Ромашка для Терновника

— А ты дал своей подруге мою фотографию! — не сдержалась и выкрикнула зло, выплескивая обиду. — Если бы не ты, у них бы ничего не вышло!

— С ума сошла?! Не давал я ничего! Но об этом потом. Сейчас вышвырну крысу, которая за добро платит предательством, — Тернев тряхнул Яра особенно сильно, — и поговорим.

— Не хочу я с тобой разговаривать…

— Ну, Ста-а-ась, прости меня, ик, куда я пойду ночью? — перебил мою гневную тираду квартирант. — Ты же добрая…

— Как у тебя совести только хватает? — возмутилась я такой неслыханной наглости. — Убирайся из моего дома, немедленно!

— Ну, Стась, я не хотел сделать тебе плохо… и Лиза не хотела, просто проучить, поставить на место, но без челно… членро… вредительства, короче. Ста-ась, скажи ему, пусть меня отпустит я спать хочу-у-у.

Тьфу, блин! Нет, мне не было жалко Яра, он был мне отвратителен, но я как представила себе что сейчас он начнёт собирать свои вещи вот в этом состоянии: греметь, падать, бормотать — кошмар. Сил всё это терпеть у меня сейчас не было. А ещё внезапно в висок нудно застучала мысль: на улице ночью пока холодно — апрель. Уснёт под кустом, замёрзнет, обворуют… А я буду потом всю жизнь из-за этой дряни мучиться? Пусть остаётся, до утра я его вытерплю, а дальше пусть проваливает к чёртовой матери…

— Даже думать не смей, Ромашка, — рыкнул на меня Тим, видимо, что-то прочитав по лицу.

— Пусть хоть до утра останется, куда он пойдёт ночью пьяный?

Вот так как-то незаметно моя тяжёлая ситуация и выяснение отношений с Терневым свелись к необходимости защитить невменяемого Яра. Что я за человек? Тряпка какая-то!

— Ты ненормальная, Стась, но хрен с тобой, — видимо, Тим тоже пришёл к такому выводу. Правда, настаивать на своём не стал. Взял Яра за шкирку и, затащив в зал, кинул на диван, — спи, алканафт, сколько раз ни встречаю тебя в этой квартире — вечно на бровях. Утром соберёшь вещи и свалишь, пока моя девушка не передумала.

Не думаю, что Ярослав его слышал. Мне кажется, он уснул в полёте, зато хорошо всё расслышала я.

Его девушка? Я уставилась на Тернева во все глаза. Ничего ж себе заявления… А меня спросить?

— А ты можешь свалить прямо сейчас, Тернев, ты не пьян и у тебя есть жильё, — уперла я руки в боки, — ты в моих бедах виноват не меньше Ярослава и Лизы! Я не твоя девушка, я не хочу иметь с тобой дело!

— Очень много говоришь, Ромашка, — Тим ринулся ко мне одним стремительным броском и, закинув на плечо, потащил в спальню. Я коротко вскрикнула, но в ответ мне только всхрапнул Яр да прилетел лёгкий шлепок по заднице, — ни на миг больше тебя одну не оставлю, — добил Тёрн.

Вопреки всем доводам разума, на душе разлилось робкое счастье. А может, правда не оставит? Может, рискнуть и дать нам шанс?

Естественно, сразу же растекаться лужицей и кричать «Тим, я ваша на веке!» я не собиралась, поэтому, как только Тёрн сбросил меня на жалобно скрипнувшую кровать, отползла к спинке, насупилась и прижала к груди колени, обняв их руками.

— Тимур, что непонятного я говорю? Я не хочу связываться с твоим окружением, мне и так теперь море неприятностей предстоит расхлебывать. Уходи! — упрямо повторила, втайне надеясь, что он останется.

— Стась, а Стась, давай сейчас просто ляжем спать, утром выставим мудилу из квартиры, сменим замок или даже дверь, а потом поговорим?

Он у меня непрошибаемый! Но, вообще, положа руку на сердце, его план мне нравился намного больше тех, что я придумала до этого.

— Я сама справлюсь! Не хватало, чтобы завтра ко мне заявилась делегация твоих настоящих и будущих родственников спасать бедненького из когтей злостной проститутки, — мне бы плохо спалось, если бы я этого не сказала.

— Ох, как же я устал за эти дни, Ромашка, не представляешь… Сначала ты меня кинула в игнор, потом рейс задержали, и я весь извелся, потом ты решила поиграть в догонялки, и я тебя догонял… — Тим стянул с себя футболку, и у меня закапали слюни — ну не могла я на него смотреть без них — и взялся за ремень брюк. Вообще-то он действительно выглядел уставшим. — Давай продолжим игры завтра? А? Сейчас всё, чего я хочу — прижать тебя к себе и, наконец, выспаться впервые за эти сумасшедшие дни.

И я как то сразу сдулась. Представила себе, что его тоже подставили, и он переживал, а я даже разговаривать с ним отказывалась… Скандалить резко перехотелось. Ладно. Завтра поговорим и всё обсудим спокойно.

Я встала с кровати и последовала его примеру: принялась молча раздеваться, а потом мы легли под одеяло, обнялись и уснули.

И так мне хорошо и спокойно спалось в терневских жарких объятьях, что как наступило утро, как он проснулся, поднялся — не заметила. Открыла глаза, лишь когда из прихожей раздался жуткий скрежет и одновременно с ним в комнату вошёл Тимур.

— Что там? — не поняла со сна, что происходит, и немного перепугалась.

— Тише, тише, Ромашка, — Тим сел ко мне на кровать и, притянув к себе, поцеловал куда-то в висок, — дверь меняют.

Тут я окончательно проснулась, всё вспомнила и возмутилась. Вот же наглый какой! Вообще меня ни во что не ставит! Я высвободилась из его рук.

— Тимур, мне не нравится, что ты пропускаешь все мои слова мимо ушей! — произнесла я максимально строгим голосом. — Я же тебе вчера сказал, что…

— Цыц, малявка, — очень ласково рыкнул он на меня, — я все твои слова слушаю очень внимательно, просто на глупые не реагирую, а вот на важные — ещё как! — Я хотела оскорбиться, но Тим закрыл мне рот ладонью. — Не перебивай. Например, я услышал, что у тебя проблемы, и уже принялся их решать: мудак — вышвырнут вместе с вещами, дверь сейчас сменят, завтрак готов, и остальное я тоже решу. А сейчас ты поешь, мастера свалят, и тогда можешь со спокойной душой начинать высказывать мне, почему считаешь, что я не смогу тебя от всего защитить.

Признаться, он ставил меня в тупик своей самоуверенностью и диктаторскими замашками, но в тоже время на душе разливалось спокойствие и уверенность — да, он всё решит. Не найдя нужных слов, я фыркнула, вскочила, накинула халат и пошла в ванную.

Ни Яра, ни его вещей в квартире действительно не было, зато в прихожей трудились двое рабочих в куртках с эмблемой «Муж на час». Едва сдержав смех, я с ними вежливо поздоровалась и скрылась в уборной.

Какая-то я очень противоречивая стала с Терневым. То хочу плакать и скандалить, то смеяться над любыми пустяками и верить в сказку. Любовь всё-таки страшное заболевание, нужно быть внимательной, сосредоточенной и осторожной. Не дам Тимуру запудрить себе мозги, пусть даже не старается.

Глава 27

К моменту моего выхода из ванной новая дверь уже была установлена, рабочие отчалили, а Тернев ждал меня в кухне, хозяйничая и чувствуя себя как дома.

— Ромашка, так жить нельзя, — заявил он, кивая на тарелку с бутербродами, которые сам же и сделал, — у тебя даже мультиварки нет!

— Во-от! Про это я и говорю, Тимур. Для тебя это кажется немыслимым, а мне совершенно естественным, — наше несоответствие это его заявление демонстрировало как нельзя лучше.