищем? Оно уже принято?

–  С каким детищем?

–  Ну с последней из ваших так называемых "сказок для взрослых"?

Филипп засмеялся:

–  "Принято"? Куда? Кем? Кому она сейчас нужна? Я говорил уже: сейчас я вне игры. В репертуаре не осталось ни одного моего названия; подрабатываю я на почте - клею конверты…

–  Да-да-да, что-то слышал. Бред! Кажется, пять пеньолей за тысячу конвертов? Считайте, что сон это был, плохой сон, вся эта пачкотня кончилась! Так что же со сказкой?

–  Да ничего… Разве что товарищам, актерам я хотел прочесть ее… Это было всего неделю назад…