Романтика

– Он самый, - ответил я.

– Смотря что именно тебя интересует...
– задумчиво протянул Голова. Видимо, пытался объективно оценить свои возможности.

– Конкретно?
– устало выдохнул я.
– Конкретно меня интересует, сможешь ли ты влезть в базу "Совета Семи" и подправить там кое какие данные, не оставляя при этом следов.

Большая часть моего отряда удивленно присвистнули, а Тим озадаченно почесал затылок и надолго задумался. Я не отвлекал его и другим не разрешил. Мне в данный момент было важно знать, сможет или нет.

– В принципе, можно попробовать, - наконец, заключил Голова.

– А что именно надо исправить?

Что исправить? Самому бы знать. Вот только отряду это сообщать не буду. Поставлю задачу с расширенными условиями:

– Нужно, чтоб по всем документам данная территория стала принадлежать Танакарду.

– Это как раз не составит труда, - утешил меня Тим.
– Вопрос в другом. Наверняка всвязи с началом военных действий и Танакард,и Барис,и тем более верхушка "Совета" все возможные документы пересмотрели. И судя по тому, что война все же началась, к единому мнению не пришли.

Это я и так понимал. Но после слов Тима наконец смог окончательно сформулировать план действий:

– А нам нужно, чтобы вдруг, ни с того ни с сего, нашелся документ, подтверждающий, что именно Танакард является владельцем спорной территории. И нужно нам, чтобы документ обнаружили именно в Барисе.
– Мой отряд смотрел на меня как на умалишенного. Вполне возможно, я такой и есть. Но пока я командир, мои приказы неоспоримы.
– Можешь так устроить?
– уточнил я у Тима.

– Могу, - не задавая больше вопросов, ответил он.

– Приступай!
– Скомандовал я. И до выполнения моего приказа занялся обеспечением тишины, покоя и абсолютной безопасности для Головы. Его жизнь в данный момент превыше наших.

Через пять часов Тим отрапортовал:

– Задача выполнена.

И это прекрасно. А теперь продолжим дальше:

– Сейчас вы, - обратился я к своему отряду, - со всей возможной скоростью покидаете территорию военных действий и в кратчайшие сроки добираетесь до "Штаба".

– А ты?
– спросил Анна.

– А я пока останусь здесь. Но это сейчас не важно. Как только вы появитесь в штабе, необходимо, чтобы существование только что созданного документа стало общеизвестным. И самое главное, никто не должен догадаться, что это фальшивка.

– Я сделал так, что никому даже в голову не придет усомниться в подлинности, -заверил меня Тим.

– Искренне на это надеюсь, - ответил я.

– Алекс, я не оспариваю твой приказ, но хочу знать, в чем состоит твой план?
– спросила Анна.
– Мы имеем на это право.

Да имеют. Но как же мне не хочется, чтобы они знали! А есть ли у меня выбор? Нет. Придется выложить все карты на стол:

– Как только Барис узнает о существовании данного документа, они всеми силами попытаются это скрыть. И тогда - очень на это надеюсь - главнокомандующий наконец-то явится в лагерь. Тут в дело вступаю я и устраняю его. А когда и все остальные прознают про существование данного документа, война примет другой оборот.

– Какой?
– тут же поинтересовался Ник.

– Пока в "Совете" не выяснят, что документ подделка - а они выяснят, даже не сомневаюсь, - вмешиваться никто не будет. Барису тем временем будет не до войны, и тогда Танакард для полного своего успокоения сотрет Барис с лица этой милой планетки. В этом я тоже не сомневаюсь. Ну, а когда вступит "Совет", будет уже поздно. Вот и весь мой план.

– Почему ты считаешь, что Танакард поступит именно так?
– уточнила Анна.

– Потому что сейчас, под давлением "Совета", Танакард не может использовать более серьезное оружие. А когда выяснится, что спорная территория закреплена за ними и "Совет" пока не собирается влезать... В общем, это развяжет им руки.

– Ты понимаешь, что победа Танакарда такими методами точно приведет к гибели планеты?
– поинтересовался Тим.

– Да, - ответил я.

– И ты будешь спать спокойно, зная, что на твоей совести гибель планеты.

– Да.

– Знаешь, Алекс, тебя по праву называют Смерть, - спокойно произнесла Анна.

– Знаю, - также спокойно ответил я.

– А зачем ты отсылаешь нас?
– поинтересовался Коновал.

– Я собираюсь убить главнокомандующего открыто, с применением своей подписи. Пока Барис будет за мной гоняться, надеюсь, они отвлекутся от войны. А вас отсылаю, потому что после убийства все возможные пути отступления будут перекрыты и неизвестно, на какой срок. Нам невыгодно, чтоб вы тут застряли. Всем все понятно?

Ответом мне было молчание. Но я знал, меня услышали: может, не одобрили, но приказ выполнят. Пока мой отряд готовился к отступлению, нужно решить еще одно дело.

– Клинок, -начал я отозвав Анну в сторону.
– Думаю, объяснять не надо.

– Я поняла - по возвращению в "Штаб" я занимаю должность командира, пока ты не вернешься.

– Да. Но это не все. Докладывать начальству о выполнении или провале задания будешь тоже ты.

В ответ Анна поморщилась. Да, я тоже не очень люблю общаться с начальством. Но куда деваться.

– Как я узнаю?
– уточнила Клинок.

– Следи за новостями. Там будет видно. Дальше, если я не вернусь в течении двух недель, ты объявляешь о моей смерти - тут тоже, думаю, объяснять не нужно. Отсчет ведется с того момента, как вы покинете планету. На это у вас сутки, не больше.

– Алекс, ты понимаешь, что, скорей всего, подписываешь себе смертный приговор?
– спросила меня Анна.

Понимаю ли я? Конечно, я все понимаю. Пугает ли меня этот факт? Нет. Помнится мне, как-то прикрывая отступление отряда, я умудрился попасть в плен. Меня пытали в течении недели. Безостановочно и жестоко. Поначалу было больно, потом стало все равно. Имеют ли пытки эффект?Конечно, имеют. Под пытками сознаются даже в том, чего не делали. Я не исключение. Но суть в другом: я не мог раскрыть того, чего от меня добивались. Откуда мне, простому наемнику, знать, кто заказчик. Даже командиры не всегда знают. Я готовился к смерти - точнее, я всегда к ней готов. Но, видимо, я действительно ценный сотрудник. Других объяснений тому факту, что начальство пошло на сделку и удовлетворило все требования моих палачей, не вижу. Точно не помню, как проходил обмен, но мой бывший отряд рассказывал, что меня просто выкинули в условленном месте, а они подобрали. Состояние мое было хуже чем плачевное: месяц Коновал корпел над моим полусознательном телом, просто пытаясь привести его в чувство. И это в то время, когда открытый перелом полностью вылечивают за три дня. Даже сейчас не могу понять, почему остался жив. С моим-то пофигистическим отношением к собственной жизни!