Ролевик: Адепт мира Звёзд

А ведь мы покинули её всего лишь на пару часов.

Мессалина подняла голову и взгляд от стола, посмотрела на меня и выдохнула:

— Это ты, проклинатель? Заходи уже. И скажи мне...

Я аккуратно затворил дверь перед носом любопытной Кассандры, подошел к столу и сел напротив. Блондинка тем временем справилась с языком и договорила:

— Скажи мне, правда, что проклинатели знаются с судьбой?

— Да, это так, — склонил голову я.

— Тогда... Почему, Создатель, почему они всегда умирают!? Все, кто рядом со мной, всегда умирают! Такова моя Судьба!?

Она уронила руки на стол, упала на них лицом и глухо зарыдала.

Я протянул руку и провел пальцами по её волосам. Странно. То, что мне показалась пшеничным золотом с платиновым оттенком, на деле — седина, через которую проглядывают почти незаметные останки былой рыжины. Пристальный взгляд на её «нить» в Сети судеб показал, что да. Даже в пределах, доступных мне, считанные разы проглядывала наружу светлота — остальное было плотно замазано чем-то темным и липким... Похожим на свернувшуюся кровь.

Я вздохнул и одним движением оттер эту пакость с её линии судьбы. Прошлое мне недоступно, но будущие вероятности я исправить могу.

Осталось только изменить её саму.

— Нет судьбы, — просто сказал я: — Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами.

— Сами... Как же, — хмыкнула девушка, поднимая голову, и улыбнулась кривой улыбкой, сдерживая слёзы: — Мы все слова в устах Создателя. Ты, я, прах под ногами и листья в дальнем лесу. И наши судьбы — тоже в руках его.

Я отразил её улыбку:

— Такова твоя вера?

— Такова моя вера, — вздохнула она и снова опустила лицо: — Но почему... почему те, кто славил его денно и нощно, кто отдавал ему жизнь, не могут надеяться на его помощь в трудную минуту? Все, что он нам может дать — только смерть?!

И всхлипнула.

Я глянул на переливающуся Сеть, рассматривая варианты, и медленно заговорил, начиная творить заклятие на стыке вероятностей и разума:

— Вера — способ глупых. Надежда — способ слабых... Ты глупа или слаба? — резко спросил я.

— Я... — она резко вскинулась и уперлась в меня взглядом.

Вот так, правильно. Щиты над подсознанием сбиты, можно влиять на ошарашенный разум. Я потянулся к ней, начиная говорить:

— Так уж важно, есть ли Создатель? Как жить и как умирать, сильные решают сами... И кто-то решил, что все на Конклаве должны умереть, потому что он так захотел... Кто-то, а не Создатель, — я оскалился, чувствуя, как наружу рвется Аватар: — И ты называешь виновным никому не нужного Создателя?!

Она схватилась за голову. Отлично. Теперь вторая часть:

— Мир вокруг нас уже есть, но что будет с ним и с нами — решают только люди. Мир и люди вокруг нас, случай с нами, душа и разум внутри нас — и ничего более. А Создатель... Создатель с ним.

— З-замолчи, — Мессалина держала голову двумя руками, отчаянно морщась. Да... Ревизия разума на лету — штука, должно быть, очень неприятная. Я вздохнул и положил руки на её голову, поверх её рук. Примитивная техника, её даже заклинанием не обозвать — передать немного энергии, облегчить боль...

На левой ладони полыхнула Порядком позабытая мной проекция стабилиратора [10] . Ой.

Что она в этот раз стабилизирует?

Блондинка убрала с головы наши руки и удивленно посмотрела на меня:

— Я поняла... А теперь, всё же, будь добр, уйди.

Я поднялся, поклонился и вышел, притворив дверь. Где-то здесь мне предложили искать свободную келью. Поищем.

Как-то мне везёт в этом коридоре. В следующей же келье обнаружилось... Сложно сказать сразу, что.

10

Оператор стабилизации — стабилиратор

Вот стол, заставленный булькающими емкостями и заваленный всем подряд, от исписанных листов бумаги до неприятно пахнущей кучки розового цвета — это сразу говорит, что я влез в чью-то лабораторию. Странные светильники на стенах, напомнившие мне земные люминесцентные лампы, но исписанные рунами.

А вот вынырнувшая из-за стола хозяйка лаборатории — невысокая, хрупкая, шустрая — могла быть и очередной сестрой, и чародейкой, или даже ученым алхимиком.

Я задумчиво посмотрел на её острое ухо, выбившееся из-под завязанной на голове косынки, и коротко кивнул:

— Приветствую, коллега.

Полюбовался на ещё одно ошарашенное личико и представился:

— Макс. Маг. Инспектор.

Она покраснела и согнулась в поясном поклоне, бормоча, как она рада меня видеть и всё такое.

В мешанине неразборчивых слов промелькнуло имя — Милена. Даже «Ми-милена». Я улыбнулся и спросил:

— А чем ты здесь занимаешься, Милена, можно узнать?

— Да, конечно... — ещё больше растерялась она.

Короче говоря, следующие минимум полчаса я сидел и слушал её рассказы о тяжкой доле исследователя в этом мире. Практически настоящего ученого. Как сложно добывать совсем обычные ранее вещи, и какие интересности попадаются теперь. Как сложно жить «там» и как удачно она устроилась здесь. И даже ихора для экспериментов вдосталь...

— Милена, а у тебя здесь есть ихор? — с интересом спросил я.

Она кивнула, нырнула в скопище бутылок на столе, вытащила одну из них, небольшую, и протянула мне.

Я взял бутылку в руку и побулькал. Ну, что-то не сильно плотнее воды, синего цвета и светится. Выдернул затычку, подогнал к себе ладонью немного пара — запах свежий, пары горьковатые... А это что за подозрительное гудение? Это он гудит?

В этот момент активировался давно и прочно позабытый транслятор и вывел мне перед глазами табличку желтого цвета с надписью: «Внимание! Обнаружен нераспознанный широкополосный поток данных! Начать распознавание?». Я удивился и скомандовал «Да!».

Короткий писк, и новая табличка «Недостаточно вычислительных ресурсов. Предлагается использовать мощности нейросетей пользователя.» Опять, конечно, «Да.». Картинка перед глазами расплылась и заменилась... Чем-то.

Ага. Интерфейсом декодирования. Очередная табличка — «Поиск прямых соответствий» — на черном фоне и глухой шум в ушах, практически без изменений. Ничего я там не расслышал, и обстановка сменилась.

«Поиск соответствий первого порядка». Всё поле зрения расцветилось яркими точками, и кое-где они укладывались в последовательности... Я не успевал ни осознать их, ни даже заметить, что в них такого странного — после каждого такого замечания картинка изменялась, упорядочиваясь.