Роман-трилогия «Остров Русь»

– Стоять! – заорал один из них, поднимая лапу с оружием.

– Я и так не шевелюсь, – резонно ответил Кубатай.

Сфинксы посовещались и крикнули:

– Ты кто такой?

– Я метеозонд, – спокойно сообщил Кубатай. – Температура воздуха – сто двадцать градусов выше нуля, ветер южный. Продолжаю полет.

– А ты не земной диверсант Кубатай? – подозрительно спросил сфинкс с пистолетом.

– Я метеозонд, а вовсе не Кубатай! – твердо стоял на своем генерал-сержант. Сфинксы заколебались.

– Если он Кубатай, то он врет. Люди умеют, – сказал один.

– А если метеозонд, то говорит правду, – заявил другой.

Сфинксы были в растерянности. Песочек на них так и сыпался.

– Ты Кубатай? – еще раз спросил сфинкс.

– Метеозонд.

– Кубатай?

– Метеозонд.

– Метеозонд?

– Кубатай. Ой, я ошибся!

– Метеозонды не ошибаются! – радостно заорали сфинксы. – Сейчас мы тебя собьем!

И тут, в самый тревожный для Кубатая момент, невдалеке бухнул взрыв. Огромная цистерна, парящая в воздухе, дрогнула, и из нее широкой струей потекла валерьянка. На венерианском воздухе она шипела, кипела и испарялась.

– Спасай валерьянку! – заорал сфинкс с пистолетом. Метеозонд-Кубатай был забыт. Упрашивать никого не пришлось, и сфинксы бросились на спасение валерьянки. Поскольку закрыть пробоину телами им не удавалось, напор был слишком сильным, они просто встали в очередь под цистерной и принялись глотать кипящую струю. Чтобы зря не пропадала, как сказал бы папа.

Кубатай плавно растворялся в вышине. Мы со Стасом облегченно вздохнули.

– Что делать-то будем? – спросил Стас.

– Ничего. Мы ничего не видели, ничего не знаем. Мы мылись.

Стас кивнул:

– Пойдем. Пусть нас побыстрей к машине времени везут, а то надоело уже.

Мы оделись и вышли в комнату. Кошки по имени Энтропия там уже не было. Только Мегла лежал на кушетке, мурлыкал и пил чай из блюдечка.

О диверсии с валерьянкой он еще не знал. Наверное, это была тайна всемирной крутизны для сфинксов.

…На выходе из служебного помещения Стас незаметно поднял и сунул в карман скафандра оставленный Кубатаем конверт. А открыть его смог только сидя в антиграве, когда я спиной заслонил его от сфинксов. В конверте была фотография: Кубатай, размахивая шашкой, гарцует верхом на портативном прыгоходе.

Стас шмыгнул носом и спрятал фотографию обратно.

Глава восьмая, в которой Шидла подвергается поруганию, что его и спасает

– Мы на месте, человеческие детеныши, – не поворачивая головы констатировал Шидла. Антиграв влетел в огромные бронированные двери и, сделав несколько крутых поворотов, остановился в высокой сводчатой пещере. Затем опустился на каменный пол. И без того не слишком дружелюбные сфинксы посуровели.

Дважды за время короткого полета по скалистому тоннелю ворота перед нами плавно открывались, а затем закрывались за нами. Я подумал, что это похоже на шлюз, и, видимо, не ошибся, потому что Шидла сказал:

– Можете снять скафандры.

Я был рад этому, Стас – тем более. Мы огляделись. В центре зала стояли пять капсул разных форм и размеров. Наш хроноскаф я, конечно же, узнал сразу. Вскочил было с места, чтобы кинуться к нему, но Шурла молча положил тяжелую лапу на мое плечо, и я снова сел.

– Понимаете ли вы, что от вашего выбора зависит судьба мира? – спросил Шидла значительно. – Посему опознание хроноскафа будет проводиться следующим образом. Я, Мегла и Шурла займем позиции в углах равностороннего треугольника так, чтобы центр вписанной в него окружности пришелся на данную группу аппаратов. По моей команде вы выдвигаетесь к хроноскафам. Поравнявшись с тем, на котором, по вашей версии, вы прибыли, делаете выстрел вверх из сигнальной ракетницы. Затем, не двигаясь с места, ожидаете нашего решения.

Закончив эту речь, он вручил мне одноразовую ракетницу. Очень классную, я таких еще не видел. Уже привыкнув к сфинксовским заскокам, я даже не стал спрашивать, к чему такие сложности. Вмешался Мегла:

– Люди – хитрые бестии. Боюсь, как бы мы взглядами не выдали истинный хроноскаф. Предлагаю сфинксам встать к аппаратам спиной и обернуться только на выстрел.

– Резонно, – немного поразмыслив, согласился Шидла.

Я хотел разозлиться, но через минуту, когда сфинксы разошлись по местам, понял, что с моим братцем подобные предосторожности имеют резон.

Мы двинулись вдоль капсул, и вдруг он как вкопанный остановился возле полупрозрачной сигарообразной конструкции. Сквозь ее матовые стены виднелось просторное внутреннее помещение, а снаружи торчали стволы каких-то мощных орудий.

– Эта удобнее, – мечтательно заявил Стас. – Видишь, в ней даже кровати есть, а в нашей – только кресла. И пушки – видишь?!

– Стас, кончай, – сказал я, надеясь, что он шутит. Но куда там…

– Что кончай? – еще и обиделся он. – Давай на этой вернемся. Какая разница?

– Стас, – напомнил я, – только одна модель действующая – это наш хроноскаф.

– Ну и что? – продолжал Стас капризно. Но чтобы придать своему поведению хоть немного логики, пояснил: – Мы им скажем, пусть эту действующей сделают…

Слава богу, ракетница была у меня, и, прекратив бессмысленный спор, я подошел к нашей, и правда самой невзрачной, капсуле. Дождавшись, когда за мной подтянется недовольный Стас, я выстрелил вверх.

Сфинксы обернулись, затем в несколько прыжков подскочили к антиграву и принялись шептаться, с подозрением поглядывая на нас. Мне стало неудобно, и я отвернулся. И увидел, что Стас, наоборот, корчит им рожи, демонстративно приложив к уху ладонь.

Я не успел его одернуть, потому что Шидла, отделившись от остальных, двинулся к нам, и Стас, слегка струхнув, спрятал руки в карманы.

– Итак, – произнес сфинкс чванливо, – свершилось. Ваш выбор подтвердил нашу гениальную прозорливость и правильность нашего пути.

Он тронул лапой обшивку хроноскафа, и крышка люка поползла вверх.

– Будем готовиться к путешествию, – сказал он. – Старший, – тут он кивнул мне, – коснись стенки, я настрою сенсор на тебя, – и скользнул в капсулу.

Я положил руку на стенку аппарата, а Стас торопливо зашептал:

– Понял?! Все сходится! Тогда, в музее, я стенку потрогал, и капсула открылась!

– Умный, – ответил я с иронией, хотя у меня и у самого быстрее забилось сердце от мысли, что все идет к нашему возвращению домой.

Шидла выглянул из хроноскафа:

– Порядок. Теперь второй.

Стас тронул стенку, и, пока он держался за нее, я высказал то, что мучило меня уже давно:

– Ты помнишь, что было в капсуле, когда мы ее нашли?