Роман на крыше
Шрифт:
– Не съест же она меня?
– Я далеко не уверен в этом. Я не говорил вам, что она вегетарианка.
– Я вот о чем думаю, Гамильтон: вы могли бы, пожалуй, ввести меня в их дом?..
– Чтобы потом ваша кровь была на моей совести? Нет, нет!
– То-есть, как это моя кровь? Судя по вашим словам, можно подумать, что эта женщина-атаман шайки головорезов. Я нисколько не боюсь ее, вот! Для того, чтобы познакомиться с Молли, я готов вступить в бой с бешеным быком.
Гамильтон Бимиш был глубоко тронут его страстным порывом. Этот великий мыслитель не был чужд человеческих ощущений.
–
– Правда, Гамильтон? Сегодня же вечером?
– Нет, не сегодня вечером. Вечером я в клубе «Дочерей Минервы» читаю лекцию о современной драме. Как-нибудь в другой раз.
– В таком случае – сказал Джордж – слегка зардевшись, я могу сегодня побродить по Семьдесят Девятой улице и… э-э-э… просто побродить по Семьдесят Девятой улице.
– Чего ради?
– Гм! Ведь я могу посмотреть на ее дом, не так ли?
– О, молодость! – воскликнул Гамильтон Бимиш, тоном благодушной терпимости. О, молодая кровь!
И с этими словами он выкинул вверх обе гири и вновь занялся гимнастическими упражнениями.
– Мэлэт!
– Что прикажете, сэр?
– Вы отутюжили мой смокинг?
– Да, сэр.
– И хорошенько почистили его?
– Да, сэр.
– И галстуки приготовили?
– Да, сэр.
Джордж Финч откашлялся.
– Мэлэт!
– Что прикажете, сэр?
– Вы помните наш разговор?
– О чем, сэр?
– Относительно одной молодой леди…
– О, конечно, сэр!
– Насколько я понимаю, вы видели ее?
– Только мельком, сэр.
Джордж Финч снова откашлялся.
– Э-а-а… вы не находите, Мэлэт, что у нее довольно привлекательная наружность?
– Чрезвычайно привлекательная, сэр. Пышечка.
– Вот, точь-в-точь мое определение, Мэлэт.
– Правда, сэр?
– Пышечка, прелестное слово!
– Я тоже так думаю, сэр.
Джордж Финч в третий раз откашлялся.
– Коньяку с яичным желтком, сэр? – заботливо предложил Мэлэт.
– Нет, благодарю вас.
– Как вам будет угодно, сэр.
– Мэлэт!
– Что прикажете, сэр?
– Я только-что узнал, что мистер Бимиш близкий друг этой молодой леди.
– Ска-а-а-жите, сэр!
– И он меня познакомит с нею!
– Я очень рад это слышать, сэр!
Джордж Финч глубоко вздохнул.
– Как хорошо жить на свете, Мэлэт!
– Это как кому нравится, сэр.
– Пойдемте выбирать галстук, Мэлэт!
Глава вторая
В семь часов тридцать минут вечера, приблизительно в то время, когда Джордж Финч примерял пятый галстук, в доме номер шестнадцать по Семьдесят Девятой улице, в будуаре,
отделанном в византийском стиле, стояла женщина, бегая по комнате.Читатель, возможно, найдет некоторое противоречие в этом определении. Как же это возможно, спросит он, чтобы человек одновременно стоял и бегал по комнате? На это я отвечу: это вполне возможно при условии, если он или она находятся в взволнованном состоянии. Делается же это следующим образом. Вы становитесь на одном месте и начинаете быстро поднимать одну ногу за другой, как солдаты отбивают так называемый шаг на месте. Иногда это единственное средство, при помощи которого женщина с сильной волей может предотвратить истерику.
А миссис Вадингтон, несомненно, была сильная женщина. Правду сказать, она была такого сложения, что с первого взгляда ее можно было принять за женщину-атлета из цирка. Роста она была не высокого, но зато ее до такой степени распирало во все стороны, что получалось впечатление чего-то необъятного. Ни один театр, как бы скучна ни была пьеса, не мог бы назваться пустым, если бы только миссис Вадингтон удостоила занять место в партере. Когда миссис Вадингтон сидела на лекции, у лектора создавалось такое представление, точно перед ним находится значительная часть населения Соединенных Штатов. А когда миссис Вадингтон ездила лечиться в Карлсбад, заведующий источниками начинал нервничать, так как у него возникало сомнение, хватит ли на всех воды.
Огромные размеры миссис Вадингтон невероятно огорчали ее мужа, хотя заметим тут же, что не в этом одном заключались его огорчения. Когда он женился на ней, она была только довольно полная. Но миссис Вадингтон оказалась единственной наследницей знаменитого сырного короля, оставившего ей несколько миллионов долларов. И Сигсби Вадингтон нередко говорил, что большая часть процентов с этого капитала ушла на жиры и витамины.
Итак, миссис Вадингтон стояла в будуаре, бегая по комнате, когда в дверь постучались.
– Лорд Хэнстантон, – объявил старший слуга Феррис.
До сих пор речь шла о мужчинах, которые ни в коем случае не могли бы служить образцом мужской красоты. Зато Феррис вполне спасал положение. Он был высокого роста, великолепно сложен, у него были голубые глаза-правда, один из них стеклянный – и красивые усы. Его фрак был, несомненно, сшит портным, способным вдохновляться, а затем выутюжен каким-то гением. Его галстук можно было назвать только эфемерной белой бабочкой, слетевшей с небес и опустившейся прямиком на ворот его сорочки. И если бы Джордж Финч, который в этот момент комкал уже восьмой галстук, увидел Ферриса, он задрожал бы от зависти и расплакался бы с досады.
– Ну-с, вот и мы! – промолвил лорд Хэнстантон и после короткой паузы добавил, точно это было абсолютно необходимо для данного случая: – Так-так!
– Как это мило с вашей стороны, что вы пришли – сказала миссис Вадингтон, поворачиваясь вокруг оси и дыша, как буйволица, поднявшаяся на вершину горы.
– О, что вы, – скромно запротестовал лорд Хэнстантон.
– Я была уверена, что на вас можно положиться!
– Вам остается только приказывать.
– Вы уже стали мне близким другом, несмотря на то, что я только недавно познакомилась с вами.