Роман от первого лица

– Добро. Свистну, если кто сунется.

Ни хозяин, ни гость не знали, что Мичман пристроился поодаль.

Кто бы мог предполагать, что и младший Поспелов захочет проделать процедуру опорожнения мочевого пузыря на свежем воздухе.

Лишь скрипнула дверь, раздался свист. Мичман одним прыжком валит на землю Ивана Ивановича. Как бы ни был храбр боевой полковник, но такой атаки он с расстегнутыми брюками не выдержал. Крик о помощи огласил двор.

– Отец, держись! – кричит Анатолий и бросается сломя голову.

Лев Родионович растерян. Он никак не ожидал такой реакции от своего пса. В отличие от полковника в запасе товарища Груздева, бывший школьник Толя Поспелов не растерялся. Командным колосом он приказал собаке: «Фу! Мичман!», и тот послушался.

– Чем вы там занимаетесь, товарищ мужчины? – на крыльцо вышла Ядвига. От воплей мужа Валентине Ивановне стало плохо.

Угомонившись сами и успокоив собаку, мужчины вернулись в дом. Как ни старалась не показывать вида Валентина Ивановна, что ей плохо, муж это заметил сразу. Да и запах корвалол выдавал.

– Надо ехать домой, – такое весьма спорное предложение высказал Иван Иванович.

– И куда ты повезешь жену в ночь? – Ядвига сердита.

Было решено, переночевать тут, а утром решить, ехать в город или нет.

– Валя и я будем спать вместе в нашей со Львом спальне. А вы, мужчины располагайтесь, где хотите. Лев! Обеспечь народ постельным бельем, – командует жена бывшего командира полка.

Ночь прошла спокойно.

Баню решили не устраивать. Позавтракали скромно. Плохое самочувствие Валентины Ивановны подействовало на всех угнетающе.

– Есть электричка в двенадцать пятнадцать, – посмотрел расписание Лев Родионович. Оглядел всех и обратился лично к Ивану Ивановичу, – пройдемся к заливу, Ваня.

Толя порывался пойти с ними. Но отставной полковник резко пресек этот порыв; «С мамой будешь».

С моря дул ветер, неся на берег пологие волны. Те прибивали к берегу водоросли, стебли тростника и другой мусор.

– Присядем, Ваня, – Лев Родионович расстелил на валуне припасенную тряпицу. Достал фляжку и бумажный пакет, – Со стола стащил.

Водку мужчины пили из маленьких мельхиоровых стаканчиков. Пили, отвернувшись от порывов ветра. Тот уже гнал песок.

– Быть нагонной волне. В Питере опять наводнение будет, – аккуратно отправив в рот крошки хлеба, сказал Лев.

Иван Иванович молча согласился. Его волновало состояние здоровья жены. Лев Родионович понимал состояние друга. Он специально привел того сюда, подальше от глаз и ушей своей и товарища жены.

– Ты говоришь, Анатолий уже принят на работу на завод? – Иван Иванович кивнул, – Ты меня выслушай и не перебивай, пожалуйста. Анатолий молодец, что решил сначала поработать годик и потом послужить. Если бы у меня был сын, то тоже одобрил такой выбор. Но у вас особая ситуация. Валя-то твоя нездорова. Не довести бы её до инфаркта.

– А что делать? Парень уперся. Сломаешь его сейчас, потом или злобного типа или слякоть получишь.

– Согласен. Но мы с тобой сделаем хитрее. Так сказать, вытащим каштан чужими руками. На заводе работает бывший мой начхоз. Он придумает, под каким благовидным предлогом отказать Анатолию в приеме на работу. Так что сын твой успеет подать документы в ВУЗ.

Домой друзья возвращались в отличном настроении.

– Глядите, люди на наших полковников, – Ядвига показывает на подходящих к дому друзей поварешкой, – Ветер с залива нагоняет не только наводнение в Ленинграде, но пьянит наших мужей.

Уезжали гости на четырехчасовом поезде.

Какую причину придумал товарищ по службе Льва Родионовича, чтобы отказать Анатолию Поспелову в приеме на работу, я не знаю.

О том же, что Анатолий стал студентом ЛГУ, я узнал лишь в 1968 году.

В самом конце июля, в разгар каникул, я узнал о вводе войск Варшавского договора в Чехословакию. Мы с Анатолием Поспеловым продолжали жить в одном районе, и значит, были приписаны к одному военкомссариату.

Когда я показал отцу повестку в военкомат, он сказал сурово: «Этот Дубчек довел ситуацию в Чехословакии до критической, и я не исключаю ввода наших войск. Остается надеяться, что к этому не привлекут резервистов».

В военкомате мы и встретились. С Анатолием Поспеловым не виделись давно. Я жил в доме «тройки», он где-то в районе Комендантского аэродрома.

– А я чуть было не попал в армию после школы, – говорил, узнав, где я учусь, – Теперь я будущий журналист. Помнишь нашего литератора?

Как можно забыть Виктора Ивановича с его знанием стихов Пушкина?

– Мама буквально вытолкала меня в Университет на факультет журналистики. И все из-за него. Наговорил матери о моем особом слоге.

Комиссар сказал: «Живите пока, студенты», и мы ушли. Ни Толя, ни я не выразили желания «посидеть» где-нибудь. Далеки были наши интересы в то время.

Я увлекся спортивным туризмом. Ходил зимой в бассейн. Толя в студенческие годы начал уже печататься. Его очерки публиковали и заводские, и областные газеты. Он состоял членом литературных объединений и семинаров. На семинарах Даниила Гранина обсуждали его стихи и рассказы.

Вот и посудите, о чем бы мы могли говорить за рюмкой чая?

Вступительные экзамены. Сколько нервных клеток разрушают они у большинства абитуриентов. Но не у Анатолия Поспелова: «Не наберу нужное количество баллов, пойду куда-нибудь работать. Не обязательно на секретный завод». Профильные экзамены сдаются в первую очередь. Это классическое сочинение. Устный русский. История СССР.

После того как ты успешно пройдешь первые испытания, тебе предстоит сдать творческий экзамен. Написать эссе.

Предлагались темы: Журналист – это ремесло или призвание? Или – Моя Родина. И так далее.

Анатолий выбрал самую странную тему – монолог вещи от первого лица.

Толя вспомнил старинный книжный шкаф, что стоял в кабинете отца. Есть где разгуляться фантазии.

Историю этого шкафа Анатолий знал по рассказу матери: «Он был тут, когда мы с отцом поселились. Я сначала хотела выбросить его на помойку, но потом передумала. Во-первых, отцу требовалось все больше книг. Во-вторых, мастер, который ремонтировал у соседки комод, сказал, что этот шкаф старинный. Что он из ценных пород дерева, и что, если его чуть-чуть починить и ему цены не будет».

Сочинение Анатолий Поспелов написал раньше всех. Но он не спешил сдать работу в комиссию. Перечитал еще раз. Проверил синтаксис. На этом многие «срезаются», так подсказал один добрый человек. Переписал начисто и только тогда сдал сочинение.

– Вы не поторопились, юноша? – спросила дама из комиссии в очках и с модной прической «Бабетта идет на войну».

– Нет, мадам, – с улыбкой отвечал юноша Анатолий.

Дама ответила еще более теплой улыбкой.

Как на сочинение, так и на устный экзамен, Анатолий шел без волнения. Спокойный и веселый. Почему ему не быть веселым? Позавчера, когда он пришел в университет, дама в очках и с модной прической на голове шепнула: «У Вас пять. Предлагаю отметить в кафе-мороженое».