Роман Обвиняемый

– Я не в подворотне была, а в ресторане. И не абы с кем, а с друзьями.

– Ты мне не груби, не то получишь. Найди мне мамины бусы. Они должны у тебя быть, ведь после маминой смерти я отдал тебе все ее украшения.

– Они где-то есть, я поищу. Только не сейчас, мне очень плохо.

– Мы с мамой не так тебя воспитывали. Ты должна быть порядочной девочкой, а ты как себя ведешь?

– Папа, я уже взрослая.

– Пока ты живешь в моем доме, решать за тебя буду я. И контролировать твое поведение тоже я буду. Выйдешь замуж – пожалуйста, ни слова не скажу.

– Папа, а я собираюсь замуж.

– За кого? За того парня, который гол как сокол? Мне такой зять не нужен. Я в конце месяца еду в Швейцарию с официальным визитом – попробую там присмотреть тебе жениха.

– Папа, а зачем тебе бусы?

– Хочу украсить ими мамин памятник. Я уже все решил и договорился с людьми.

В спальне Лены зазвонил телефон. Она сняла трубку.

– Да, Татьяна Ивановна? Переключите.

Звонил Лосев. Лена сперва слушала, потом сказала:

– Не, Саня, я завязываю. Я же замуж собираюсь, поэтому должна быть примерной женой. И не проси. Я поступаю на учебу. – Она положила трубку.

В течение трех недель Лена Протасевич стала студенткой РУДН.

5

Прежде чем войти в дом Протасевича, Олегу пришлось вернутся к себе домой на Варшавское шоссе – забрать вещи и документы. Он не застал отца дома, но увидел, в каком запущенном и страшном состоянии находится их квартира. Кухня и прихожая были заставлены пустыми бутылками, окна были грязные, в комнатах не убрано, на полу окурки и всякий мусор, стены над кухонной плитой закопчены и в саже. Отец – это все, что у него осталось. У Азаровых не было близкой родни, братьев-сестер Олег не имел, у него даже друзей – и тех не было. Ему некого было просить о помощи, не к кому обратиться, поэтому все приходилось делать самому. И поэтому он готов был пойти жить хоть куда-нибудь, лишь бы не возвращаться домой, по этой причине жизнь у Протасевичей ему казалась выходом.

Олег в сопровождении Лены очень робко вошел в особняк Протасевича. Однако время для знакомства оказалось не совсем удачным: министр был не один, а вместе с президентом Владимиром Николаевичем Селезневым дружно пил чай за столиком в гостиной. Разговор у них был не политический. Но Лена не удивилась присутствию Селезнева: они жили по соседству и президент частенько бывал у них дома.

– Здравствуйте, Владимир Николаевич! – первой поздоровалась Лена.

– Привет, Леночка. Здравствуйте и вы, молодой человек!

– Здравствуйте, Владимир Николаевич! – растерянно произнес Олег: все же ему еще никогда не приходилось видеть перед собой живого президента страны, а тем более разговаривать с ним. Затем, так же растерянно, обратился к министру:

– Здравствуйте, Михаил Яковлевич!

– Добрый день, Олег! Прошу вас проходить, не стесняйтесь. – Протасевич встал с кресла, подошел к гостю и пожал ему руку. У Олега голова пошла кругом: еще месяц назад, когда умерла его мать, он и представить себе не мог, что скоро сам министр российской политики пожмет ему руку и приветливо пригласит в свой нескромный дом. И причем не абы какой министр, а федеральный. Олег даже в своем самом счастливом сне не мог мечтать об этом. А Михаил Яковлевич продолжил:

– Добро пожаловать остановиться у нас. Надеюсь, вам здесь будет уютно.

Про себя Олег подумал: «Да, Азаров, чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях. И как же ты теперь собираешься общаться с этим дядькой? Да к нему и обратиться-то за чем-либо неудобно».

Позднее у Олега сложится о министре водных ресурсов такое впечатление: он не скуп, он хороший отец, любит свой народ и искренне старается для него. Но превыше всего он, конечно же, ставит свою любимую и единственную дочку, а также репутацию доброго имени своей семьи. О самой же Лене сделает вывод, что она гордится своим происхождением и тем более отцом.

Вскоре Селезнев покинул особняк министра. Тогда домработница Татьяна Ивановна принесла поднос с чаем и купленным караваем. Чаепитие происходило здесь же, в гостиной, за накрытым столом.

– Присаживайся, – сказала Лена Олегу и увлекла его за руку, усадила рядом с собой.

– Будем знакомы, молодой человек, – сказал Протасевич. – Вас ведь, кажется, Олегом зовут?

– Да.

–А меня зовите просто: дядя Миша. Расскажите о себе. Кто вы, откуда?

– Я сирота.

– Это прискорбно, – посочувствовал Протасевич. – Я по своей Лене вижу, что это очень печально. Ей не хватает мамы.

– В этом году я выучился на автослесаря. Но на досуге иногда пробую писать стихи, – признался Олег, при этом очень смутился, что даже покраснел. Лена брызнула смехом прямо в чашку.

– Стихи – это прекрасно, – неожиданно одобрил министр. – Поэзия – это божий дар, поэтом надо родиться, ведь писать стихи, я полагаю, нелегко.

– Да, трудновато, – согласился Олег.

– Да, это надо составить рифму и выстроить логическую взаимосвязь. Писать стихи – это целое искусство, к сожалению, я их писать не умею. Но я люблю стихи и всегда хотел, чтобы и Лена тоже стихи писала. Но ей этого не дано. Она даже читать стихи не хочет, а я ей не указ.

– Папа, не смеши меня! – давилась чаем та. – Поэзия – это самое нелепое, что только может быть в жизни!

– Дорогая Елена, вот здесь я с тобой не соглашусь. Поэзия – это песня души. Олег – так, кажется? Не можете ли вы мне что-нибудь прочитать?

Олег смутился еще больше, однако решил, что спорить с министром нельзя, и, волнуясь, сказал:

– Месяц назад у меня умерла мама, а это стихотворение я посвятил ей. Правда, оно коротенькое, я написал его в больнице… – А потом проговорил:

Милая моя, тебе нельзя солгать,

Нельзя тебя обидеть, предать, возненавидеть,

А только голосом твоим в ночи лишь можно наслаждаться

И господу молиться за тебя…

–…оно так и называется: «Маме».

– Потрясающе! – похвалил Протасевич. – Замечательные строки, мне очень понравились. Спасибо.

Лена покосилась на Олега и насмешливо отвела взгляд.

– Я свою маму никогда не забуду, – сказала только.

Близилась ночь. Хотя Лена и полагала жить с Олегом как со своим мужем, все-таки спальню ему выделили отдельную. Лена стыдилась в присутствии отца и у него на глазах спать с мужчиной. Олегу было все равно, ведь он же не знал, что без него его женили, потому не имел вопросов. Татьяна Ивановна с Леной отвели его в спальню.

– Лена, – спросил Олег, поднимаясь наверх, – а почему твой отец мне все время выкает?

– А он со всеми так. Говорит, что это воспитанно и правильно.

– Странно: мне выкает, а с Селезневым на «ты».