Романтический эгоист (журнальный вариант)
Шрифт:
— Очень надеюсь…
— “Шандель” — это неромантичный античный Рим.
— Я пришла в юбке, потому что это облегчает доступ к телу, — говорит Эльза. — Ни у кого нет жвачки (кодовое название презерватива)?
Она берет меня за руку и ведет в конец коридора. Через несколько (напряженных) секунд:
— Что случилось? Ты импотент?
— Нет. Я влюблен.
воскресенье
“В настоящий момент все зажигавшие меня телки потухли”. Я в бешенстве — фраза недели принадлежит Яну Муаксу, а не мне.
понедельник
Решил изобрести антипонты, которые заложили бы основу для новых понтов. Открываю специальную неделю “Французская глубинка”. Сегодня, например, отправился пропустить стаканчик в “Бальто”, прокуренной забегаловке на Порт-де-Клиньянкур. Я даже поскреб лотерейный билетик “Морпион”, но ничего не выиграл. Надо бы раскрутить в будущем году новую
117
“САС” — знаменитая серия шпионских романов Жерара де Виллье.
вторник
Жена Людо, которая ушла было от него после очередного скандала, вернулась назад. Людо в кусках — я уже успел вновь приобщить его к радостям холостяцкой жизни. Ясное дело: одну нашел, десятерых потерял. Так что мы с Анн Скотт, очарованной моей концепцией шикарного антишика, пошли дегустировать восхитительный кебаб на Северном вокзале. Я с белым соусом, она с “хариссой” [118] . Люблю женщин, которые едят “хариссу”. Это трогательно до слез. Анн взяла три порции, а прослезился я.
118
“Харисса” — острый соус с красным перцем.
среда
“САС” просто великолепен. Де Виллье точно заслужил премию “Бальто”. Еще состоялся вечер Катринетток [119] в Испанском центре в Бельвиле. Я надел белые штаны и белые ковбойские сапоги. Диджей выбрал “Палит солнце над бамбуком” Филиппа Лавиля. Танцую слоу с косметичкой из Гарша под “Бабье лето” Дассена. Нагрузившись “Малибу”, ухожу из зала, когда начинается “Признание за признание” Жана Шультесса (1981).
четверг
119
В преддверии дня св. Екатерины, традиционного праздника девушек, не успевших выйти замуж к 25 годам, во французских домах моды и дизайнерских фирмах, объявивших св. Екатерину своей покровительницей, какая-либо 25-летняя незамужняя женщина провозглашается Катринеттой и становится главной фигурой праздничных церемоний.
Ужин в “Камукере”, отличном африканском ресторане, который держит Кетти, бывшая Клодетка [120] . Мы вспоминаем Клода. Когда выходим, от нас искры летят. Неопшик обязывает, мы занимаемся любовью под саундтрек “Полуночного экспресса” Джорджо Мородера.
пятница
Я бы с радостью грязно оттянулся с Танис. Пока что я робко тяну ее за руку.
суббота
Встретил СМИ (Сексуальную Милую Идиотку), ДСП (Девчонку, Свихнувшуюся на Порнухе), БТР (Блядь с Тоскливой Рожей), ОРЗ (Обдолбанную Развратную Зануду), НДС (Нимфетку, Дающую Сразу), ТНТ (Тупую Недотраханную Телку), КПД (Клевую Похотливую Датчанку). Клею их походя — краткость сестра таланта. Мы живем в мире сокращений и аббревиатур. Потом догонялись на вечеринке “Фарма” в банкетном зале Ножан-ле-Ротру. Некая Мануэла компрессом ложится на мою хандру. Оказавшись у нее, только в ней почувствовал себя как дома. Проснувшись, увидел, что она страшна, как моя жизнь: оргазм называют маленькой смертью, а все потому, что, кончив, лучше уж не просыпаться. Ничего не поделаешь — то мы предаемся любви, то любовь предает нас.
120
Клодетка — прозвище бывшей танцовщицы, выступавшей с певцом Клодом Франсуа.
воскресенье
Меня ломает не отсутствие Клер, это ломка по тому времени, когда меня без нее не ломало. Ломка — всего лишь передозировка пустоты. Я упрекаю жизнь вообще в моем существовании в частности. Хотел шикануть своей антишикарной неделей, но выяснилось, что антинебытие это все равно небытие.
понедельник
Монреаль — это Нью-Йорк, говорящий по-французски. Ультрасовременный муравейник, сплошной фэшн, total hype [121] и андерграунд в буквальном смысле слова (мороз минус двадцать, так что все сидят под землей). Квебек — это Франция через десять лет. Даже комичный акцент местных жителей очень быстро забывается,
и отеческая снисходительность заносчивого парижанина преобразуется в комплекс неполноценности. Понятно, что только франкофонные канадцы начинают по-умному сопротивляться американизации. Они сохраняют то, что им нравится на этом континенте (скорость, эффективность, технологию), и выкидывают все остальное (меркантильность, англицизмы и Рока Вуазина [122] ).121
Рекламная шумиха, надувательство (англ.).
122
Рок Вуазин — канадский певец.
вторник
Накачиваюсь портвейном в “Софе” (Рейчел Уэст, 451) в компании юных писюшек, которые запросто могут подхватить пупочный насморк. За окном полярный холод, но они упорно щеголяют в коротеньких майках. Позже я засну в своих апартаментах “Королевы Елизаветы”, и мне приснятся чихающие пупки. (Попробую завязать с травкой Мориса Г. Дантека: в ней слишком высокое содержание ТГК [123] .)
среда
123
ТГК — тетрагидроканнабиол, один из основных алкалоидов конопли.
Здесь динамисток называют “раздражалками”. Снова-здорово: пялишься прямо в лицо красотке, а она глядит в пространство. Унылая картина весь этот нетающий снег. Лучшее средство избавиться от хорошенькой девицы — это переспать с ней. Квебекцы правы: динамистки нас раздражают. Проблема в том, что мы обожаем этот раздрай по имени желание.
Жюль Ренар, раздавший всем сестрам по серьгам в своем “Дневнике”, нашел чудное определение подобным мне бабникам. Он пишет 31 мая 1892 года: “Сердце на 25 приборов”. Он только забыл уточнить, много ли побьют посуды, убирая со стола.
пятница
Ужин в “Континентале” с телеведущей Изабель Марешаль, которая, имея внешность Офелии Винтер и мозги Анн Сенклер, косит под Кристин Браво [124] . Она очаровательна, но слишком много работает и не может составить нам компанию — Эрби, Фелипе и мне, — когда мы дозором обходим “Софу”, “Ливинг” и, наконец, “Джей-бар”, откуда нас благополучно вышвыривают часа в три утра (один из немногих недостатков Квебека — это его ночное законодательство, списанное с британского). Полукав телок, мы страхнули оттуда, так и не факнув блонду, хотя бы ради фана. Напились в щетку! (Пытаюсь перейти на квебекский: французский язык третьего тысячелетия очень напоминает футуристский сленг из “Заводного апельсина”, изобретенный Энтони Бёрджессом.)
124
Анн Сенклер — журналистка, вела политические передачи на Первом канале французского телевидения; Кристин Браво — ведущая развлекательных программ на Втором канале французского телевидения.
суббота
В чем мой секрет? Притворяюсь, что пишу, и незаметно начинаю писать на самом деле.
воскресенье
Клер пишет мне: “Я буду ждать тебя всю жизнь с условием, что ты поторопишься мне перезвонить”.
Но поезд ушел, я предпочитаю вспоминать о наших муках и не превращать невозможную страсть в любовную несовместимость. Сегодня меня занимает моя следующая женщина. Поэтому я их часто меняю: ищу не очередную, а самую последнюю. Я знаю, что где-то меня уже ждет та, с которой я пока не знаком.
понедельник
Приятно двадцать лет спустя вновь испытать действие, которое на меня, пятнадцатилетнего, оказывали песни Элтона Джона. “Friends”, “Border Song”, “Tiny Dancer”, “Skyline Pigeon”, “Mona Lisas and Mad Hatters”, “Levon”, “Grey Seal”, “I Need You to Turn to”, “This Song Has no Title”, “Goodbye Yellow Brick Road”, “Sixty Years On”, “Michelle’s Song”, “Into the Old Man’s Shoes”, “We All Fall in Love Sometimes”, “Pinky” — это самые лучшие песни моей жизни. Убедительно прошу всех читателей, незнакомых с сочинениями Элтона Джона 70-х годов и принимающих его за коротышку в смешных очочках от английского шоу-бизнеса, немедленно закрыть эту книгу. Сидя у себя в комнате, обтянутой зеленой или синей тканью, я часами смотрел, как крутятся на проигрывателе пластинки моей матери, — они трескались реже, чем теперь, — и мне становилось горячо в животе, я был счастлив и несчастлив одновременно и влюблялся во всех девчонок лицея Монтеня… Я сексуально озабоченный романтик. И тут нет никакого противоречия. Я ведь существую и часто лью слезы, валяясь с голыми ногами на кровати.