Романтик. В поисках простых истин

Впрочем, и те, которые искренне думают, что их кто-то спасет, потом разочаровываются. А ведь способности человека переносить трудности безграничны. Главное – надеяться и верить в себя, и уметь применять их, эти способности….

Но давай по порядку.

Любопытство Пандоры наслало на человечество страшные болезни, несчастья и зло. Ей удалось захлопнуть крышку, прежде чем улетела надежда. И это единственное, что у нас осталось от дара Богов – так гласит мифология.

И мой жизненный опыт подтверждает: надежда есть у всех, всегда, во всем. Даже когда уж совсем ничего не остается, как говорят: ни единого шанса, будет она – очень верная штука. Надежда человека крепче всего в жизни держит и вытащит из любой напасти – болезни, беды, отчаяния. Только надо ее как следует потренировать и подпитать – как, например, ослабленные мышцы. И тогда, окрепнув, она превратится в веру – в хорошее, в себя… или в добрую и всемогущую силу. Назовем ее Богом.

Только не думай, что теперь шибко маюсь, вспоминая весь ужас своей стыдной жизни безбожника-коммуниста. Просто время пришло, время торопит, и надо понять – не понять и молча гибнуть не могу: не девица Татьяна Ларина.

Как часто на судьбу мы ропщем:

Судьба – злодейка, говорим.

То сожалеем мы о прошлом,

То зло отчаянно храним.

А то уныние лелеем:

В душе обида и тоска.

Неизлечимо мы болеем,

Коль рухнет замок из песка.

За что, мол, беды и напасти? –

Не изменить, не пережить…

И рвётся существо на части,

Что воедино не сложить…

Покоя хочется и лада

В стремленье праведном – понять…

И надо жить, и верить надо…

А с прошлым нить не разорвать.

Плыть по теченью? – Невозможно!

Душа бунтует и горит.

Что в жизни истинно, что ложно, –

Быть может, кто-то объяснит?

Несём судьбы лихое бремя:

Смиренье кроткое… Протест…

Надежда лечит. Вера. Время.

Но всем и каждому – свой крест…

Мы сквозь чистилище проходим:

Теряем, ищем, чтоб найти.

И иногда себя находим –

К концу нелёгкого пути…

(Т. Гостюхина)

Вот бы развеселились мои коллеги по Увельскому райкому партии, представив, что когда-нибудь я озабочусь мыслью: а есть ли Бог? Наверное, не поверили – ведь слыл средь них жестким прагматиком. Да и сам не поверил бы, заикнись кто тогда.

Вот какая от Бога польза? В рай к нему, как в кремлевский санаторий, то ли попадешь, а то ли нет, но в церковь ходи, свечи ставь, поклоны бей – сплошной расход времени и средств. А ведь не дурак сказал: «Не мечтайте о несбыточном – вдруг ваша мечта исполнится». Попадешь в рай – и что там?

Нет, я не нытик и не мизантроп – просто хочу разобраться, что к чему, что людей заводит из поколения в поколение. Пусть кому-то изыски мои пустыми покажутся, доброго слова не стоящими, но когда знаешь, что делаешь и для чего, как-то спокойнее на душе. И потом, со школьной скамьи, когда ударником был, в голову вбил – нет пределов разуму человеческому: до всего можно докопаться, если взяться. Стало быть, и этот знак вопроса есть шанс разогнуть в восклицательный.

И не надо думать, что характером склочный – мол, все верят, а я единственный сомневаюсь и ищу возможность заявить об этом. А кто подумает – чихать на того хотел. И кто боится Божьей кары, пусть продолжает. Тут ведь как: поверишь – сбудется. Да и как может склочником стать бывший отличник боевой и политической подготовки морчастей пограничных войск?

Пусть неважно я подкован в вопросах теологии – не удосужил, каюсь – но собственное представление о мироздании таки имею.

Начнем с того, что теология – тоже наука, и как наука имеет свои законы, главный из которых утешать страждущих. А нестраждущий к Богу не сунется – незачем, раз все уж есть и ничего за это не будет. Гром грянет – вот тогда мужик и крестится. Но не это интересно. Душу греет эволюция религии – как она туполобо, до смертной казни инакомыслящих, отстаивала постулаты о плоскости Земли, о ее центральной роли во вселенной и тому подобной, ныне признаваемой ереси.

Еще занимательнее ее история. Сначала были государства-города и у каждого свой Бог-Покровитель – в Афинах Паллада, Апполон в Трое, ну и так далее тому подобное. Объединились крепости в большие царства, появился единый Бог-Утешитель. С возникновением буржуев, умеющих считать и зарабатывать, религия стала покладистой – в Лету канули церковная десятина и индульгенции: пошел боженька на службу к деньгам имущим. Где и состоит ныне на взаимовыгодной основе.

При таких взглядах на религию подозреваю обоснованный вопрос – мол, какого лешего зову тебя креститься? Да лишь по той простой причине, что символом мужества в твоей душе не Рембо Джон надеюсь, а Коловрат Евпатий. Православие – вот что сохранило для нас духовное наследие наших предков. Ну, не труды ж историков – право смешно!

Религия, сын мой – это культура, а не массовый психоз. И Православие – самобытность славянская. Наши попы спасли ее, не пойдя по пути католических падре с их целибатом. Наши всегда любили женщин, и, если это взаимно – почему нет? Это своеобразное проявление жизнелюбия во всех его смыслах.

Ты любишь жизнь? Так почему ж не хочешь стать одной веры с дедом Егором, в Петровской звоннице крещенным в 1918 году? Или с прадедом Кузьмой Васильевичем, в том же году, но месяцами раньше погибшим недобровольцем в колчаковском ополчении? Или с крепостным прапрапра…., выигранным в карты питерским кутилой графом Мордвиновым и пригнанным новоселом на Южный Урал из деревеньки курской в эпоху царствования Блистательной Екатерины?

Что потомочкам своим будешь рассказывать – какого роду-племени они? Иль думаешь, нам погордиться нечем? Скажу надменно – ты не прав, и приведу пример. Дом, который построил руками своими Федор Кузьмич, старший брат твоего деда, с тридцатых годов до Перестройки был украшением центральной улицы села Петровка. Бог даст – век простоит. Как строитель зацени – ведь рублен из сосны….

А не знаешь, что говорить, не говори ничего – не дурак сказал. Пусть это не сильно педагогично, но я уверен, кровь славянская и гены предков…. Словом, закон Природы – судьба и на печи найдет. Со временем все само к ним придет, к дочкам твоим, внучкам моим – и понимание, и желание понять кто мы, откуда и для чего на этой Земле. Поймут и умножат дела добрые доброго рода. Не дурак сказал: человек жив, покуда о нем помнят.

И это правильно. Дом Федора Кузьмича Агаркова снесут, а о нем самом, его красавице жене полячке Марте (в обиходе Матрена) и других «курякАх» и казаках из рода Богатыревых будут читать многие, очень многие – тысяч сто, наверное, человек или двести, и рассказывать своим детям и внукам. Хорошо будут думать о героях романа «Самои» – с удовольствием и благодарно, потому что знали наши предки, как быть счастливыми. Не всем удалось, правда, но это уже происки Обстоятельств….

Впрочем, стоп. Мы, кажется, о духовности затеяли, а не о родственниках – о них-то могу сколь угодно. На эту тему никакой силы воли нет: готов без конца рассказывать об истории своего рода, сияя «как лужа под солнцем» – заявили мне такое однажды. Но не смутили: ведь брехать не пахать – в смысле, языком, а не насчет правды.

Для настроя на тему сделаю то, что лучше всего у меня получается – маленькое лирическое отступление.

Есть ли в природе запах чудеснее аромата свежескошенной травы? Дивно пахнет жарким летом и осенней свежестью, клубникой, арбузом… и счастьем! Настоящее наслаждение для носа! Так пахнет дождливое воскресенье, когда не хочется (да особо-то не нужно!) вылезать из-под одеяла и куда-то топать. Так пахнет белье с мороза. Так…

Упадешь в ряд, литовкой подбитый, закроешь глаза, вдохнешь полной грудью – Господи, верую!