Ромм. Четвертый

– Ани, я хочу, чтобы ты была счастлива, и заранее предупреждаю: если тебе не понравится ни один из этих парней, то я привезу тебе других. И буду возить до тех пор, пока ты не найдешь того, кого сочтешь достойным, и не почувствуешь себя Женщиной в моем понимании этого слова!

Забавно, но Аннеке ответила на это заявление почти сразу. И совсем не так, как я предполагала:

– Дэн, ты коварен до невозможности…

– Значит, ты выполнишь эту просьбу? – почувствовав, что она сдалась, уточнил он.

– Ты ведь знаешь, что я не способна тебе отказывать…

На этом запись закончилась, и я, скинув ее в архив, не удержалась от усмешки: Дэн был в своем амплуа – подарил будущее Богине и Музе, превратил пустышку Доэль в личность, заслуживающую уважения, Рраг в распустившуюся аулу[1], меня в Богиню Страсти, украл Сердце у Альери и приручил всесильную главу СОК!

– Что тебя так развеселило? – спросила Ари, оторвав голову от моей груди и уставившись мне в глаза.

Я объяснила. Потом показала последние тридцать секунд просмотренной записи. И заставила королеву лукаво улыбнуться:

– Дэн коварен до невозможности: он запросто мог забрать у Ани и Сердце, и Душу, и Мечты, но толкнул ее к другому!

– Собираешься отомстить за любимую подругу? – рассмеялась я.

– Да!

– Девять суток непрерывного Воздаяния тебя устроят?

Сообразив, что я собираюсь выполнить ее требование, то есть, улечься в медкапсулу на процедуру продления жизни, сразу после ухода в гипер, Ари полыхнула предвкушением, слегка зарумянилась и, переступив через свои страхи, продолжила развлекаться:

– А, может, восемнадцать?

– Даже не мечтай! – «возмущенно» воскликнула я и щелкнула ее по кончику носа. – Вторые девять суток мстить буду я…

[1]Аула – цветок, который тэххерцы считают символом глубочайшего почтения, т.е. любви.