Rosario to Vampire. Reloaded

Я посмотрел на свинцовое небо за окном. Ветер, ложивший деревья к земле, ливень, разбивающийся осколками алмазов о стекло.

– Далеко в прошлом, наставник, в глупой драке, потерял всю свою семью. Тогда, он был слишком мал, что бы что-то противопоставить взрослым отморозкам, лишь с болью смотрел, как убивают его родных. Самого мальца, видимо по велению левой пятки, пощадили, оставив умирать в холодной луже с примесью крови. Учитель выжил, израненный, с лютой ненавистью в душе, но выжил и, храня в душе все то, что чувствовал тогда, прошел долгий путь, прежде чем, вытащив всю боль наружу, создал "Холодную ярость".

– А ты?

– положив холодную ладонь мне на плечо и слегка приобняв, что бы ни потревожить бессознательную Куруму, шепотом спросила девушка.
– Ты тоже кого-то потерял?

– Когда мне было восемь лет, - начал я, сжав до скрипа зубы.
– Мы с сестрой-близняшкой, мамой и тетей пошли в аквапарк. Через несколько часов, мама засобиралась домой, но сестра, закапризничав, заставила ее остаться еще на часик...

Я разжал зубы, чувствуя, что эмаль скоро начнет трескаться.

– Чуть позже, в зал, где мы катались на водных горках, ворвались, беспорядочно стреляя, террористы. Я видел, как пуля, вырвав кусок плоти из тела сестры, врезалась в искусственную пальму...но эти...ублюдки, даже не дали возможности оказать помощь умирающей девочке! Сломав, прикладом автомата ребра, меня, рвущегося к младшей, скинули с небольшого водопада.

Выдохнув, я, кивнув Моке, что пора снова двигаться в путь, с болью продолжил:

– Когда, через полчаса, в здание ворвался спецназ, в живых остались лишь двое. Я, едва державшийся на поверхности бассейна и мама, потерявшая сознание от увиденной участи дочери. Тетя, умерла от насилия, пытаясь спасти племянницу, остальные, пали жертвами от рук, требовавших кого-то освободить террористов. Я же, мог лишь лежать в искусственном водоеме, под водопадом и с бессилием смотреть, как убивают заложников, как два здоровенных мужика насилуют девушек, среди которых оказалась и тетя, как бородатый амбал со смехом вонзает нож в сердце плачущей от боли сестры.

Я, с едва слышным хрипом опустил взгляд, с горечью смотря, как два влажных пятна растекаются, впитываясь в одежду Куроно.

– Много позже, Игараси-сан, увидев отголосок своей боли во мне и вроде как по просьбе отца, стал моим наставником и научил, как боль переводить в ярость, холодную ярость, что бы больше никто, из дорогих мне людей не пострадал.

За рассказом, мы незаметно подошли к расположенному в дальнем конце учебных корпусов, медпункту. Осторожно положа Куруму на больничную койку, я, ладонью, аккуратно провел по голубым волосам суккуба.

– Мока, - распрямившись, и посмотрев в заполненные слезами изумрудные глаза девушки, тихо произнес я.
– На свете не так много дорогих мне людей. Мама и отец, это понятно, Кё, моя двоюродная сестра, потерявшая в том аквапарке маму, Игараси-сан, ставший мне дорогим наставником, его жена Канаме, добрейшей души человек и ты, - я аккуратно взял в руки ладонь удивленной красавицы, и слегка прикоснувшись губами к хрупким пальчикам, почти шепотом продолжил.
– Та, что всего за один день, стала мне ближе всех, в этом неправильном и жестоком мире. В мире, где братья теряют сестер, где маленькие дети хоронят родителей, где дочки, плачут перед гробами матерей. Тебя, я буду защищать, даже если ставкой будет - жизнь!

Осторожно стерев пальцем слезы со щеки девушки, я, сжав руку в кулак, повернулся к недвижимо лежащей Куруму.

– Но, сегодня, в академии, появился еще один дорогой для меня человек, ради которого я готов отдать жизнь! Мока, - голос окреп, и я вновь посмотрел на утирающую слезы девушку.

– Даже если ты возненавидишь меня за эти чувства, я все равно буду защищать вас обеих!

– Цукуне!
– Мока смахнув остатки влаги с ресниц, порывисто обняла меня.
– Возненавидеть? Как можно испытывать чувство ненависти к тому, кого...

Тут, прерывая экспрессивную речь девушки, резко открылась дверь и в кабинет медпункта вошла, перебинтованная не хуже мумии фараона, женщина.

– Ну и что тут у нас?
– смотря на обнимающую меня девушку, протянула медсестра.
– Решили, пока меня нет, заняться любовью?

– А...нет...мы...
– Постаравшаяся посоперничать цветом лица с помидором, проговорила Мока и, не выдержав ехидный взгляд женщины, оттолкнула меня и, постояв секунду, выскочила в открытую дверь медкабинета.

– Ну, бли-и-ин!
– расстроенно протянул я, шагая вслед за убежавшей девушкой.

Отступление.

– Ну и зачем ты притворялась?
– ласково гладя по голубым волосам, произнесла забинтованная женщина.

– Медсестра-сан! Что мне делать?!
– Кусая губы и захлебываясь слезами прохлюпила Куруму.
– Я...я очнулась, когда Цу-Цукуне уже нес меня на руках, и не смогла даже встрепенутся, слушая рассказ Аоно! А то, что он произнес здесь, в медпункте...я...я, кажется влюбилась!

Суккуб уткнулась в теплую руку медсестры и окончательно расплакалась.

***

– Мик, и что это было?
– Прикуривая потухшую было сигару пробормотал Нурарихен.

– О чем ты?
– Директор посмотрел на пытающегося раскурить сигару водителя.

– Микогами, хватит прикидываться! Я о глазах Аоно!
– Выпыхнул дымом раскуренной сигары древний демон.
– Когда суккуба отправили поспать, глаза парня изменили свой цвет с глубокого карего на застывшую синеву льда.

– Нур. Я хоть и постарше на пару тройку сотен лет, но задумываюсь о том, что склероз лучшего друга начался намного раньше, чем у меня.

– Хм-м...
– Протянул водитель туша непокорную сигару и доставая новую из внутреннего кармана.

– Даю подсказку - Алукард.
– Улыбнулся Микогами, поднеся зажженный между пальцами огонь к продукции кубинских табаковедов.

– Теперь вспомнил.
– Выпуская клуб дыма, ответно улыбнулся водитель.
– Цвет глаз Цукуне, изменившись, стал один в один как у Алукарда в молодости.

– Именно и это меня беспокоит. Пусть глаза Аоно лишь на пару секунд приобрели небесно-голубой цвет, но аура, возникшая в эти мгновения, отпугнула даже старшеклассников, зашедших "на огонек".

Директор, пролистнул большим пальцем, лежащие на столе папки и с плохо читавшейся тревогой посмотрел на Нурарихена.

– Нур, надо форсировать события. Если сила Алукарда пробудиться в мальчике, то, человеческое тело просто разорвет от поступающей энергии.

– И что ты предлагаешь?
– задумчиво, смотря на беспорядочно лежащие папки с документами учащихся, проговорил водитель.